— Знаешь, Сергей, я не изучал ни физику, ни биологию, ни генетику, ни вообще что-либо подобное… Я и так столько информации впустил в свою голову, что иногда мне становится тошно, — сухо сказал Шеп. — Я не знаю, что известно науке, а что нет… И не знаю, почему тебе приятно считать, что лешие произошли от людей. Почему обратный порядок тебя не устраивает? А что если в процессе эволюции некоторые лешие потеряли хвосты и рожки, форма ушей изменилась, а ногти потеряли подвижность?
— Ну… — Сергей поежился. Происходить от леших ему почему-то не хотелось. — Это вряд ли…
— Отчего же? Что тебя смущает? — скептически поинтересовался Шеп. Если люди произошли от леших, то у них больше оснований считать себя венцом творения, самыми совершенными детьми природы…
— Почему это? — недоверчиво буркнул Сергей. Он уже понял, что Шеп словами не бросается, и если уж из его уст исходит какое-либо витиеватое изречение, непременно следует ждать продолжения, порожденного странной, но на удивление неоспоримой логикой.
— Да как же ты, Сергей, не понимаешь? — в глазах лешака запрыгали хитренькие искорки. — Ведь согласно общепринятым взглядам, которые люди почему-то взяли вдруг да поименовали научным подходом, развитие идет от простого к сложному, от менее совершенного к более совершенному… Даже внешняя деградация и примитивность по сути своей сложнее исходного уровня. А значит, можно сделать вывод, каждое последующее звено в эволюции должно быть совершеннее предыдущего… Не так ли?
— Ну да… — промямлил Сергей.
— Так если хочешь быть венцом творения, человек, то признай, что именно люди — это мутировавшие лешие, а не наоборот… — засмеялся Шеп.
— Нет уж, спасибо!.. — возмутился Сергей. — Если ты так поворачиваешь…
— Это не я, это методология вашей человеческой науки так поворачивает, — Шеп пытался снова стать серьезным. — Ну а если ты не согласен с таким поворотом, и мы, лешие с Нерша, произошли от вас, людей, то тебе придется признать, что мы есть более совершенное, чем вы, звено…
— Тогда давай сойдемся на том, чтобы считать нас двумя параллельными звеньями эволюции, — буркнул Сергей.
— Ну, давай сойдемся, — фыркнул Шеп, которому было все никак не перестать веселиться. — Хотя торговаться в таком серьезном деле, как определение места под солнцем, мне кажется не совсем благородным занятием…
— А ну тебя к лешему! — взвился Сергей и обескураженно замолчал. Извини, вырвалось… Пару дней покрутился среди вас, и уже к языку прилипло…
— Да ничего, ничего, это пустяки. И на мои шутки, Сергей, не обращай внимания. Мне просто надо было немного отключиться, — проговорил Шеп и посерьезнел. — А если честно, я не знаю, откуда мы взялись. Но очень хочется как-нибудь зацепиться в этой жизни, тем более сейчас, когда мы как никогда близки к полному вымиранию…
— Это печально… — промямлил Сергей. — А ты не знаешь, где еще живут лешие, кроме этого леса?
— Ну я говорил Лиде про заповедник. Правда… — Шеп замолчал, задумчиво потирая плечи.
— Что?
— Никто из ныне живых сородичей ни разу не встречался с лешим, который был бы родом из заповедника… И мне иногда бывает страшно. Возможное одиночество племени меня пугает почти так же, как и злодеяния Пряжкина. Но я уповаю на то, что легенды о леших, живущих у самого истока Нерша в полной безопасности, очень красочны и правдоподобны, а значит, почти наверняка правдивы… — Шеп мечтательно улыбнулся.
— Легенды и предания — это здорово… А на каком они языке?
