плоскую стеклянную фляжку с завинчивающимся колпачком и опять оглянулся на рисунок.
— А сухой закон? — Эля уже вызывала с камбуза кибера-стюарда.
— Сухой закон не против того, чтоб не пили, а против того, чтоб напивались. Только не все понимают разницу.
Кофе с коньяком показался Эле восхитительно вкусным.
— Ой, Максик, а шпиончики?
— Извини…
— Что?!
— Здесь их больше нету. Я принял меры еще перед собранием. Извини, тебя не было дома…
— … Что эквивалентно ускорению 8 'g' в свободном полете.
— Но ведь двигатели дают двадцать!
— Мало ли кто чего дает! Между прочим, у нас двигатели от танкера стоят. И рама от танкера. Только на нее столько финтифлюшек навешано, что к раме не подобраться. А если ферму за каркас цеплять, больше восьми единиц не получим! Каркас не выдержит!!!
— Мальчики, не ругайтесь!
— Спокойно, Эльхен. Мы не ругаемся, а обсуждаем. Толик, это сколько в пересчете на Зайчика получается?
— За один час работы двигателей на восьми единицах мы разгоним зайчика на двадцать пять сантиметров в секунду.
— Метр в секунду — за четыре часа???
— А ты что, куда-то торопишься? — возмутился Степан. Мы планету двигаем! Шестьдесят пять кубических километров. А ему мало!
— А дюзы не прогорят?
— Говорю же — движки от танкера! И нам орбиту надо только чуть-чуть приподнять. Дальше тросами и центробежной силой разгоним!
— Мальчики!
— Все нормально, Эля. Следующий вопрос. Какой максимальный угол отставания можем Зайчику позволить?
— Идеальные условия для разгона при угле 90 градусов. Но тут чуть ошибешься — и тросы на полюс намотаются. Думаю, надо держать 45 градусов. А если больше шестидесяти — будем выбирать тросы. Орбита ниже — скорость выше. Зайчик догонит — снова начнем вытравливать.
— Парни, вы учтите, что трос — больше сорока тысяч километров. Если мы сто километров выберем — это капля в море. Лишь натяжение чуть изменится.
— Да чухня все это! Страшно только в самом начале. А поднимем Зайчика хотя бы на тысячу километров — он тросы натянет, как шелковый слушаться будет!
— А до этого?
— А до этого пусть рядом Моби Дик дежурит. Чуть что не так — лбом упрется, движки включит — скорректирует.
— Степа, рассчитай начальный участок. Особенно, пока первый трос тянем. Томми, ты потом проверь.
— А о рабочем теле для движков вы подумали? Надо на Зайчике заранее несколько заправок организовать.
— Рабочее тело — вода?
— А что же еще?
— Ой, геморрой… Ниже нуля замерзает, выше ста — закипает…
— Когда закипает — это от давления зависит. Но ты прав. Если замерзнут трубопроводы, проблем не оберешься…
— Если трубопроводы замерзнут, они лопнут!
— Тем более!!!
— Мальчики…
— Эля, не тусени. Все путем.
— На фиг заправки, — возвысил голос Спиид. — Заливаем полный бассейн — это тысяча двести тонн рабочего тела. Если нарастить борта, будет две тысячи тонн. Плюс то, что в баках для бассейна. Уже три с половиной тысячи. А еще можно лед в грузовых трюмах хранить. И по ходу дела в бассейне растапливать. Ставим в трюмах холодильники, в бассейне нагреватели — и рабочего тела имеем столько, сколько надо!
— Принято. Проехали, что дальше?
— А дальше то, что Зайчик на куски развалится! Та самая центробежная сила из него наши якоря вырвет — и ку-ку! Или он вообще в щебенку рассыплется. Он же не железный. Может, он от рождения на нескольких кусков растрескался.
— Блин! А мы тут сидим, губу развесили.
— Спокойно, это не вопрос. Пусть он хоть из коровьей лепешки слеплен. Мы для него авоську из тросов сплетем.
— Хорошая мысль! Тамара, возьмешь на себя расчет авоськи? Геологию Зайчика, размер ячейки сети и прочее?
— Если Димон поможет. И мне нужна буровая.
— Будет тебе буровая. Джоанна, поможешь Тамаре с буровой. Проехали. Поль, что у вас нового?
— Ничего. Все старое. Чуть уточнили расчеты — и все.
— Ну, в двух словах?
— Как я раньше говорил, поворачиваем не всю планету, а только кору. Кора выдержит.
— Ты говорил, трескаться начнет.
— Обязательно! Но позднее. Она сначала снизу подтаять должна.
— Поль, что из тебя каждое слово клещами тянуть надо? — возмутилась Эля.
— Хорошо, повторяю еще раз. Кора здесь толстая — до трехсот километров. С привлеченными в движение массами мы затронем слой до шестисот километров в глубину. Ниже ядро как вращалось, так и будет вращаться. Движение коры будет определяться силой натяжения тросов, инерционностью коры и вовлеченных в движение сопутствующих масс, силой вязкого трения и гироскопическим эффектом. Точных данных у нас нет, но ясно, что сила трения будет возрастать пропорционально квадрату скорости. Чем больше сопутствующая масса, тем больше инерционность, но ниже сила трения.
Когда пойдет поворот, поверхностные слои магмы перемешаются с глубинными. Начнется подтаивание коры снизу. Знаете, как айсберги в теплых морях… Через несколько веков прочность коры опустится ниже уровня внутренних напряжений. В общем, кора растрескается, возродится вулканическая активность. И это будет хорошо.
— А ледники на материках?
— Если материки сегодня передвинуть на экватор, через двести — двести пятьдесят лет ледовый щит полностью стает. И следа не останется. Это я как гляциолог говорю.
— Ясно. Проехали. Дальше.
— Максик, дай послушать!
— Время, Эльхен, время! Ленок, ты успеваешь конспектировать?
— Угу… Почти… Что не успела, потом с записи восстановлю.
— Глеб, они что-то замышляют!
— Твои, или мои?
— Не знаю. Но сначала Карельский отключил камеры в ВИП-ресторане и нескольких каютах, а потом просто эпидемия началась. Что характерно, Максим отключает настоящие камеры, а остальные — приманки.
— Знает, но со своими не поделился. Это штрих… Если затевают что-то серьезное, значит, сначала прогонят на компьютере. Ты говорил, имеешь полный доступ к Фафику. Помоги войти в их сеть.
— Что ты собираешься делать?
