переиграли с потрясающей быстротой.
– Возможно, он еще вернется. Насколько нам известно, до гостиницы Монтгомери все же сумел добраться. Место кельнера официально закреплено за ним.
– Официально – да, а как обстоит дело в действительности? Разве не ваши специалисты в один голос утверждают, что Монтгомери успели подменить?
– Это лишь одна из версий. Вполне возможно, что внедрение прошло успешно.
– Очень хочется в это верить, однако не забывайте, что в случае провала – это лишний риск и для моих людей. – Жестко проговорил Афанасий Николаевич. – Прошу прощения у многоуважаемого собрания, но мое мнение таково, что время «казаков-разбойников» давно миновало. Перед нами не Ирак и не Китай с Кореей, а потому о шпионских игрищах лучше поскорее забыть. Во всяком случае, перебрасывать человека по воздуху было крайне неразумно.
– А что прикажете делать, если Монтгомери засвечен в десятках каталогах! – вспылил Карл Майер, генерал, представляющий в совете германскую сторону. – Его знают практически на всех континентах!
– Тем более, не следовало кидать его в это пекло. Агентов с подобным опытом нужно беречь. – Дюгонь укоризненно покачал головой. – Перевели бы человека на штабную работу, дали должность в обучающем центре – да мало ли вариантов! А вы взяли и швырнули его на самую глубину.
– Это был наш последний шанс. – Мягко возразил Бред Коллинс. – Вы же в курсе всех последних изменений, Афанасий Николаевич. Власти Томусидо решительно не желают никаких вмешательств. А после топорных действий ЦРУ они настроены довольно агрессивно. Куцая струйка туристов, миниатюрные консульские штаты – и все. При этом никакой дипломатической почты, цензурирование писем, посылок, полное отсутствие Интернета и телефонной связи.
– Вот и нечего было торопиться. – Пробурчал Дюгонь. – Давайте исходить из элементарной логики! Если это действительно, как уверяет нас господин Лоуренс, пространственно-временная дыра, то будем откровенны: заштопать ее мы не в силах. Лично я тоже склонен думать, что в данном случае мы имеем дело с десантом. Одну страну они и впрямь уже захватили, но, судя по всему, на этом пока решили остановиться. Если бы готовилась тотальная агрессия, не было бы дипломатических отношений и не было бы торговли. Но они согласны вести переговоры и даже готовы продавать свои технологии. Зачем же обострять ситуацию?
– Тем не менее, вы своего Дымова тоже не постеснялись окунуть в ту же полынью!
– Дымов – особый случай, и смею вас заверить: для операций подобного рода он подготовлен значительно лучше Монтгомери.
– Да ну! – насмешливо присвистнул Лоуренс, американский советник при секретаре. – Чем же он вас так привлек?
– Напомню, что в поле нашего зрения он попал еще девять лет назад. – Невозмутимо сообщил Дюгонь. – И кстати, тогда же нам удалось докопаться до пленочки, зафиксировавшей появление Дымова в нашей стране.
– Вы имеете в виду Чернобыльский реактор? – нахмурился Бред Коллинс.
– Верно. Дымов воспользовался им, как проходом в наш мир. И кстати, не он один. Если не ошибаюсь, его подруга проживает в Нью-Йорке и поныне.
– Уже не проживает, – заметил Лоуренс. – Около четырех месяцев назад Миранду Праскотти перевели в бостонскую тюрьму.
Дюгонь фыркнул:
– Вот и видно, что работа у нас, господа, насквозь топорная. Вы своего посланника в тюрьму упекли, мы своего – на зону спровадили.
– Однако, если верить сводкам наблюдателей, этот Дымов чувствовал себя на зоне вовсе неплохо. Или вы будете отрицать этот факт?
– Почему же, не буду, – неохотно подтвердил генерал.
– Ну вот! А наша дамочка, судя по всему, не бедует и в тюрьме. Так что зря вы о них беспокоитесь.
