не сохранились к концу двадцатого века в его мире.
Поднявшись на третий этаж, он нажал на кнопку звонка и через минуту услышал шаги в квартире. Дверь распахнулась, и на пороге возник Санин, как всегда, в безупречно отутюженной тройке, начищенных туфлях и при галстуке.
— А, здравствуйте, Лешенька, — улыбнулся он, — проходите, дорогой.
— А Дуня где? — осведомился Алексей, проходя в коридор и снимая шинель.
— Нет нынче средств горничную содержать, — поднял глаза к потолку Санин. — Да и запросы у нее знаете какие появились! В деревню она вернулась.
— Дмитрий Андреевич, — укоризненно произнес Алексей, — что же вы так спокойно двери открываете? Времена сейчас сами знаете какие.
— Бог не выдаст, свинья не съест, — беспечно махнул рукой Санин. — Собственно, преступники сейчас предъявляют вполне легальные мандаты и занимаются не грабежами, а экспроприацией экспроприаторов. Меня, буржуя проклятого, уже дважды экспроприировали. Можно, конечно, и не открывать. Но тогда вы обрекаете себя еще и на хороший удар прикладом в живот и очередную замену двери.
— Что это у вас в коридоре такой бардак? — произнес Алексей, удивленно разглядывая кучу какого-то барахла.
— Уплотнили, Лешенька, — расцвел в улыбке Санин. — Что же вы так удивляетесь, будто первый день на свете живете? У меня теперь одна комната, бывшая гостиная. Да вы проходите. Чай будем пить.
Пройдя в комнату, битком набитую мебелью, собранной со всей трехкомнатной квартиры, Алексей обнаружил, что за столом в ее центре, с чашкой чая в руках, сидит весьма миловидная барышня, не старше тридцати лет на вид. Он по-офицерски щелкнул каблуками и представился:
— Алексей Татищев.
— Анна Шиманская, — благосклонно склонила головку барышня.
— Знакомьтесь, моя невеста, — выпалил Санин, выскакивая из-за спины Алексея с чайником в руках.
— Невеста?! – Алексей чуть не покачнулся от неожиданности.
— А что вас так удивляет? — произнес Санин, походкой королевского павлина приближаясь к столу. — Мы, профессора университетские, тоже красоту ценим.
Он галантно поцеловал руку барышне и опустился на стул рядом с ней. Алексей сел напротив, и Анна, весьма польщенная вниманием жениха, тут же налила ему чаю и пододвинула тарелку с бутербродами.
— Ну, рассказывайте Лешенька, как вы, откуда? — улыбнулся Санин.
— Из тюрьмы, — отозвался Алексей.
— Выпустили вас, или сами сбежали? — светским тоном осведомился Санин.
— Выпустили, — кивнул Алексей. — Кстати, спасибо, что хлопотали за меня.
— Оставьте, пустое, — махнул рукой Санин. — А ко мне вы, стало быть, переночевать.
— Вообще-то, да, — протянул Алексей, — но я полагаю…
— Никаких возражений, — отрезал Санин, — скоро ночь, почти стемнело уже. Нечего вам на улице делать, патрули и стрельнуть могут. Вы и так меня с октября не навещали. Поговорить нам есть о чем. Оставайтесь.
— Спасибо, — кивнул Алексей. — Так уж получилось, простите, служба. А что же, Павел вас не навещает?
— Навещает, — ответил Санин. — Как из ссылки вернулся, первым делом ко мне заехал. А уж после переворота раз в неделю как штык является. Он теперь в чинах.
Алексей кивнул:
— Что же не помогает?
— Как — не помогает? — поднял брови Санин. — То, что за мной при уплотнении осталась самая большая, а не самая маленькая комната, — за это ему спасибо. Да и третью, и четвертую экспроприацию он отвел, мандат мне выдал. Помогает.
— Тоже мне, помощничек, — буркнул Алексей.
— Каждому времени — своя помощь, — улыбнулся Санин. — Ну а вы как?
— Все то же, — пожал плечами Алексей. — Служу при командующем Кронштадтской базой.
— Между отсидками, — хихикнул Санин. — Заняты очень?
— Головы не поднять, — вздохнул Алексей, не заметив юмора.
— И Павел тоже, — кивнул Санин. — Вы, молодые люди, совсем в политику заигрались, настолько, что нам, старикам, заботу о барышнях на себя брать приходится.
Он снова поцеловал руку невесте. Та зарделась.
— Но ведь время такое, — развел руками Алексей.
— Время всегда такое, — махнул рукой Санин. — Политикой заниматься надо, деньги зарабатывать, империи строить. За этими делами не заметите, как и жизнь пройдет.
— Ничего, еще чуть-чуть…
— Чуть-чуть не будет, — передразнил Санин. — Если вы решили идти в политику, то это состояние души. Ладно, о ваших деяниях, господа хорошие, я достаточно знаю, земля слухами полнится, хоть все газеты, кроме большевистских, закрыты. Тайн вы мне все одно не расскажете. А вот что я узнал за последнее время, сейчас поведаю, если интересно, конечно. Обнаружились очень интересные факты о союзе североросских королей с Речью Посполитой во второй половине семнадцатого — начале восемнадцатого века.
— Интересно, — оживился Алексей. — Я весь внимание.
Алексей поднялся по лестнице и вошел в приемную адмирала:
— Здравия желаю, граждане офицеры.
— Здравия желаю, — ответил хор мужских голосов.
И тут же прозвучали слова мичмана Гюнтера Вайсберга, адъютанта Оладьина, племянника вице- адмирала Вайсберга:
— Анатолий Семенович просил вас явиться к нему немедленно по прибытии.
— Есть. — Алексей прошел в кабинет адмирала.
Оладьин сидел за совещательным столом напротив кавторанга[7] Шульца, начальника контрразведки Балтийского флота и по совместительству главы службы безопасности тайного Североросского конгресса. Оба были в военно-морской форме. Как только Алексей вошел, они замолчали. Адмирал жестом указал Алексею на стул рядом с Шульцем и, когда тот сел, коротко спросил:
— Провал локализован?
— Так точно, — доложил Алексей.
— Ни черта не локализован, пока ты в моей ставке, — рявкнул адмирал.
— Готов застрелиться, ваше высокопревосходительство, — сжал кулаки Алексей.
— Не горячись, — смягчился Оладьин. — Но после того, как ты побывал в Чека, твое присутствие здесь нежелательно. Однако ты мне нужен. Значит, так: сейчас пойдешь к Дыбенко и доложишь о своей отставке и желании покинуть страну. В кратчайшие сроки выедешь в Финляндию, оттуда в Швецию, а уже оттуда, путая следы, в Лондон. Твоя цель — любыми правдами и неправдами добиться приема у военно-морского министра Уинстона Черчилля, это наиболее вменяемый человек в правительстве его величества. Проинформируешь его о готовящемся нами перевороте и восстановлении независимости Северороссии, заверишь в нашем желании установить самые добрые отношения с Великобританией, выслушаешь его условия. Нам нужна поддержка англичан и, как минимум, признание в первые дни переворота. Задача ясна?
— Так точно.
— В Хельсинки, — добавил Штольц, — явитесь по адресу: улица Турку, дом шесть, квартира три. Там получите инструкции о контактах в Лондоне, деньги на дорогу и номера счетов, через которые будет финансироваться ваша миссия.
— Есть, — произнес Алексей, лихорадочно соображая, куда сделала поворот его судьба.
— А теперь о том, что мы хотим предложить правительству Великобритании и чего ждем от них, —
