противнику. – А вот этого, тварь, не хочешь?…
Кинжал рыбкой переместился из-за пояса в ладонь и сопровождаемый стремительным взмахом метнулся к цели. Вряд ли это можно было именовать меткостью, – Сергей даже не пытался целиться. Скорее всего, так распорядилась судьба, и боевой нож, пущенный с дистанции в шесть-семь шагов, по самую крестовину погрузился в глазницу соперника. Еще секунда, и, подхватив из рук мертвеца короткий меч с необычайно широким лезвием, Сергей поспешил на помощь Шматову, который в эту минуту отступал, отбиваясь разом от двоих противников. Услышав шаги, один из дайков тотчас обернулся к Миронову.
– Осторожнее, Серег! – задыхаясь, выкрикнул Шматов. – Это шерхи! Они и нашего шерха мочканули.
Внешне Сергей не подал виду, однако внутри у него немедленно зародилась мелкая дрожь. Что такое шерх в бою, он уже отчасти себе представлял.
– Бей вкруговую! По воздуху! – снова крикнул Потап. – Не давай опутать ноги!..
Предупреждение подоспело вовремя. Сделав мах ногой, Сергей тут же наткнулся на упругую невидимую преграду. Ощущение было, надо признать, мерзким. Все равно как касаешься ногой на глубине водорослей или медузы. Тем не менее, он постарался не подать виду. Второй ногой тут же сработал по лицу противника и вновь наткнулся на умелое подобие блока. Не теряя времени, тут же полоснул мечом, но шерх юрко успел отойти в сторону. Впрочем, это уже не имело какого-либо существенного значения. Главное, что Миронов избавился от страха. С внезапной ясностью он вдруг осознал, что вся сила шерхов крылась именно в этой пресловутой невидимости. Оно и понятно, – противники местных монстров бились, соблюдая определенные правила, воюя мечами, копьями и алебардами. Вряд ли кто из них догадывался, что в ход против шерхов следует пускать все четыре конечности. Искусство карате в Дайкирии было неизвестно, и именно это спасало сейчас Миронова. Теперь уже он сам наступал на шерха, последовательными махами «нашаривая» в пустоте жутковатые щупальца, отточенным мечом тут же нанося рубящие удары. Три или четыре раза он явно угодил в цель, – это угадывалось по гримасам боли, вспыхивающим на лице соперника. Возможно, это были в массе своей пустячные резаные раны, но и они сумели повергнуть шерха в состояние паники. Он уже не пытался финтить и обманывать, чаще дергался и допускал ошибки. К Сергею же, напротив, пришло «второе дыхание». Такого злого подъема он не испытывал уже давно. Словно машина он двигался вперед, раз за разом нанося колотые и рубящие удары, резкими махами ног и рук вводя противника в заблуждение и тут же жестоко наказывая. Сунувшегося под руку дайка он даже не заметил. Костяшками левого кулака мазнул по переносице, отбросив в сторону словно щенка – под стрелы подловатых лучников. Между тем, арена уже была густо усеяна телами. Багровые разводы пятнали ее словно тело леопарда. Где-нибудь на асфальте кровь наверняка успела бы уже собраться в огромные маслянисто поблескивающие лужи, но здесь земля и песок успешно справлялись со своими задачами, бессловесно впитывая людскую кровь, глубоко внизу вновь превращая в жизнь личинок, корешков и пробивающейся наружу зелени.
Как бы то ни было, шерх сам упал на колени и, бросив под ноги Миронову меч, стиснул голову руками. Остановив занесенный над противником меч, Сергей заторможенно оглянулся. Только сейчас к нему начал возвращаться слух, и он скривился от хлынувших отовсюду воплей. Повскакав с мест, публика выла и ревела. Жители Вальрама возбужденно размахивали руками, швыряли на арену бутоны от цветов и какие-то раскрашенные ветки.
– Все, Сергунь, решай участь своего противника. – Шматов шагнул ближе. – Как видишь, от древнего Рима они мало чем отличаются.
– А что твой шерх? – Сергей вяло повел головой и тут же рассмотрел лежащее неподалеку тело. Хмуро кивнул. – Понятно, можно было не спрашивать…
– Вопрос в другом, – как ты поступишь с этим? – Потап кивнул на склонившего колени шерха.