— На русском устном, — усмехнулся Шеп. — С доброй долей внутреннего диалекта племени. Большинство я уже записал, а Валя сейчас их читает. Все мои записи, которые я успел сделать, сейчас у него дома… Наверное, в незапамятные времена у леших Нерша был свой язык. Но от него остались лишь наши имена, совершенно не похожие на русские. И я сделал вывод, что язык предков, если он был, звучал мягко и неторопливо, шуршал, шелестел, шептал и царапался… И пусть теперь великий Нерш поможет нам не потерять имена, это все, что осталось у нас от культуры устной речи.
Леший замолчал, и лицо его постепенно темнело.
— Что случилось, Шеп? — встревожился Сергей.
Лешак решительно оторвался от столешницы.
— Мы заговорились. Мне надо идти навстречу к Вале. Не знаю, как долго он еще пробудет в усадьбе, но я не должен больше терять время. Я пойду и буду ждать его где-нибудь поблизости.
— Я с тобой, — Сергей встал. — И не отговаривай меня…
— Я не буду отговаривать. Я просто приказываю тебе сидеть здесь и не высовываться! — вдруг железным голосом сказал Шеп. — Еще не хватает, чтобы ты наследил в лесу и привел врагов к моему укрытию!
Он выпрямился и жестко взглянул на Сергея сверху вниз.
— Ты вроде бы как у меня в гостях, поэтому не наводи здесь свои порядки. — процедил лешак. — Если что-нибудь понадобится, разбуди Цьева. Он там дремлет рядом с Кшаном. Сам ничего не трогай! Все ясно?
Давненько никто не разговаривал с Сергеем так властно. И как бы ни хотелось Сергею самому пойти и помочь Валяю, он только согласно кивнул и уселся обратно на скамью, насупившись.
— Не расстраивайся… А знаешь, Валя очень точно тебя обрисовал, усмехнулся Шеп.
— Ах, он еще и обрисовывал? Ну, художник с Валяя всегда был неважный. Злости в нем многовато, — сдержанно отозвался Сергей. — И вообще, Шеп… Оставил бы ты Вальку в покое! Во что вы его превратили, неужели не видишь?
— Я не могу этого не видеть, — строго сказал Шеп. — И я знаю, что у Вали бывают тяжелые срывы… Видишь ли, Сергей, дело в том, что мы, лешие, всегда знали о существовании людей и представляли, что они такое. А люди в подавляющем большинстве о нас знают ровно столько, сколько положено знать о персонажах низкопробного фольклора… Несвоевременное знание о племени Нерша свалилось на Валентина неожиданно и сильно ранило его душу. Я в курсе всех его проблем. Я знаком с его болью, она никак не может утихнуть…
— Если ты такой умный, Шеп, ты должен видеть, что Валька измучился с вами, несмотря на ваши сладкие улыбки и добрые слова.
Шеп неопределенно повел плечами и нехотя кивнул.
— Ты совершенно подавляешь его, Шеп, — упрямо сказал Сергей. Отпусти ты его, Шеп, пожалуйста…
Светлые брови лешака поползли вверх.
— Я его не держу, Сергей!
— Тогда прогони!
— Не могу. Да и бесполезно его гнать. Он и сам никуда не уйдет. Так что Валя наш, — подытожил Шеп. — А ты не кипятись. Валентин сделал свой выбор, и тебе придется смириться.
Лешак повернулся, прошел к приставной лесенке и выбрался из землянки, тихонько прикрыв дверь.
— Черта с два! Смириться… Обойдешься, Хранитель! — Сергей навалился локтями на стол и задумался.
Рогатые обитатели леса уже не вызывали у него ни опасений, ни недоверия. Он уже знал, что они не причинят вреда и даже могут помочь. И если бы Валька, общаясь с ними, был спокоен и счастлив, наверное, Сергей смирился бы. Но Валька показался ему сломленным и едва ли не растоптанным. И мириться с этим Сергей не желал.
Глава 17. Семнадцатое июня. После полуночи. Валентин
