незначительны, батальону была поставлена задача атаковать деревню с ходу. На носилках пронесли раненых. Среди них мелькнуло бледное лицо Валентина Матвеева. Сергей побежал следом.
— Вряд ли выживет, — тяжело дыша, сказал на ходу санитар.
В хате Сердюковых рядом с неподвижным Серебряковым лежал на разостланных одеялах Ладыгин с забинтованными руками. Хозяйка увидела на пороге сержанта с сыном и молча пригрозила сыну кулаком. Разбитое окно было заложено подушкой.
— Курить просит, — сказала хозяйка о Ладыгине.
Сержант вытащил сигарету, прикурил, аккуратно воткнул в губы товарищу.
Следующим утром после приезда гостя в село на центральной площади состоялся митинг. Потом толпа двинулась по Партизанской. Впереди ехал грузовик со стальным обелиском в кузове.
— Вот здесь, — негромко произнес шедший впереди Сергей Андреевич.
Гостю подали лопату. Люди напирали со всех сторон. Все теснее становился круг, в котором копал землю приезжий. Шустрые мальчишки висли на бортах грузовика, на ветвях деревьев. Лопата перешла в руки старика Кирюхина, а от него — к Коробкину. Сердюкову, председателю колхоза, трактористам, учителям. Десятки рук потянулись к пирамиде со звездой, выгрузили ее из кузова и осторожно понесли к свежевырытой ямке.
Зеркально сияла на утреннем солнце полированная грань пирамиды, остро алела на ней капелька эмали, упавшая со звездочки. Приезжий неотрывно смотрел на эту красненькую капельку и беспокойно думал, почему он один сейчас здесь?! А Ладыгин, Махортов, Рыбов? Живы ли они? Если живы, надо бы искать. Он не заметил, что, произнес эти слова вслух.
— Если живы — найдем.
Это сказал стоявший рядом председатель сельсовета.
