сентиментальной, но ей казалось неправильным, что сразу же после их возвращения из свадебного путешествия, муж оставляет ее в одиночестве.
— Мне надо просмотреть накопившуюся почту. Постараюсь вернуться побыстрее. Не беспокойся насчет ужина. Я перехвачу пару бутербродов в кафе-автомате.
— Но я…
Грей уже исчез за дверью. Виола видела в окно, как он сел с поджидавшее его такси. Хлопнула дверца, и желтый автомобиль растворился в сгущавшихся сумерках.
— Вот и все, — жалобно прошептала Виола. — Без году неделя замужем и уже брошена!
Она побрела по темным пустым комнатам дома. Смешно, подумала Виола, ведь если бы Грей был с ней, эти комнаты не казались бы ей холодными и чужими. Он уже стал значить для нее очень много.
Она любила его. И эта любовь росла с каждым днем и в каждой ночью, проведенной вместе. В Пуэрто-Рико, вдали от телефонов и офисов, клиентов и сотрудников, Грей Джонсон стал нежным, внимательным, любящим. То есть таким, каким она мечтала видеть своего мужа.
Виола посмотрела на себя в венецианское зеркало, вспоминая свое появление в этом доме. С первого момента их встречи она поняла, что в Грее Джонсоне есть нечто необычное и неотразимое. Став его женой, она успела убедиться, что не ошиблась. Виола самым глубоким, необузданным, сумасшедшим образом влюбилась в него, и теперь, после восхитительных дней, проведенных под жарким солнцем, больше не сомневалась, что и Грей отвечает ей взаимностью.
Виола переоделась в привычные джинсы и свитер и отправилась в кухню. Ее мать любила повторять, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, и Виола не собиралась пропускать ни единой тропиночки. Замешивая тесто для пирога, она подпевала передаваемым по радио старым мелодиям и пританцовывала на выложенном керамическими плитками полу.
Виола не услышала бы звонка в дверь, если бы не перерыв в музыкальной программе для передачи прогноза погоды. Она открыла огромную парадную дверь и обнаружила по другую ее сторону Джорджа Миллера. Гость выглядел таким же высохшим и таким же веселым, как всегда, — хитрый старый тролль с экстраординарным умом и необыкновенной деловой хваткой. Виола вытерла руки о фартук с надписью «Поцелуй повара!».
— Мистер Миллер, вот так сюрприз! Что вы делаете в этой части города?
— Вообще-то я направляюсь в аэропорт.
— Но тогда вы едете в противоположном направлении.
— У меня деловая встреча в Нью-Йорке, но я решил забросить вам вот это по пути. — Миллер наклонился и поднял красиво упакованную коробку, стоявшую у его ног, которую Виола не замечала до этого момента. — Прошу прощения, что свадебный подарок несколько задержался, но мне хотелось вручить его лично вместе с поздравлениями по поводу вашего с Греем бракосочетания.
В ответ на эти слова Виола мило улыбнулась и пригласила мистера Миллера войти в гостиную.
— Очень любезно с вашей стороны, но это совсем не обязательно…
Виола сняла крышку с коробки и обнаружила внутри роскошную хрустальную вазу. Она разворачивала приложенную к подарку записку, когда слова Миллера заставили ее испуганно вскинуть ресницы.
— Еще как обязательно! Я следил за карьерой Джонсона еще с тех пор, когда он был щенком, и должен честно сказать, что вы один из лучших двигателей его карьеры, молодая леди.
— Двигатель… карьеры? — запинаясь проговорила Виола. Миллер помахал в воздухе рукой с подагрически искривленными пальцами.
— Не обращайте внимания на то, как я выражаю свои мысли, дорогая. Моя жена говорит, что я порой смахиваю на лавочника и кажусь грубияном, но это вовсе не так. Я просто хотел сказать, что Грей достиг всех возможных вершин в деловой жизни, как мне прежде казалось, в ущерб личной жизни. Теперь он нашел вас, и я не сомневаюсь, что вы принесете необходимую гармонию в его существование. Я очень рад, что он наконец-то пробудился и начал понимать, сколь важными могут быть семейные ценности для такой процветающей организации, как наша.
