выигрыш составит восемьсот долларов.
Я нервно оглянулась, ища Роберта.
– Ваш спутник в такой ситуации обязательно прикупил бы шестую карту, – с любезной улыбкой посоветовал симпатичный крупье.
– Зачем? И так нормально… – засомневалась я.
– Как скажете. Вам решать. Может быть, full house, – пояснил молодой человек.
У меня аж руки вспотели от волнения. Мама дорогая, это ж какие нервы нужно иметь, чтобы знать, что через минуту ты «или пан, или пропал»!
– Давайте шестую, – я выдвинула вперед две фишки по сто.
Дилер положил на сукно шестую карту.
Дама Победный full house.
Я не верила своим глазам.
У дилера оказались две семерки.
– Поздравляю! – дилер подвинул мне несколько пятисотдолларовых фишек.
Подошел Роберт.
– Ну, как у нас дела? – он деловито «пролистал» выигранные фишки.
– Вот. Full house поймала, – радостно воскликнула я, стараясь выражаться языком Роберта.
Вдруг я увидела, что его лицо побагровело, а глаза сузились. Все это напомнило мне сцену из фильма «Джентльмены удачи», когда Крамаров советует: «Лошадью ходи!» – и, проиграв, получает шахматами в морду.
– Ну, вот чего ты лезешь?! – возмущенно произнес Роберт. – Ставка была двести?
– Ну да, конечно… – растерялась я. – Вообще-то я ожидала похвалы… Чем ты недоволен – не понимаю.
– Не понимаешь – нечего играть. Из-за тебя мы потеряли семьдесят тысяч баксов. Ставить нужно было тысячу, а не эту мелочь. Сейчас бы уже домой уехали, а так… Придется дальше сидеть биться…
– Зачем? Поехали – мы и так в плюсе, – попыталась я увести Роберта.
Но он уже увлеченно рассматривал сданные дилером карты.
Ставка была снова тысяча.
Я обиделась, встала из-за стола и пошла гулять по залу. Мне ужасно хотелось домой, в наш уютный родной дом, где никакие карты не будут отнимать у меня моего Роберта.
Роскошная мебель, богатый декор, картины в тяжелых рамах и канделябры, отсутствие окон и часов – именно так, наверно, должно выглядеть место отдыха посетителей, у которых «жизнь удалась».
Разглядывая интерьер, я дошла до дверей.
Неожиданно они раскрылись, и в зал вошла… Жанна.
Из всех женщин, с которыми мне довелось дружить, Жанна была единственной, с кем бы я пошла в разведку.
Дружить со мной десять лет и ни разу не обмолвиться о том, что ее благоверный – серьезный игрок, и она от этого безумно страдает!
Я всегда делилась с подругами своими проблемами, выслушивала советы, пусть даже глупые. Выговариваясь, я как бы слышала себя со стороны и часто интуитивно начинала осознавать, в чем виновата сама и как все исправить.
Некоторые люди по своему внутреннему складу просто не могут откровенничать, жаловаться – они закрыты. С одной стороны, это вызывает уважение, с другой – они бешено себя разрушают. Такие женщины быстрее стареют, у них чаще случаются инфаркты, но они такие, и другими они не станут даже на смертном одре.
Столкнувшись нос к носу с Жанной, мы обе остолбенели.
Тут же от нее отсоединился муж, буркнул мне «привет» и, оставив жену, устремился к свободному игровому столу.
– Пойдем посидим в ресторане? – только и сумела я сказать, придя в себя.
– Пошли… Я очень рада тебя видеть, – ответила подруга и обняла меня. Выглядела она неплохо, одета была нарядно, но лицо грустное и уставшее.
Мы прошли в соседний зал, где возле шикарного камина стояли два столика.
Я заказала две дюжины устриц, салат из лобстера, вазочку черной севрюжьей икры и стакан свежевыжатого сока.
Жанна предпочла грудку белой куропатки, запеченную с грибами, с гарниром из глазированных яблок и бутылку французского вина «Ротшильд» девяносто пятого года.
– Отрываешься? – кивнула я на диковинное вино.
– Ну да. А что? Здесь все бесплатно. И потом, должны же у меня быть хоть какие-нибудь маленькие радости, – ответила Жанна, пригубив принесенный сомелье «пробник». – Кстати, знаешь, полностью это вино называется – «Шато Мутон Ротшильд». Я все названия вин выучила за пятнадцать лет, что хожу с Владиком по казино.
– А почему ты никогда нам с Люсей об этом не рассказывала? – воспользовавшись моментом, спросила я.
– Стыдно было. У всех мужья нормальные, а у меня урод какой-то.
– Сильно ты его… Может, ты просто устала, ведь на тебе весь дом и даже помощницы нет?! – осторожно спросила я.
– Да, я устала! Я очень устала. Но не от хозяйства – мне это в радость. Жизнь такая надоела. Ты думаешь, вот это казино – просто развлечение?! Да они больные люди! Ты еще не знаешь, что это такое, когда они сутками здесь зависают. Приходит или утром, или вообще не приходит. Отключает телефон – ты хоть обзвонись. Может, с ребенком что случилось или мне стало плохо – ему наплевать. На магазины денег не допросишься, а если и даст, то копейки. Это здесь можно тысячи долларов проигрывать, а мне дать просто так – на, сходи, купи себе что-нибудь – ты что! Удавится!
В этот момент в соседнем зале раздался крик Владислава:
– Ты что сдаешь?! Ты видишь, что ты сдаешь?! У тебя руки, полные говна!
Жанна вскочила и быстро ушла в игровой зал. Еще несколько минут был слышен визгливый тенор ее супруга, но потом, видимо, дела Владика пошли на поправку, и он затих. Жанна вернулась ко мне.
– Слушай, если тебе так тяжело – может, вам лучше разойтись? – предложила я.
– Я люблю его. Сколько лет мы с ним вместе… Еще в консерватории познакомились – он был гордостью курса, лучший лирический тенор. Я, как услыхала его, так сразу и влюбилась. Свою карьеру делать не стала, хотя педагоги мне прочили лучшие оперные партии. Но я решила Ему жизнь посвятить, и видишь, к чему мы пришли.
Жанна выпила залпом бокал вина и задумалась.
– Он мужик-то в принципе неплохой… – снова заговорила подруга, – не пьет, не курит, друзей у него много, не злой… Жалко так иногда его бывает – на что жизнь свою человек тратит?! Все, что на гастролях зарабатывает, все сюда несет. Слава богу, хоть квартиру приличную купил, не стыдно людей пригласить…
Я посмотрела на часы. Половина четвертого утра.
– А ты побороться за него не пыталась? – поинтересовалась я у подруги.
– Вот сижу, борюсь. И ты будешь бороться, если любишь. А по-другому никак. Или нужно принимать их образ жизни, или все нервы себе истреплешь и ничего не добьешься. Игрок – это диагноз, и, похоже, мы с тобой подруги по несчастью, – кивнула Жанна в сторону Роберта.
Из игрового зала вышла администратор и обратилась ко мне: – Извините, вас Роберт Дмитриевич просил подойти.
Роберт сидел с довольным лицом. Над столом возвышались несколько столбиков «дорогих» фишек.
– Мышань, еще полчаса, и поедем, ладно? Потерпи, Мышанюшка! Карта приличная идет – рано уходить. Тебе не скучно? – задал Роберт риторический вопрос.
Спонтанно вдруг возникла идея:
