— Все в порядке, — заверил он.
Девушка кивнула и, приподняв голову, закрыла глаза. Ее тело отозвалось помимо воли, потянувшись вперед в ожидании поцелуя…
Стоп. Нет. Никаких поцелуев. Что он делает? Господи! Зак резко отпрянул.
У Ханны вырвался слабый возглас разочарования.
Как это могло случиться? Не может быть такого. Не может он ее хотеть. Она — лучшая подружка его младшей сестры. Она — младшая сестра его лучшего друга!
— Спать, — выговорил Зак, хотя и не так твердо, как хотелось бы. Однако — проклятье! — он был заведен не на шутку!
Он чувствовал, что прямо-таки умирает от желания.
— Да, спать. — Смущенно кашлянув, девушка отодвинулась, потом неуверенно оглянулась на свечи. На лице у нее было написано страдание. — Я спущусь вниз, — проговорила Ханна, переводя дыхание. — Принесу постельное белье для кушетки. Ты располагайся… чувствуй себя как дома.
Это будет нелегко, при сложившихся обстоятельствах. Теперь вряд ли заснешь, думал Зак.
— Могу я принять душ? — Ему просто необходим душ, причем холодный, очень холодный.
— Все, что пожелаешь. — Со сверхъестественной быстротой, словно спеша на пожар, Ханна метнулась к двери.
Зак быстро ополоснулся и растерся полотенцем. Если он немедленно не ляжет, то попросту упадет. В глаза, будто песка насыпали, мышцы дрожат от усталости. Он повесил полотенце и тут же выругал себя.
Привыкнув спать нагишом, он даже не позаботился достать из сумки смену белья.
Сумку он оставил… где же? У двери. Не переставая зевать, Зак снова снял с крючка полотенце, обмотал вокруг бедер и на цыпочках вышел из ванной, надеясь, что Ханна уже пришла и спит.
Свет был выключен — значит, Ханна уже улеглась. Зак пробирался в темноте, стараясь не шуметь, да так усердно старался, что споткнулся и полетел на пол, едва не угробившись впотьмах. От резкого движении острая боль пронзила больной бок.
Сдержав готовое вырваться проклятье, он поднялся на ноги, только уже без полотенца, которое осталось на полу. Зак наклонился и стал шарить под ногами, но проклятая тряпка никак не находилась. В конце концов, он двинулся дальше без полотенца, потому что, стоя голышом посреди комнаты как полный идиот, начал потихоньку замерзать. Добравшись ощупью до двери, он снова наклонился в поисках сумки, которую так неосмотрительно бросил.
Когда наконец он закинул ее на плечо и осторожно выпрямился, его ослепил внезапно вспыхнувший свет. Зак инстинктивно поднял руку к глазам и в ту же секунду услышал приглушенный испуганный вскрик.
Это Ханна ахнула от изумления.
Она стояла у выключателя, по-прежнему полностью одетая.
— Ну вот, теперь ты меня испугал, — прошептала она.
Разинув рот, она глядела на него огромными, широко распахнутыми глазами.
— Э… Ханна…
— Что?
Зак держал вещевой мешок прямо перед собой, наподобие щита.
— Не могла бы ты потушить свет?
Взор ее так и прилип к его сумке.
— Ты совсем раздет…
Еще бы.
— Я в темноте уронил полотенце… забыл взять белье и… Проклятие, почему ты еще не в кровати?
— Я не лягу в кровать, ты — гость.
Взгляд ее был по-прежнему нацелен в одну точку и все так же полон самой жгучей недосказанности. Еще секунда такого взгляда — и весь эффект от холодного душа будет сведен на нет.
— Ханна.
— Ммм? — рассеянно промычала она.
— Свет.
— О! — Она потянулась было к выключателю, потом остановилась. — Если я погашу, как ты найдешь дорогу?
— Ничего, справлюсь, — заверил он сквозь зубы, выдавив бодрую улыбку.
— Ты ушибешься. Лучше я просто закрою глаза. — Что она тотчас и сделала.
— Отлично. — Зак опустился на корточки за своим упавшим полотенцем, но, прежде чем успел его поднять, глаза Ханны неожиданно распахнулись.
— Ханна!
Она закусила губу и продолжала поедать его взглядом, при этом отнюдь не походя на терзаемого совестью человека.
— Я только хотела сказать, что кушетка слишком мала. Ты будешь всю ночь упираться головой или больным боком, а то еще упадешь на пол или…
— Ну, хорошо! — Зак готов был согласиться на что угодно — лишь бы она выключила свет или закрыла глаза. — Пусть будет кровать. Только закрой же, наконец, глаза!
— Ура! Наша взяла! — воскликнула она радостно.
Подобрав с пола полотенце, молодой человек прикрылся им, как мог, взял рюкзак и направился к спальне.
Чертова девка следовала за ним.
— Я вполне в состоянии сам найти кровать, — заметил он.
— Просто я хотела удостовериться, что…
Оглянувшись через плечо, он обнаружил, что она уперлась немигающим взглядом в его поясницу.
— Ты что?
Она поспешно подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Лицо у нее покраснело.
— Ничего! — Ханна виновато метнулась назад, но в дверях вновь остановилась.
— Знаешь, я действительно хочу поскорее заснуть.
Она кивнула и… все так же продолжала стоять в дверях.
Зак мог бы досадливо плюнуть, повернуться к ней спиной и погрузиться опять в блаженное небытие, но он не привык искать легких путей, а в глазах Ханны читался целый букет эмоций, из которых, пожалуй, самыми слабыми были тоска отчаяния и острое одиночество. И Зак только вздохнул.
— Должен сказать, что под таким взглядом заснуть практически невозможно.
Она сделала судорожное глотательное движение.
— Ты смотришь на меня точно так же.
Да, пожалуй, так оно и есть.
— Хорошо, тогда давай оба прекратим. Потому что, если ты не перестанешь…
— То что? — прошептала она. — Что тогда будет?
— Просто давай оба прекратим — и все! — В ответ она только моргала, и Зак потер усталые глаза. — Я слишком надолго был оторван от реального мира. Слишком долго жил без друзей. — (Ханна продолжала бессмысленно и жалобно смотреть на него.) — Без женщин.
Тут в ней проснулся интерес.
— Долго — это сколько?
— Даже не могу припомнить.
— В любом случае, это не может быть так долго, как у меня.
Опасный разговор.
— Спокойной ночи, — мягко сказал он.
Оба испытали облегчение, смешанное с легким разочарованием, когда она погасила свет и оставила его в одиночестве.
