– Мастер Берхан учит сразу с двумя.
– И как успехи?
– Говорит, что от полудохлой собаки я отобьюсь. Если буду прилежно заниматься, то в скором времени, возможно, смогу отбиться и от здоровой собаки.
– Суровый учитель?
Жен только вздохнул в ответ.
– Бывает. А скажи-ка мне, какая производная от экспоненты?
– Экспонента, принц. А может, не надо?
– Может, и не надо. Но скучно же. А в шахматы ты играешь слабо. – Я намекнул на его недавний матч с Симран.
– Принц, твоя секретарша – это дьявол за доской. Всех остальных я обыгрываю.
– Да ну? Ладно, походная доска вон там. Расставляй фигуры.
Через полчаса молодое поколение было посрамлено и царская семья укрепила свой авторитет.
– Жен, в твоём случае отдавать ладью за слона в начале партии – не тактический приём, а изощрённый мазохизм.
– Принц, а у Симран ты тоже выигрываешь?
– У нас с ней равенство. – Я осмотрелся вокруг – чужих ушей близко не было. – Открою тебе секрет. Что я, что Симран играем посредственно. Я бы даже сказал, плохонько. Другое дело, что для того, чтобы играть хорошо, надо убить ну очень много времени. А в мире есть много вещей, на которые это время уйдёт с большей пользой. Да и соперники нужны куда серьёзнее, чем я.
– Тогда зачем ты посадил весь штаб играть в шахматы?
– Спесь сбить. Да и польза в них есть – приучают думать хотя бы на шаг вперёд. Ну и просто интересное времяпровождение и менее вредное, чем кости или нарды.
– А зачем сбивать спесь?
– Смотри сам. Вот ты сейчас не хотел заниматься математикой. Но, получив мат, понял, что математика – не худший вариант. Так же и с военачальниками. Поняв, что они не такие хитроумные, как считали, они стали лучше прислушиваться к моим советам.
– Но ведь они твои военачальники. Почему они сразу тебя не слушали с должным вниманием?
Вопрос, конечно, правильный.
– Эх, молодёжь, слушай и запоминай. Всё дело в мотивации – в причинах, побуждающих на действие. В случае военачальников мотивация – приказ царя. Приказ – это вещь хорошая, но исполнять его можно с разным рвением. Например, Хайк – вспомни строителя и монаха-алхимика. Как они работали?
– Как одержимые.
– А всё потому, что их мотивация – не приказ, а желание заниматься любимым делом. Ну и кое-что ещё. Для Зенабу – желание поучаствовать в возрождении Аксума, а для Тамара – познание нового. У штабистов такой мотивации не было. А слушать меня… Ну и что, что принц? Зато зелёный, побывал только в одном бою и командовал всего лишь сотней. Откуда здесь будет рвение? Они и так всё знают. Здесь мне Симран и пригодилась. Шатранж у нас уже известен, как игра полководцев, ну а шахматы – это почти что шатранж. Так что я устроил турнир для крутых парней-полководцев. А потом предложил обыграть мою секретаршу, раз они такие мудрые.
– А как ты их убедил вообще сесть играть?
– Видишь ли, мужчины очень любят мериться письками. А вместо писек может быть что угодно – мускулы, умение сражаться, охотничья добыча… Или ум, который, как некоторые считают, определяет умение играть в шатранж и шахматы. Кстати, мы с тобой из этого правила не исключение. Так что всегда будь начеку и думай, не предлагают ли тебе помериться письками. Но вернёмся к штабистам. Когда Симран разделала всех в пух и прах, она не только заставила полководцев задуматься, но и дала им новую мотивацию – доказать, что они умнее бабы. Кстати, те из них, кто действительно поумнее, прекрасно поняли, что я с ними проделал.
– И так везде?
– В общем, да. Хайк – исключение. Очень приятное, но исключение. Мне повезло там найти достаточно людей умных и образованных. Знаешь, работа правителя во многом состоит из того, чтобы найти своим подданным правильную мотивацию… Если её найти, то потом остаётся только отойти с дороги и не мешать – дальше они всё сами сделают.
– А как же суд, установление законов? И как вообще находить мотивацию?
– Суд, законы и прочее – на это можно найти заместителей и лишь направлять их. А как находить мотивацию… – Мне пришла в голову идея, и я гнусно ухмыльнулся, а Жен приготовился к подлянке. – Дай-ка я напою одну песню. Передай мне лиру.
Сам я в музыке – полный ноль, видимо, в детстве все медведи Дальнего Востока совершили паломничество потоптаться на моём ухе. Но с телом принца мне достались весьма приличные слух и голос, а также умение играть на лире. Стоило только расслабиться и довериться мышечной памяти – как с копьём. Негритёнок принёс инструмент, и я провёл рукой по струнам, вспоминая мотив.
Этот перевод дался мне куда легче, чем «Боже, Царя храни», – видно, поднабрался опыта. В своё время, несмотря на неумение петь, у меня неплохо получалось переводить песни с русского на английский и наоборот… Графоман-с. А Жена уже цепляет.
Я пропел припев во второй раз и глотнул воды из фляги.
– Ну как тебе?
– За живое берёт. Почти хочется стать солдатом.
– Да, хорошая песня, мне тоже нравится. Жаль, не я её придумал.
– А кто?
– Арийцы.
– Персы?
– Нет, не персы, другие арийцы. Впрочем, не важно. Видишь ли, мой юный падаван, для тебя урок этой песни не в том, что сила в единстве, и даже не в том, что правильной идеей можно сплотить народ. Для тебя урок в том куплете, который я пока не спел.
Я снова взял в руки лиру и продолжил:
Я отложил инструмент в сторону и посмотрел на Жена. Парень завис и пялился на меня с приоткрытой челюстью. Где-то через минуту немая сцена мне надоела.
– Ну что ты на меня так смотришь? Всё украдено до нас. На Крестовые походы народ поднимали именно таким способом. Ты ведь про Крестовые походы знаешь?
– Да… знаю, – наконец перезагрузился Жен. – Неужели у вас, царей, всегда так?
Негритёнок глядел на меня с некоторой опаской.
– Слава богу – нет. Но слишком часто. Такая… мотивация хорошо работает, когда народ не любит думать. А я хочу научить наш народ именно думать, мой юный падаван. Начиная с тебя.
– А что такое падаван?
– Падаван – это ученик такой. Так что учись, пока время есть. О политике мы с тобой поговорили, не
