— Никак не могу потанцевать с собственным мужем. Надеюсь, вы мне простите мою бестактность?
Рис несколько озадаченно взглянул на нее, но тотчас встал со своего места.
— Боюсь, что совсем забросил свою жену, — беспечно бросил он своим друзьям.
Взяв Элизабет за руку, повел ее на танцевальную площадку. Она была напряжена, словно туго натянутая тетива. Взглянув ей в лицо, он спросил:
— Ты злишься на меня?
Он был прав. Но злилась она не на него, а на себя. Она сама продиктовала ему правила игры, а теперь злилась из-за того, что Рис неукоснительно их соблюдал. Но не это было главным. Главным было то, что она не знала, что он сам чувствует по этому поводу. Выполнял ли он ее условия потому, что был просто честным человеком, или потому, что она была ему безразлична. Она должна выяснить это во что бы то ни стало.
— Не обижайся на этих людей, — сказал Рис. — Это наши коллеги по бизнесу, и так или иначе они могут нам пригодиться.
Значит, он догадывался о ее чувствах. Она ощущала на себе его руки и его тело рядом со своим. И подумала: «А ведь как хорошо!» В Рисе все было привлекательным для нее. Они были созданы друг для друга. В этом она была абсолютно уверена. Но знал ли он, как страстно она желала его? Она была слишком гордой, чтобы признаться ему в этом. Но что-то же он должен чувствовать! Она закрыла глаза и крепко прижалась к нему. Время остановилось, и в этом волшебном безвременье они были одни, и только мягко звучала музыка. Ей бы хотелось, чтобы она никогда не кончалась. Напряжение ее спало, и она полностью отдалась во власть его рук и тела, и вскоре бедрами ощутила его мужскую потребность. Она открыла глаза и снизу вверх взглянула на него и в его глазах прочла то, чего там раньше никогда не было: сильное, нетерпеливое и страстное желание, зеркальное отражение ее собственного желания.
Когда он заговорил, голос его прерывался от внутреннего напряжения.
— Давай вернемся в гостиницу, — сказал он.
Она же вообще не могла извлечь из горла ни звука. Когда он помог ей набросить на плечи накидку, его пальцы обожгли ей кожу. В лимузине они далеко отсели друг от друга, боясь даже малейшего прикосновения. Элизабет чувствовала, что тоже вся горит. Ей казалось, что они никогда не доберутся до своего номера. Ждать больше не было никаких сил. Не успела за ними закрыться дверь, как они тотчас оказались в объятиях друг друга, снедаемые диким, необузданным желанием, как вихрь подхватившим их души и бросившим их навстречу друг другу. Он поднял ее на руки и отнес в спальню. Они едва успели сорвать с себя одежду. «Мы словно маленькие, нетерпеливые дети», — мелькнуло в голове у Элизабет, и ей было невдомек, почему Рис так долго боялся к ней подступиться. Но теперь это уже было не важно. Главное, что они ощущают тела друг друга, и это ощущение дарит им томительную сладость. Элизабет мягко высвободилась из его объятий и стала целовать его сухопарое напряженное тело, обнимая губами его возбужденную плоть, ощущая во рту ее бархатистую твердость. Руки его перевернули ее на бок, и тотчас его рот приник к ее бедрам, раздвигая их, освобождая место языку, скользнувшему в их упоительную сладость, и, когда оба уже были больше не в состоянии вынести переполнявшее их блаженство, он лег сверху и мягко вошел в нее, глубоко-глубоко, медленно вращая бедрами, и она ощутила его ритм, их ритм, ритм вселенной, и неожиданно все завертелось и закружилось вокруг, задвигалось все быстрее и быстрее и, вырвавшись на свободу, разразилось упоительным взрывом, и мир и спокойствие вновь установились на земле.
Они лежали в объятиях друг друга, и Элизабет блаженно-счастливо подумала: «Миссис Рис Уильямз».
Глава 46
— Простите, миссис Уильямз, — раздался по селектору голос Генриетты, — вас хочет видеть инспектор Хорнунг. Говорит, что это очень срочно.
Элизабет недоумевающе взглянула на Риса. Они только вчера вечером вернулись в Цюрих из Рио и буквально несколько минут назад приехали на работу. Рис пожал плечами:
— Скажи, пусть впустит его. Посмотрим, что это за срочность такая.
Несколькими минутами позже они уже втроем сидели в ее кабинете.
— По какому поводу вы хотели меня видеть, инспектор? — спросила Элизабет.
Макс Хорнунг не умел вести светские разговоры. И потому без обиняков сказал:
— Кто-то пытается вас убить.
Глядя на ее сразу побледневшее лицо, Макс почувствовал угрызения совести, мысленно обругав себя за свою бестактность и неумение найти нужный подход в таком деликатном вопросе.
— Что за чепуху вы мелете, инспектор? — взорвался Рис Уильямз.
Макс, глядя прямо в глаза Элизабет, продолжал:
— На вашу жизнь уже покушались дважды. Возможна и третья попытка.
— Я… вы… — заикаясь сказала Элизабет, — вы, наверное, ошибаетесь.
— Нет, мэм. Поломка лифта была преднамеренной.
Она молча глядела на него, и глаза ее выражали какое-то потаенное чувство, настолько глубокое, что даже Макс был не в состоянии определить его.
— Равно как и авария с джипом.
Элизабет наконец обрела голос.
— Вы ошибаетесь. То был явно несчастный случай. Джип был в полном порядке. Сардинская полиция может подтвердить это.
— Нет.
— Я видела джип собственными глазами, — настаивала Элизабет.
— Нет, мэм. Вы только видели, как при вас проверяли какой-то джип. Но это был не ваш джип.
Рис и Элизабет в полном недоумении уставились на него. Макс продолжал:
— Ваш джип в том гараже никогда не был. Я нашел его на автосвалке в Олбии. Болт главного цилиндра тормозной системы был свинчен, и тормозная жидкость вытекла. Вот отчего вы не смогли затормозить. Левое переднее крыло было смято в лепешку, и на нем до сих пор отчетливо видны зеленые потеки живицы от дерева, на которое вы налетели. Лабораторные анализы подтвердили то, что я вам сейчас говорю.
Былой кошмар со всех сторон снова обступил ее. Элизабет почувствовала, как все глубже окунается в него, словно шлюзы памяти, раскрывшись, разом обрушили на нее потоки ужасных мгновений леденящего душу воспоминания о том смертельном спуске с горы.
— Не понимаю, — вмешался Рис. — Как же никто…
Макс обернулся к Рису:
— Джипы все на одно лицо, как близнецы. На это они и рассчитывали. Когда она врезалась в дерево, вместо того чтобы упасть в пропасть, им пришлось сымпровизировать. Главное было не допустить, чтобы кто-либо увидел джип. Происшествие должно было выглядеть как несчастный случай. Они предполагали, что джип утонет в море. И несомненно, прикончили бы ее на горе, когда она врезалась в дерево, но их опередили ребята из бригады техобслуживания, которые увезли Элизабет в больницу. Тогда они быстренько отыскали другой джип, немного его помяли и подменили им джип мисс Элизабет Рофф до того, как на место аварии прибыли полицейские.
— Вы все время говорите «они», — заметил Рис.
— Тот, кто стоял за всем этим, имел сообщников.
— Но кому надо убивать меня? — спросила Элизабет.
— Тому, кто убил вашего отца.
На какую-то долю секунды ее охватило чувство нереальности происходящего, словно все это происходило не с ней. Словно кошмар вот-вот рассеется как дым.
— Вашего отца убили, — продолжал Макс. — Ему подсунули провожатого, который и убил его. Ваш
