— Наливай, — тихо ответил Толя. — Может, меньше болеть будет.
— Не будет, — утешил я. — Приготовься недели две страдать.
— А потом?
— А потом будет тоже больно, но чуть меньше, — наполнил стакан и подал.
— За победу, — криво улыбнулся он и принялся аккуратно переливать «Абсолют» из стакана в себя. — Как все прошло?
— Шумно, как мы и планировали, — поднял стакан. — За нашу победу, — и забросил содержимое в пасть.
— Что теперь? Сам понимаешь, теперь тебя будут очень старательно искать.
— Лягу на грунт, — я раскрыл портсигар и достал сигарету. Вопросительно глянул на Грека, тот кивнул. Протянул сигарету и ему. — Хреново другое…
— Квартиры?
— Вот именно, — дал ему огоньку. — Перед началом операции резидентура сняла для нас пять квартир, но…
— Догадываюсь.
— Совершенно верно, подбор жилья Борис поручил своему лучшему офицеру, то есть, Славику.
— Давай, Скоморох, не будем туда заезжать.
— Уговорил. Завтра все-таки попробую высунуть нос в город, понюхать воздух. Ты, кстати, когда собираешься назад?
— После тебя.
— Толь, не дури. На хрен ты здесь сдался такой бодрый и здоровый? Толку от тебя, как от дзюдо в хорошей драке.
— Ничего, — упрямо проговорил он. — Может, на что и сгожусь. И, потом, так мне будет спокойнее.
Глава 27
Разные разности
Рыхлый светловолосый бородач неторопливо допил пиво и потянулся за салфеткой. Я аккуратно промокнул накладную шерсть на лице бумажкой, протер носовым платком очки и степенно двинулся на выход, слегка подрагивая накладным пузом в такт шагам. Ловить здесь мне явно было нечего, международный аэропорт находился под незаметным постороннему глазу, но достаточно жестким контролем.
Никаких блок-постов, служивых в бронежилетах с автоматами наперевес, бестолковой беготни) с потением и сопением, короче, всего того, чем занимаются спецслужбы, когда не знают толком, что же делать. Эти ребята свое дело знали и расставились достаточно грамотно. Трое глазастых ребят в форме здешних служащих за стойками регистрации, уборщики, шоферского вида типы у выхода, все молодые, крепкие и, как писал классик жанра, спортивно-молодцеватые. Плюс несколько компаний вылетающих, в том числе, четверо в баре аэропорта, не то серфингисты, не то яхтсмены по виду. Я больше часа наблюдал, как эти ребята с большим старанием, хотя, и несколько натужно изображали бурное веселье, хохотали на весь бар и хлестали пиво, правда, очень мелкими глотками и за все это время в лучшем случае осилили по крохотной бутылочке на брата.
Говорят, нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Маленькое дополнение, прятаться тоже не очень здорово, особенно, когда тебя так старательно разыскивают. Местные все сделали по уму, все возможные варианты выезда из страны были плотно перекрыты и покинуть ее, да еще с изделием, у меня вышло бы исключительно в том случае, если бы за мной залетел Супермен из комикса или воздушно-десантная дивизия из Пскова.
— Об успехах даже не спрашиваю, — заметил Грек, — и загасил окурок в пепельнице.
— Правильно делаешь, — буркнул я и принялся стягивать с себя одежду и специальные накладки, превратившие меня в толстяка.
— Взмок, Маугли? — хохотнул Толя. За прошедшую неделю ему стало заметно лучше, и он даже опять начал хохмить. На мой взгляд, несколько плоско.
— Сам бы походил во всем этом, — огрызнулся я и отправился в ванную, смывать трудовой пот с утомленного притворством тела.
— Пива? — спросил Толя, когда я показался в гостиной, одетый исключительно в полотенце.
— Кончилось.
— Уже нет, я тут сходил и прикупил упаковку.
— Молодец, — я направился к холодильнику. — Будешь?
— Пожалуй, приму за компанию. Послушай, Стас, — он отхлебнул из горлышка и аккуратно поставил бутылку на столик. — А, может, ну его?
— В смысле?
— Припрячем эту хреновину до лучших времен и разъедемся. Через пару-тройку месяцев, когда все успокоится, кто-нибудь из конторы заедет и спокойно ее заберет. Как тебе идея?
— Не греет, — я допил бутылку и принялся за изготовление бутерброда. — Меня, если ты не в курсе, послали разыскать изделие и привезти в Россию, значит, придется везти, если разыскал.
— Упертый ты мужик, Скоморох, — вздохнул он. — Знаешь, что, дай-ка я на него еще разок взгляну.
— Зачем?
— Хочется.
— Там внутри самоликвидатор, не забыл?
— Я осторожненько.
— Осторожненько, — передразнил я. — Ты в восьмидесятых в Афган заезжал?
— Ну.
— Историю с кораном помнишь?
— Ну.
— Вот тебе и ну. Там тоже хотели осторожненько.
Та героическая история действительно произошла в Афганистане в середине восьмидесятых. Было принято решение о физическом устранении одного мелкого, но отмороженного на всю голову полевого командира, назовем его Абдулла. Отправить этого нахала на тот свет задумали с помощью Корана, нашпигованного пластитом. Наш агент должен был передать его Абдулле под видом подарка из Пакистана, тот, в свою очередь, должен был его с благодарностью принять, уединиться и с трепетом раскрыть, после чего направиться на встречу с создателем мелкими кусочками. Сказано, сделано. Спецы из технического управления в лучшем виде подготовили изделие, книгу привезли в Афган, осталось только доставить Коран агенту. Вот тут-то жизнь, как это часто бывает, внесла легкие коррективы в сухую и пресную теорию.
Дело в том, что один из двоих оперов, которым поручили доставку посылки, до того, как попасть в разведку, служил инженером на флоте. Второй, что еще хуже, с раннего детства трепетно обожал технику и просто фанател от разного рода прибамбасов.
— Давай посмотрим, что там внутри, — предложил фанат инженеру.
— С ума сошел? — возмутился тот. — Там же хренова туча пластида, е…т, костей не соберем.
— А мы аккуратненько, — не унимался тот. — Слегка подденем ножом и поглядим. Неужели не интересно?
— Интересно, — согласился инженер. — Но жизнь дороже.
Фанат продолжал ныть и на выезде из Кабула инженер сломался.
— Черт с тобой, давай, — сказал он. — Только осторожно.
— Обижаешь, — обрадовался напарник. — Мы же только глянем, — и скомандовал водителю. — Тормози!
— Есть, — машина остановилась у обочины. — Я за сигаретами, — водила выскочил, и помчался в