– А как еще поступать? Помилую, конечно. На хрен он мне сдался!
– А публика?
– Плевал я на публику! Мы с тобой одни остались, понимаешь? Из всей команды! – Миронова уже трясло. Пережитое напряжение начинало запоздало сказываться, и только сейчас до него дошел смысл последней потери. – Они Виктора грохнули, понимаешь? Стрелой!
– Спокойно, Сергунь! – Шматов подхватил его под мышки. – Раз уж мы победили, надо держать марку.
– А кто тебе сказал, что я выдохся? – Шматов подобрал с земли брошенный кем-то кинжал, неровным шагом двинулся к трибунам.
– Куда ты?
– Видишь того малого с бляхой на груди? – Сергей скрежетнул зубами. – Это он застрелил Виктора.
– Постой! Что ты собираешься делать?
– А вот увидишь…
Видимо, возбуждение, овладевшее Сергеем, все еще давало себя знать. Во всяком случае, на высоченную ограду он взлетел не хуже дикой кошки. Подпрыгнув, ухватился за край стены, ловко подтянулся и уже через пару секунд шагал к пятящемуся от него лучнику. Правая рука по-прежнему сжимала кинжал, и догадаться о его намерениях было проще простого. Впрочем, и лучник не собирался безропотно ждать, когда его прирежут на глазах у публики. Никто не вмешивался в происходящие события, и с холодной улыбкой на губах он поднимал свой лук выше и выше. Однако Миронова это не остановило. Он продолжал приближаться к стрелку, чувствуя, как стихает в Колизее гул, как, замерев на своих местах, публика следит за развитием внепланового поединка. Исход же несложно было предсказать. По тому, как держал стрелок лук в руках, как натягивал тетиву, можно было догадаться, что промахиваться он не привык. Сделав еще шаг, Сергей остановился. Их разделяла смехотворная дистанция, и, глядя в прищуренные глаза лучника, Миронов начал медленно поднимать руку с кинжалом.
– Серега! Наплюй на него! Не надо!..
Крика Шматова Миронов так и не услышал. Рука его уже была занесена, когда свистнула спускаемая тетива. Запахом смерти омыло лицо, и стрела, смотревшая точно в грудь Сергею, противоестественно вильнула в сторону, пустившись в свой далекий путь. И одновременно пришла в движение правая кисть Сергея. Всего один раз крутанувшись в воздухе, кинжал с хрустом вонзился в грудь лучника, заставив его скрючиться и упасть на колени. Мало что соображая, Миронов спрыгнул вновь на арену и тотчас угодил в объятия Шматова.
– Ну, ты даешь! – Потап мял и тискал его. – А если бы он не промахнулся?
– Он и так не промахнулся. – Язык едва слушался Сергея. – Это Вадик, понимаешь?…
– Что ты такое говоришь?
– Клянусь тебе, это Вадик меня спас. – Миронов порывисто ухватил Потапа за кисть. – Я видел, как стрела отвернула в сторону. Всего за полметра от моей груди.
– Может, тебе почудилось?
Сергей резко качнул головой.
– Нет, Потап, стрелу намеренно увели в сторону. Такое мог сделать только он…
А в следующий миг победно затрубили трубы, пространство наполнилось дробным гулом барабанов. На арену торжественным шагом вышел отряд стражников, возглавляемый одетым в золоченые доспехи сотником-суфаном. Четверо девушек в пестрых накидках вынесли тяжелые венки и под крики разбушевавшейся публики цветы водрузили на шеи победителей.
– Улыбайся! – шепнул Потап. – На тебя смотрят сейчас тысячи и тысячи поклонников.
– Перебьются! – едва слышно отозвался Сергей. С остервенением сплюнул себе под ноги и повторил: – Перебьются!..
Часть 5 ЛАКУНА
Глава 1
В печи еще продолжали потрескивать тлеющие пальмовые листья, догорающая лучина разбрасывала по стенам хижина кривляющиеся тени. И непонятно было, откуда они взялись – такие бесноватые, так как беседующие в хижине люди не делали никаких движений…
– Разумеется, вы, Вадим, держава зубастая, сильная. Опять же – людей талантливых у вас хватает, но
