Иглы мглы

Видно, боится прогаду.
Белый некрашеный гроб
стал почему-то в усладу.
Если же, впрочем, сожгут
пепел пусть сразу развеют…
Столько обиженных ждут
там, где и молвить не смею.
Вот что снедает меня.
Вовсе не жажда признанья.
Только б частицей огня
в общее кануть сиянье.

3.02.

В ИРКУТСКОМ МУЗЕЕ. ГОДЫ СПУСТЯ

В Иркутском музее совсем малолюдно.
Здесь не был лет десять, вот встретились вновь.
Жилось мне несладко. По-всякому. Трудно.
Работа. Учеба. Стихи и любовь.
Иду, не спеша, по квадратам паркета.
Мне эта коробка музея тесна.
На улице лето. Сибирское лето.
А я все ищу, где былая весна.
Давно ли с путевкой ЦК комсомола
спешил в агитпоезд и ездил на БАМ.
Где были времянки и гомон веселый
сегодня уютно добротным домам.
Какие события грянули в мире!
За век прокатилось четыре войны.
'Портрет неизвестного в синем мундире'
все так же спокойно глядит со стены.
Мы тоже пройдем как безвестная поросль,
и повесть о жизни вместится в строку;
но совесть людская есть главная новость,
и мы у грядущего вряд ли в долгу.
Потомки отыщут записки, портреты.
Рассудят пристрастно, что 'Против', что 'За'…
И кто-то пройдет, не спеша, по паркету
и глянет внимательно всем нам в глаза.

7.07.1988

ЗИМОГОР

Мне — 42. Когда б — температура,
я умер бы от страха в тот же миг,
но жизнь — конвейер, портится фигура,
и вот уже я не мужик, старик.
Большой привет! Смените интересы.
Смотрите телевизор, черт возьми!
Там тоже есть и метры, и метрессы,
и много восхитительной возни.
Возьмите побыстрее ноги в руки
и сдайте на анализ вашу мысль,
и не пилите сук, поскольку суки
поддерживают на мизинцах высь.
Я, видно, из породы скупердяев,
боюсь считать остатние года;
и нет ни слуг, ни подлинных хозяев,
лишь расплодились горе-господа.
Им нравится веселое молчанье,
им хочется надежнее сберечь
волынки иностранное звучанье
и балалайки скомканную речь.
Гудит апрельский ветер за стеною,
фрамуга выгибается дугой;
и я захвачен возрастной волною,
я словно тот же, но уже другой.
И все мои баллады кочевые
трассируют, что жизнь одним права,
ведь не склонилась на упрямой вые
шального зимогора голова.
Итак, вперед, не признавая порчи,
не занимая лучшие места;
очередной апрель раскроет почки,
и скоро брызнет свежая листва…

23.03.

ТЕЛЕГРАММА

'Всей трассе полета дожди моих слез'
пришла от тебя телеграмма.
Так вот он, ответ на проклятый вопрос:
комедия жизнь или драма.
Так вот почему мы боимся летать
и топчемся часто на месте;
и солнце не любим, приучены лгать
друг другу, не помня о чести.
Но знай, что рокочет над озером гром
во тьме беспробудно-кромешной;
зовет телеграмма; и дождь за окном
как наш разговор безутешный.
Не буду твердить про банальную грусть,
что в небе дыру залатаю…