– Сейчас я говорю о другом. – Афанасий Николаевич поморщился. – У меня такое ощущение, что мы повторяем ошибку государств, которые мы представляем. Топить в крови террористов и подчинять силе другую силу – бред и нелепица. Удивительно, что наши правители не осознали этого до сих пор…
– Не заблуждайтесь, генерал, – Лоуренс тонко улыбнулся, – они все прекрасно понимают. Не забывайте, что большая политика всегда подразумевает объем и глубину. Так что ищите второе и третье дно.
– Хорошо, большую политику трогать не будем, – согласился Дюгонь, – но в случае с нашими экстрасенсами подобная практика себя явно не оправдывает. Древние китайцы говорили: «Кто ищет врага, тот его непременно найдет, а потому умный государь всегда ищет друга». Да, наверное, можно понять наших президентов, которые вынуждены подыгрывать агрессивным настроениям большинства, но мы-то с вами, слава Богу, не президенты, а значит, можем строить собственную политику по собственным правилам.
– Так-то оно так, но субсидиями нас подпитывают те же президенты, и вы знаете не хуже нас, что появление товарной марки томусидиан встревожило всех без исключения.
– Значит, снова деньги и снова конкуренция?
– Нет, Афанасий Николаевич, вы ошибаетесь. – Председательствующий за столом секретарь совета, Бред Коллинс, нервно прокрутил на указательном пальце массивный перстень. – На этот раз речь идет не о деньгах и не о конкуренции. Если бы томусидиане сидели тихо, никто бы о них не узнал еще долгое время, но они выкинули на мировой рынок свой товар и в один день наглядно показали, что мы им не конкуренты.
– Товар томусидиан рядом с нашей продукцией, – запальчиво вставил Карл Майер, – все равно что последние разработки фирм «Мерседес» рядом с двухколесными арбами Эквадора. И уже тогда нам следовало понять, что любой конфликт с томусидианами будет однозначно проигран.
– Тем не менее, воздушные силы Америки пошли на конфронтацию, – пробурчал Дюгонь.
– Увы, нам удалось убедить президента, но не парламент. – Секретарь пожал плечами. – Оглашать же все данные о стране Томусидо, согласитесь, мы не имели права. Да нам бы никто и не поверил. В войсках американцев по сию пору находятся генералы, которые с пеной у рта требуют реванша. Убеждать общественность – труд неблагодарный. Тем более, что нужны такие аргументы, которые сломили бы самых твердых противников. Мы же таковыми пока не располагаем.
– Думаю, Дымов нам в этом деле очень поможет, – чуть помолчав, проговорил Афанасий Николаевич.
– А может, он сам?… – Майер окинул сидящих за столом многозначительным взглядом.
– Вы хотите сказать – из «этих»? – Дюгонь хмыкнул. – Что ж, в качестве версии это можно принять, однако что-то подсказывает мне, что это не так.
– Что-то?
Не замечая сарказма в голосе коллеги, Дюгонь невозмутимо парировал:
– К сожалению, мы вступаем на территорию, где доказательность фактов вполне сравнима с силой интуиции. Потому и изъясняться мне приходится несколько непривычным образом. Дымов – фанат правосудия и фанат человеческого здоровья. Это, если хотите его конек. Он готов сутками не спать ради помощи больным и он же может выносить по собственному разумению смертный приговор тем или иным выродкам.
– Тем не менее, вы ему верите.
– Представьте себе, верю. И не только я один.
– Зачем же тогда вы приставили к нему двух соглядатаев?
– Это не соглядатаи, это его друзья. Кроме того, это гарантия того, что Дымов отнесется к заданию с должной ответственностью.
– Ну, а если его все-таки сожрут?
– Пусть попробуют, хотя вряд ли у них это получится. Зубки обломают.
– Послушайте, да кто он такой? – возмутился Карл Майер. – Ну, экстрасенс, понимаю, ну, лекарь- самоучка, но где гарантии, что его не перевербуют, как это проделали с Монтгомери?
– Гарантий, разумеется, нет, но вы, должно быть, невнимательно ознакомились с досье Вадима Дымова. Он не просто экстрасенс, он – пришелец. – Тихим голосом поправил Майера хозяин стола.
