терпится расспросить Марико о ее прошлом, но вместе с тем я знаю, что ответы станут терзать меня сильнее, чем вопросы. Пытаюсь успокоиться.
Нужно познакомить Марико и Юкио с родителями: они наверняка уже получили письмо, в котором я сообщаю о предстоящей свадьбе. Знаю, что им будет сложно принять известие о моей женитьбе на Марико, ведь они в ответе за сохранение рода Такагаши. Но что бы они ни сказали, пути назад нет. Постараюсь их убедить, сделаю все возможное. В письме я уже объяснил, что Марико воспитывалась в образованной семье и все ее несчастья случились после землетрясения, от которого пострадало столько народу.
Жаль, что Соно до сих пор не вернулась.
И вот я веду Марико и Юкио к родителям. Марико очень нервничает, спрашивает меня, что ей надеть.
— У меня нет кимоно, — говорит она.
Я отвечаю:
— На улице жарко. Надень белую блузку и свою любимую бежевую юбку. В них ты смотришься элегантно.
Едем на автобусе до вокзала, потом садимся на поезд. От станции идти еще минут двадцать до квартала Шиойда, который неподалеку от императорского дворца. В этом квартале и живут мои родители. За все время, что мы ехали, Юкио не проронил ни слова. Только смотрел в окно, держа Марико за руку.
— Вот мы и пришли, Юкио, — говорю я.
Стоим перед главными воротами дома моих родителей. Юкио поднимает глаза: впереди только высокий деревянный забор, который опоясывает дом.
— И вот здесь вы родились? — обратился ко мне Юкио, впервые за целый день.
— Нет. Я родился в Камакуре.
Открываю ворота, и мы входим в сад.
— Какой большой дом! — воскликнула Марико.
Юкио смотрит на меня:
— Сад такой темный. Я боюсь.
Я потрепал его по голове:
— Это из-за сосен, они загораживают солнце. Зато летом тут прохладно.
Кийо встречает нас у порога и провожает в гостиную. Приносит нам чай и молча затворяет за собой дверь. Проходит двадцать минут.
— Пойду позову родителей, — говорю я Марико.
Не успел я встать, как в коридоре послышались шаги. Наконец в гостиную входит мой отец, следом за ним мама. Они садятся во главе стола. Я сразу говорю:
— Это Марико Канадзава и ее сын Юкио.
Марико низко кланяется, Юкио неловко повторяет ее жест. Отец смотрит на Марико:
— Вам известно, что наш сын — наследник семьи Такагаши?
Она поднимает глаза, в лице на кровинки.
— Я уже объяснял это Марико, — говорю я отцу.
Отец не отвечает. Неожиданно мама спрашивает Марико:
— Вы ведь сомнительного происхождения, не так ли?
Я в изумлении смотрю на маму:
— Что вы сказали?
Опустив голову, Марико сидит неподвижно. Юкио берет ее за руку. Глаза у него печальные. «Какое унижение!» Чувствую, как вся моя кровь приливает к вискам. Тут я не выдерживаю:
— Хватит! Терпение мое вот-вот лопнет!
Родители удивлены: я никогда не повышал на них голоса.
— Вы снова хотите помешать мне принять решение, от которого зависит моя жизнь? — продолжаю я.
Мама говорит:
— Женитьба — это дело семьи. Ты не можешь принимать решение один.
— Подумай, сын, — прибавляет отец.
Но я вне себя:
— Как вы только можете говорить такие слова моей будущей жене и ее сыну? С меня довольно! Просите у них прощения!
— А ты не отличаешься сдержанностью, — холодно замечает мама.
Марико встает. Юкио по-прежнему держит ее за руку. Она растерянно смотрит на меня:
— Нам пора идти.
— Нет, Марико! Подожди!
Отец останавливает меня, хватая за локоть. Марико и Юкио покидают гостиную.
— Пусть уходят. Есть одна вещь, которую тебе не помешает знать относительно этой сиротки и ее незаконного сына, — говорит отец.
Я не понимаю, о чем он.
— Мы наняли частного детектива — продолжает он, — чтобы выяснить, из какой семьи происходит Марико Канадзава.
Частного детектива? Не могу поверить собственным ушам.
— Согласно его данным, в Токио не было ни одной учительницы домоводства в коллеже для девочек по фамилии Канадзава. И ни одного журналиста и писателя с такой фамилией. В косеки записано только имя Марико. И ни единого намека на имена ее родителей. Известно ли тебе, Кэндзи, что ее косеки было оформлено лишь после землетрясения тысяча девятьсот двадцать третьего года? Мне это кажется подозрительным. Я ни разу не встречал подобного. Как можно за один день потерять все следы прошлого?
Я молчу. Мама довольна:
— Марико лжет. Недопустимо, чтобы ты женился на такой женщине. Ей нужны только твои деньги!
Отец успокаивается:
— Хватит витать в облаках, Кэндзи. Ты наследник семьи Такагаши, вот что важно. Забудь об этой истории.
— Ты нас очень огорчил, — подхватывает мама. — Мы прощаем тебя, ты ведь ничего не знал.
Они замолчали. Я встаю и говорю:
— Я пошел.
В изумлении они спрашивают в один голос:
— Куда ты?
— Догонять Марико и Юкио.
— Ты сошел с ума! — кричит мама в панике.
— Иди, догоняй, — грозит отец, повышая голос, — но помни, что семья Такагаши не принимает их.
— Тогда я уйду из этой семьи.
— Ты сошел с ума! — повторяет мама.
Я покидаю гостиную. Быстро надеваю ботинки. Руки у меня дрожат. Со всех ног бегу к станции. Не могу забыть испуганного лица Юкио. Знаю, он не понял всего того, что мои родители пытались сказать его маме. Но в их тоне он, конечно, почувствовал враждебность. «Вы ведь сомнительного происхождения, не так ли?» Именно с этими словами мама когда-то обратилась к Соно. По моим щекам текут слезы. В душе разрастается жгучая ненависть к родителям.
Замечаю их издалека, Марико и Юкио. В тот же миг перед глазами возникает образ человека, гребущего против течения. В лодке — женщина с маленьким мальчиком. Женщина держит в руках букет мелких голубых цветов. Лодку сильно качает. Волны разбиваются о борт. В воздух летят брызги. «Подождите!» — кричу я. Все трое оборачиваются и смотрят в мою сторону. Теперь вижу их лица: Марико, Юкио и я.
