колледж, помогал матери... И жили бы они одной семьей. А если б не Ямабэ, он так и загнал бы себя окончательно, с кредиторами, висящими на пятках.
Обоим сценариям не суждено было сбыться. Вместо этого Ицки попал в совершенно другое измерение, совсем один, и встретил там Токиву. Ицки ни разу не видел его по телевизору: как и говорила Садзима, скульптор не любил светиться в прессе. Не знал Ицки и о судьбе имущества Ямабэ. Мог бы спросить Касаоку, но зачем?
Время от времени он таки ловил обрывки информации. В прошлом году несколько работ Токивы заняли первое место на престижной выставке за границей. Слава скульптора росла. Токива явно искал свежие идеи: в его творчестве ощущалась новизна, эксперимент. Проект, который он планировал при Ицки, был почти завершен и готовился в скором времени украсить аэропорт региона Тохоку. Молодой человек уже решил, что обязательно съездит посмотреть.
Следя за карьерой Токивы, Ицки понимал, что по-прежнему неровно к нему дышит. Знаменитость, хм...
- Эй, Ицки, ты же художник? - окликнула Садзима. - Видела твою акварель. Никогда не думал где- нибудь выставляться?
Ицки бился над компоновкой страницы и не ответил.
- Местные меценаты спонсируют конкурс, - бубнила Садзима. - Впервые такое затеяли, и участников негусто набралось. Срок через четыре дня, материал любой: карандаши, акварель, масло...
- Здесь начальная школа есть, пусть там объявят, - лениво отозвался Ицки.
- Они уже. Теперь карандашных рисунков выше крыши. Некоторые художники тоже приняли участие, но мало. Слишком много картин одних и тех же авторов. Организаторы волосы на себе рвут. Уверена, твоя картинка бы понравилась.
- Не думаю, - осторожно возразил Ицки.
Что-то в его голосе заставило Садзиму не настаивать.
Год назад, у Токивы, Ицки сделал набросок. Но, когда пришлось спешно бежать, забыл листок в поместье. А вскоре после того, как Ицки перебрался на новое место жительства, Касаока прислал эскиз почтой. В тот день по дороге на работу молодой человек получил на почте загадочный конверт. Во время обеденного перерыва открыл - и чуть не уронил от изумления.
Садзима разглядывала рисунок с благоговением:
- Ух ты... А я вот со школы не рисовала. Могу только луну накалякать. И горизонт.
После 'творческого запоя' в студии Токивы, когда в альбоме осталось лишь несколько пустых страниц, Ицки не пытался их заполнить и даже не был уверен, хочет ли. Пропало вдохновение. В этом смысле он по- прежнему был так же упрям, как в школе, и за целый год ничего не нарисовал.
Однако по пути домой ноги сами понесли Ицки в магазин художественных принадлежностей, откуда он вышел с альбомом, палитрой, кистями и набором акварели. Видно, прочитанное интервью с успехом заменило вдохновение. Дома молодой человек быстренько слазил в душ и схватился за альбом, даже не поужинав.
На следующее утро Ицки подал рисунок на конкурс. Правда, под именем сестры. И та, как почувствовав, позвонила через два дня.
- Прости, я твои данные для художественного конкурса позаимствовал, - повинился Ицки.
Но сестра только рассмеялась:
- Ничего, я не против. А ты теперешнюю фамилию взял или девичью?
- Девичью - Аяка Хасимото. Теперешняя - это все-таки частная информация.
- Какая разница, - сказала Аяка. - Хотела бы я когда-нибудь увидеть эту картину. Ты снова рисуешь. Здорово...
- Почему? - удивился Ицки.
- Потому что я люблю твои рисунки, глупенький! И когда маленькой была, любила, и сейчас тоже. Когда будет время, приезжай поиграть с малышом Юутой.
За прошедший год Ицки восстановил пошатнувшиеся отношения с сестрой. Шесть месяцев назад ему позвонил зять - сообщить, что Аяка произвела на свет крепенького, здорового младенца. Ицки примчался навестить племянника и счастливую сестру, и общая радость быстро их примирила.
Ицки впервые по-настоящему понял, как нелегко ей пришлось. Спору нет, они никогда не смогли бы позволить себе такой пансион. Аяке не приходилось волноваться о матери, перед ней была открыта дорога в любой колледж... Но цена всем благам - заключение брата в странном месте.
- Я знала, ты делаешь это ради нас с мамой, но ненавидела тебя за то, что ты ушел. Не понимала, зачем тебе идти к каким-то непонятным людям. После маминой смерти я долго гадала, как это все получилось...
О том, что рисунок Ицки участвует в конкурсе, знали только сам Ицки и Аяка. Но Садзима непонятным образом про это разнюхала и дня через два после открытия выставки налетела на молодого человека с благодарностями:
- Хасимото! Ты герой!
- Чего там, - смутился молодой человек. - По сравнению с другими мой будто в краску окунули, яркий очень.
- Зато так интересно: что цвет, что задумка. Меценаты в экстазе! Кстати, твою картину в новостях показывали. Видел?
- В первый раз слышу, - удивился Ицки. - У меня кабельного нет.
- Так по местному каналу показывали, но ты, видно, на занятиях сидел. Прости, я записать не догадалась.
- Ничего страшного, - быстро сказал Ицки. - Я просто экспериментировал.
- За то, что ты всех выручил, приглашаю сегодня вечером на ужин, - объявила начальница.
Ицки, будучи не в силах отказать искренне радующейся Садзиме, согласился сходить с ней в ресторан после работы.
За ужином они немного поболтали, а потом Садзима поинтересовалась:
- Никогда не пробовал делать иллюстрации? У тебя совершенно уникальное чувство цвета. Для первой полосы слишком броско, пожалуй, но мы могли бы начать с маленьких картинок. Получится - возьмешь и первую.
- Спасибо, конечно, - улыбнулся молодой человек, - но я не смогу. Я рисую только под настроение, иногда годами за краски не берусь.
- Правда? Жалко. Ну, ты скажи, если вдруг настроение появится.
После ужина Ицки проводил Садзиму до станции, а сам поехал домой на велосипеде: всего десять минут пути. Несмотря на позднее время, по улицам еще ходили люди. Возле дома Ицки припарковал велосипед и поднялся на второй этаж, где располагалась его квартира-студия. Вокруг стояла тишина: вечер пятницы, а жили в доме преимущественно студенты, которые на выходных (в том числе, и по ночам) предпочитали где-нибудь гулять. Занятий у Ицки завтра не было, и он хотел съездить в музей в соседнем городе. Экспресс стоил дороговато, так что молодой человек собирался ехать с пересадками.
Он вошел в дом, достал ключ. И вдруг заметил мужчину: тот прислонился к двери и смотрел в пол. Ицки насторожился: к нему никто раньше не приходил без предупреждения. Сделал еще несколько шагов и застыл.
Мужчина медленно поднял голову.
Ицки узнал Токиву.
Глава 14
Карауля чайник в маленькой кухне, Ицки то и дело поглядывал в сторону гостиной. Квартира выглядела пустой и скромной: кровать, стол да шкаф. Один приятель говорил Ицки, что его жилище больше
