убирались во время движения. Об обтекателях Атран не подумал, и ему стало стыдно.
— ...«В данном случае рядом с обтекателем кисти располагаются мягкие жировые ткани, и в фенотипе всё сформируется само собой. Но забывать о таких вещах нельзя. Мы работаем с жизнью, юноша, помните это!»
В две минуты профессор покончил с генетическим дефектом жаберной дужки, просто отщипнув кусочек нити. Собрал нити в ядрышко, вскрыл ещё одну икринку, вылущил из неё зародыш и поместил на его место модифицированную клетку.
— «Вот так, юноша! Формально работа сделана. Но есть одно «но». Икринка ослаблена, так как часть питательной среды израсходовал зародыш. Поможем малышу?»
— «Обязательно поможем, профессор!»
— «Тогда бери управление на себя. Удали из запасной икринки зародыш. Правильно, полностью удали. Проверь, не осталось ли от него случайно клеток. Теперь слей две икринки. Края, края получше закрепи. Пусть будут наплывы. Наш богатырь сумеет из неё выбраться, когда подрастёт. И икринка приметная. С колечком. Поздравляю вас юноша, вы приложили усилия к созданию новой жизни! Может, малыша назовут в вашу честь.
Некоторое время Атран и профессор наблюдали за икринкой. Всё ли нормально, не разойдётся ли оболочка, потом отделились от инструмента и пересадили икринку в инкубатор. Инкубаторы относились к тому же виду простейших инструментов, что и консерваторы. Студенистые, прозрачные, с синими прожилками, они были далёкими потомками медуз. Что таить, почти все инструменты генетиков и врачей происходили от медуз, но вслух говорить это не принято. Неуважение какое-то.
Вечерело. Операция заняла весь рабочий день. Навалилась приятная усталость. Вышли в садик. Ардина, умница, прямо в садике приготовила лёгкие закуски.
— Как прошла операция, профессор?
— Отлично, девочка моя! — ответил профессор с набитым ртом. — Поздравь охотника с боевым крещением.
Ардина сделала кому-то знак, и к ним, стесняясь, приблизилась пара. Издали Атран принял их за широкомыслящих, но они оказались из вида неутомимых. Как и зародыш, с которым они работали.
— Это родители, — подтвердила его догадку Ардина.
— Родители — это хорошо! Вы угощайтесь, угощайтесь, — балагурил профессор. — И перестаньте волноваться. Операция закончилась успешно, будет жить! Познакомьтесь, это Атран, мой ассистент. Можете расспросить его, он принимал участие в операции, ответит на все ваши вопросы. А я пойду, проверю инкубаторы. Люблю, знаете ли, смотреть на новую жизнь!
Через полчаса Атран догадался, что профессор просто ускользнул от расспросов. Но сделал это так мягко и деликатно, что родители не обиделись и даже не догадались. Атран тоже не обиделся. Не каждый день попадаются такие благодарные слушатели. Шалот на остановку подошёл полупустой, они расположились на его спине компактной группой, а за беседой дорога пролетела незаметно.
Алим. Канал
Катастрофа произошла на следующий день после собрания. Только случайно обошлось без жертв. Подходило время пересменка, больше двадцати экстремальщиков собрались у оползня. Один из хохмачей высунулся из среды и вовремя заметил опасность. Что он закричал, повторить в обществе нельзя, но если перевести на литературный язык, получится: «Спасайтесь!» И сам показал пример. Экстремальщики бросились наутёк, а вокруг падали камни. Они пробивали среду, увлекая за собой множество пузырьков. К счастью, пробив четыре-пять метров среды, булыжники теряли убойную силу, но синяки и ссадины оставили самой высшей пробы.
Икша, отступавшая последней, вертелась как угорь и сумела не получить ни царапины. Жаль, этого подвига никто не видел.
В озере она тут же объявила общий сбор, дважды пересчитала туристов, ощупала и осмотрела каждого. Только после этого успокоилась. А успокоившись, поспешила назад, к завалу. Туристы нестройной толпой устремились за ней.
Муть ещё не осела, но главное все увидели: Новый оползень уничтожил недельный труд группы.
— Может, я чего-то не понял, но этот обвал подготовили мы сами, — подытожил очевидное Ольян. — Какие будут предложения?
— Продолжать. Но работать будем только по правому берегу. Правый берег — скала. Оползень сошёл с левого берега. А у правого большого оползня быть не может.
— Мы будем рыть, а следующий обвал опять всё зароет! — перебил визгливый женский голос.
— А не будем рыть — все сдохнем, когда лес гнить начнёт! — рявкнул Орчак.
Вот она, паника. Вот так она начинается, — тоскливо размышлял Алим.
— Вы же экстремальщики! — крикнул он. — Вы шли на маршрут максимальной сложности! Струсили, да? Все живы-здоровы, ничего страшного не случилось, а вы уже струсили?
— Не ори. Все спокойны.
— Вижу я, как вы спокойны.
Ольян отвёл Алима в сторону.
— Ты все берега облазал. Другим путём отсюда можно выбраться? Не обязательно в реку. Куда угодно. В любое место, где пересидеть можно, пока органика гнить не кончит.
— Нет такого места. Только озерцо у водопада. Но там жрать нечего. А когда уровень поднимется, оно с нашим сольётся.
— Значит, копать надо...
— Да. Иначе хищные умрут с голода.
— Плохо дело. Рыть канал нельзя. Завалит. И алмаров твоих завалит. Ждать надо, когда уровень поднимется. Но ждать тоже нельзя. Какие варианты остались?
Потянулись серые будни. Рытьё канала возобновилось, но работать одновременно могли только трое. Ещё трое дежурили поблизости на случай оказания помощи. Икша распорядилась рыть узкий, не шире двух метров, канал минимальной глубины. То есть, не глубже метра. Конечно, это в теории. На деле попадались и неподъёмные камни, и наоборот, мелкая щебёнка, которую сколько горстями ни таскай, результата не видно. Больше всего проблем доставляла муть. Любое движение хвоста поднимало её со дна канала, и бороться с этим невозможно. Но туристы работали теперь одну смену в двое-трое суток, и никто не роптал.
Отработав своё, Алим, устало шевеля хвостом, плыл по затопленному лесу. Икша держалась справа.
— ...Сохранить группу любой ценой.
— А если как сейчас?
— Не бывает безвыходных ситуаций, бывают бездарные инструкторы. У вас, Алим, прирождённый талант. Когда выберемся, устраивайтесь к нам на турбазу. Мир посмотрите.
— Я генетик. И, если уж начистоту, не гожусь я в лидеры. Я — второй.
— Как это?
— Ну... Исполнитель. Могу проявить массу целеустремлённости, находчивости, изобретательности и те-де, добиваясь цели. Но цель должен выбрать другой. Для этого нужен лидер. Вот мой друг Атран — он прирождённый лидер. Из него получится большой учёный.
— Он командует тобой?
— Нет. Между нами даже как бы негласное соревнование идёт. Когда он впереди, когда я... Только он всё время впереди по очкам. Может, он и не замечает, но я-то вижу. Мне нужно полное напряжение сил там, где он берёт талантом и способностями. Взять хотя бы экстремальный туризм. Это была его идея. И он не на турбазу направился, а дикарём, сам маршрут выбрал.
— Куда? По рекам?