Двигатель карьеры? Гармония? Семейные ценности? Господи, да о чем это он толкует? Джордж Миллер заставил Виолу чувствовать себя больше приобретением корпорации «Перспектив технолоджис», чем женой Грея Джонсона.
Неожиданно Виола ощутила, как ее сердце болезненно сжалось в дурном предчувствии.
— Пару недель назад я прямо и откровенно сказал Грею, что ему пора остепениться, — продолжал между тем мистер Миллер, не обращая внимания на то, как изменилась в лице его собеседница. — В свое время, как мне известно, он посмеивался над моей теорией о том, что только из семейных мужчин получаются достойные члены любого совета директоров. Грей полагал, что жена не помогает мужчине мыслить лучше — скорее наоборот. Он был очень упорным женоненавистником. Естественно, я делал скидку на возраст и отсутствие жизненного опыта и не обижался на парня, понимая, что со временем он разделит мою точку зрения. И оказался прав!
Старик был чрезмерно говорлив, но Виола интуитивно чувствовала, что в его болтовне кроется нечто, что ей следовало бы знать.
— И как вы к этому относитесь? — откликнулась она, отчаявшись уловить какой-нибудь смысл в том, что говорил мистер Миллер.
— К важности того, чтобы в совете директоров моей компании были только женатые мужчины и замужние женщины? Не поймите меня неправильно: у меня работают на руководящих постах и одинокие люди тоже, но только перспективные в семейном плане сотрудники в основном принимаются в расчет в наши дни. Даже политики выступают за семейные ценности. Крепкий семейный союз, члены которого поддерживают друг друга, — это то, что позволит нам выстоять при любых невзгодах. А родительский дом — это место, где дети могут научиться отличать хорошее от плохого, где они будут пользоваться безграничной любовью.
Джордж Миллер был весь охвачен энтузиазмом, как проповедник, нашедший свою паству. И не заметил, что его следующие слова причинили Виоле почти физическую боль.
— Именно это я сказал Грею, когда пригласил занять место в совете директоров моей корпорации. Грей обрел не только красивую, умную спутницу жизни. Его женитьба обеспечила ему достойное место на служебной лестнице. Поверьте моему слову, мы принимаем решения, которые могут полностью изменить облик нашей индустрии!
У Виолы возникло ощущение, что жизнь по капле покидает ее. Слова Джорджа Миллера ранили ее, как пули.
— Грей, каким бы превосходным руководителем он ни был, просто не обладал одним качеством, которое я считаю необходимым для члена моего совета директоров. Кроме того, просто несолидно было бы иметь на столь ответственном посту человека, известного своей репутацией плейбоя. — Мистер Миллер довольно захихикал. — Могу побиться об заклад, что, когда вы влюбились в Джонсона, вы и не думали о бизнесе! — Он хлопнул себя рукой по колену, довольный шуткой, которая, как ему казалось, вышла весьма удачной.
Престарелый глава корпорации разглагольствовал, а Виола чувствовала, как рушится мир, который она только что обрела. Все сразу стало на свои места: Грей, смотрящий на нее ничего не выражающим взглядом, говорящий, что хочет ее, что она нужна ему, но не произносящий ни слова о любви.
Потом другое воспоминание — небрежное замечание, которое он обронил при ней как-то. Замечание, показавшееся ей холодным и расчетливым, но тогда абсолютно неважным: «Я думаю, что сделал бы что угодно, лишь бы оказаться там». Грей имел в виду совет директоров «Перспектив технолоджис».
Вот он и сделал это «что угодно». Даже пошел на шаг дальше: их фиктивный брак превратил в настоящий. Привязал себя к женщине, которую не любил, чтобы занять то положение, которое иначе было бы для него недостижимо. Согласился жить жизнью, полной лжи, даже не помышляя когда-нибудь открыть правду. Решил использовать ее даже в большей степени, чем она могла вообразить.
Разочарование и стыд горечью осели на ее губах. Она выдавила из себя деревянную улыбку и вялое, вымученное «спасибо», когда мистер Миллер уходил. Она закрыла за ним дверь.
Чувство унижения перерастало в гнев, удушливой волной заливавший лицо. Хитроумный Грей Джонсон может не надеяться, что она позволит ему превратить почти жену в абсолютную дуру! Схватив жакет, Виола бросилась вон из дома.
