– Мне не нужен нормальный парень.
Он убрал волосы с моего плеча.
– Не хочется оставлять их здесь,- сказала я, имея в виду удивительные подарки.- Хочу смотреть на них вечно.
– На сегодня-то их все равно придется оставить здесь,- сказал он, взял у меня картинку, на которой мы танцевали на площадке для гольфа, и прикрепил ее обратно на дверцу шкафчика.- Слышу, что начинает играть музыка.
Я закрыла дверцу сокровищницы, и мы устремились к спортивному залу, над входом в который красовалось приветствие «Виват влюбленным»-
Нужно было раздвинуть яркий разноцветный занавес из шаров и лент, чтобы войти в зал. Десятки празднично разодетых парней и девушек гуськом проходили туда. Я открыла сумочку с серебряной цепочкой, вручила на входе наши билеты, потом подняла глаза и увидела, что их проверяет мистер Фсргюсон, отвечавший за самоподготовку.
– Вижу, ты наконец вернулась, – строго произнес он, имея в виду, что я попросилась выйти и уже не вернулась.- Неужели очередь к фонтанчику с водой была такой длинной?
Когда мы, пристроившись в очередь, прошли мимо него в спортивный зал, превращенный на этот вечер в бальный, мистер Фергюсон проводил Александра заинтересованным взглядом.
Хотя Снежный бал, выдержанный в зимней тематике, тоже удался, в данном случае подготовительный комитет превзошел себя. Оформление было потрясающим. Гигантские бумажные сердца свисали с потолочных балок, словно засахаренные снежинки. Над нашими головами плясали в воздухе многоцветные, младенчески голубые, Ррозовые, желтые, как подсолнухи, белые, как снег, лавандовые и по-русалочьи зеленые призывы, до которых можно было дотянуться рукой. «Будь моей», «Любовь до гроба», «Давай целоваться», «Решись на признание», ну и так далее в том же духе. Вместо информационных и учебных плакатов белые стены зала теперь покрывали силуэты купидонов трехфутовой высоты и розовые сердца. Дощатый пол, на котором играли в баскетбол, был усыпан красным и белым конфетти, разумеется, тоже в форме сердечек. В одном углу расположился фотограф, чтобы снимать парней в смокингах и девушек в бальных платьях на фоне гигантского красного сердца и белой кружевной валентинки.
Четыре человека лет тридцати в модных черных костюмах с крылышками купидонов и в белых теннисных туфлях теснились на импровизированной сцене, устроенной под баскетбольной корзиной.
Бал чудесным образом превратил самых обыкновенных парней и девчонок в принцев и принцесс. Девушки блистали в вечерних нарядах. Радуга розовых, голубых, красных и оранжевых платьев из универмага Джека разукрасила баскетбольную площадку, словно мы попали на премьеру в Голливуде.
Я заметила маленькую черноволосую девушку в изумительном голубом платье, рука об руку со стильным молодым человеком.
– Беки! – позвала я и подбежала к ней.
– Рэйвен! Я ехала в лимузине!
– Знаю. Я видела, как ты выходила. Ты выглядела как кинозвезда!
– Самая хорошенькая здесь ты! – заявила она.
– Ничего подобного, это ты! Платье совершенно в твоем стиле – и такое шикарное!
Пока мы с Беки охали да ахали, Александр беседовал с Мэттом.
– Давайте сфотографируемся,- предложила подружка.- Все вчетвером.
Сердце у меня упало. Ну, как, спрашивается, нам с Александром отвертеться?
– Знаешь, меня слепят эти вспышки,- неубедительно пролепетала я.
– Очень забавно.
Беки решительно взяла меня за руку и потянула в сторону фотографа. Я оглянулась. Мэтт пошел за нами, а мой любимый в темном костюме не сдвинулся с места.
– Где твой парень? – спросил Мэтт.- Я думал, что он пошел за мной.
– Он терпеть не может фотографироваться. При этом у него возникает такое чувство, будто крадут душу,- пояснила я.
Все бы ничего, но Беки взяла инициативу в свои руки и буквально выдернула Александра из толпы, собравшейся позади нас.
– Ваша очередь,- сказал фотограф и указал на меня.
Я застыла, но Беки подтащила меня к месту на полу, помеченному черным крестом.
– Это незабываемый момент. Память о нем я буду хранить всю жизнь,- щебетала подружка.- Наш снимок могут поместить в альбом года.
– Будем надеяться,- выдавила я, вымучивая улыбку.
– Вот уж не знал, что вампиры проявляются на пленке,- услышала я чей-то голос.
Смешно, но этот остряк имел в виду меня.
Фотограф расположил нас с Беки впереди, а Мэтта с Александром – чуть позади. Они напоминали огромные фигуры на игровом поле.
Я оглянулась и с удивлением заметила, что мой любимый вампир улыбается в камеру.
– На счет «три»,- сказал фотограф.- Раз- два…
– Апчхи! – выдала я.
– Будь здорова,- хором сказали мои друзья.
– Будь здорова! -повторил за ними фотограф и чуть отступил от своей цифровой камеры.- Еще раз, на счет «три».
Он согнулся над камерой.
– Раз, два…
– Мне нужно взять бумажную салфетку,- сказала я, подняв руку.
Беки схватила меня за руку так, что я не могла сдвинуться с этого места.
– А мне нужно сделать за сегодняшний вечер триста фотографий. Я не могу снимать, если вы двигаетесь,- предупредил фотограф.
Я почувствовала, что толпа вокруг нас заерзала.
– Раз…
Неожиданно сработала вспышка. Какое коварство! К счастью, помещение и без того было достаточно хорошо освещено, и вспышка не ослепила меня, а главное, Александра.
Очередная пара быстро сменила нас перед объективом.
– Мне хочется пить,- озабоченно промолвил Стерлинг и неожиданно повел меня через толпу, прочь от фотографа.
– Эй, ребята! – крикнул нам вдогонку Мэтт. – Нам нужно будет щелкнуться снова. Александр не попал в кадр.
Сделав вид, будто ничего не слышали, мы с возлюбленным, почему-то никак не попадающим в кадр, пристроились возле стола с закусками и напитками. Там были пунш, сосиски, конфетки в красно-белой обертке и коробочки в форме сердца, наполненные шоколадками.
Я увидела Дженнифер Уоррен в том самом черном платье для коктейля, которое она увела у меня из-под носа в универмаге Джека.
Неприятный осадок оставался у меня на душе до сих пор, но платье ей так шло, что я не удержалась и сказала об этом:
– Это платье просто создано для тебя.
