Троил и Крессида

Что ни простые доводи рассудка,
Ни мысль о злом исходе злого дела
Тебя не охлаждают?

Троил

Брат мой Гектор!
Не должно нам судить о правоте
Любого начинанья по исходу.
Не должно храбрости лишаться нам,
Страшась безумных выкриков Кассандры.
Неистовство души ее больной
Не может нам внушить сомненье в смысле
Войны, в которой наша честь была
Залогом правоты. Я сам, признаться,
Не более затронут этой распрей,
Чем прочие Приама сыновья;
Но я скажу: Юпитер, сохрани
Нас от того, чего бы стало стыдно
И жалким трусам.

Парис

Целый свет тогда бы
Мои поступки и советы ваши
Презренным легкомыслием признал.
Но боги все свидетели тому,
Что вы мою затею вдохновляли;
Советами вы отгоняли страх,
Моим опасным замыслом рожденный.
Ведь что я мог бы совершить один?
Способна ль доблесть одного героя
Противиться напору той вражды,
Которую война воспламенила?
Но, если б мне случилось одному
Все трудности принять, — скажу вам прямо:
Будь мощь моя, как воля, велика,
Парис не отступился б от того,
Что он задумал!

Приам

Ты, Парис, болтаешь,
Как те, кто наслажденьем ослеплен.
Нас умудряет желчь, вас — мед дурманит.
За храбрость вас никто хвалить не станет!

Парис

Отец! Не для себя я дорожу
Ее неизреченной красотою!
Прекрасную вину свою хочу
Я искупить, чтоб доблестью своею
Свои права навек завоевать.
Но посрамленьем славы нашей будет
Измена обесчещенной царице
Согласие отдать ее назад
По требованью грубого насилья!
Могла ли мысль презренная такая
Возникнуть в столь возвышенных умах?
Я думаю, что самый малодушный
Отважным станет и поднимет меч,
Чтоб защитить Елену. Самый смелый
Не постыдится жизнью заплатить
За жизнь Елены. Честь повелевает
Сражаться за нее: ведь знают все,
Что в мире равной нет ее красе!

Гектор

Ты прав, Парис; ты тоже прав, Троил;
Красно вы говорите, но коснулись
Поверхностно глубокого вопроса,
Как те юнцы, которых Аристотель
Считает неспособными постичь
Моральной философии значенье.[11]
Все ваши доводы порождены
Кипеньем страсти или пылкой крови,
А не желаньем точно разобраться,
В чем правота. И месть и наслажденье
Всегда к разумному сужденью глухи.
Меж тем природа требует от нас,
Чтоб соблюдались право и законы
Извечные. А чье же право крепче,
Чем право брачных уз? Когда нарушит
Природный сей закон слепая страсть
И ей притом окажут снисхожденье
Высокие умы, — сама природа
Упрямо воспротивится сему!