Ловким движением руки Роксана высвободила кнут и ударила снова. Теперь кровавая борозда появилась и на другом плече Колтера.
Потом удары посыпались градом. Роксана мстила за страдания ее детей, а заодно давала выход своей безумной ярости…
Наконец, обессиленная и задыхающаяся, она опустила руку.
Скорчившийся на полу Колтер злобно прорычал:
— Сука! Тебе следовало бы выпороть Аргайлла!
— Не надо пресмыкаться перед такими, как он, — ледяным голосом парировала Роксана. — Вон из моего дома! И если у тебя в голове осталась хоть капля мозгов, убирайся из Эдинбурга!
Колтер медленно поднялся на ноги. Его рубашка свисала окровавленными лохмотьями, глаза горели ненавистью.
— На этот раз ты оказалась не на той стороне, дорогая сестрица. Англичане все равно захватят страну, и когда это случится, не жди от меня помощи!
— Не волнуйся, Колтер, я никогда не дойду до столь отчаянного состояния!
— Прекрасная Роксана всегда имела большой выбор из трущихся вокруг котов! — прорычал он. — Надеюсь, богатство Карров защитит тебя, потому что Аргайлл обязательно отомстит.
— Я сама сумею себя защитить.
— Как и раньше, — съязвил Колтер, стягивая клочки рубашки, — с тем или с другим мужчиной.
— Проваливай, Колтер, да поскорее! Меня тошнит от твоей злобы и коварства.
— Очень надеюсь, что верну тебе долг с лихвой, — процедил он, показывая на свою изорванную плоть.
— И я должна бояться? Тебя, Колтер? Ты только и умеешь, что лизать сапоги англичанам. Хотя, думаю, ты достаточно храбр, чтобы ударить женщину.
— Посмотрим, кто будет смеяться последним и кто выиграет.
— Я не хочу выигрывать, Колтер. Мне нужно, чтобы тебя не было в моем доме. — Повернувшись, Роксана открыла дверь. — Ты знаешь дорогу.
Прежде чем вернуться к детям, она вымыла лицо и руки и переоделась. Теперь, выгнав вон брата, а из души — гнев и злобу, она немного успокоилась и оставшийся день провела с семьей, радуясь, что наконец-то оказалась дома и что детям больше ничего не грозит. Ей хотелось надеяться, что насилию и личным счетам положен конец: Аргайлл умиротворен, Колтер убрался, Каррам известно о ее намерениях.
Ей стало гораздо легче. Главное: она теперь с детьми, в знакомой обстановке дома.
Позже приехала Амелия. Увидев, что дети бодры и веселы, она облегченно вздохнула.
— Ангус прекрасно выглядит.
— Миссис Битти просто чудеса творит. И огромное тебе спасибо за помощь, — улыбнулась ей Роксана.
— Я всего лишь играла роль посланника. Это Джонни сделал все, чтоб детей освободили. Аргайлл больше не представляет опасности?
— Так мне сказали.
Амелия всмотрелась в напряженное лицо Роксаны.
— Хорошие новости, — осторожно заметила она. — А от Колтера можно ждать неприятностей? Я знаю, каким подлым он может быть.
— Думаю, в данный момент он мечтает только о мести. Если повезет, больше я его не увижу.
— Этот Джонни настоящий волшебник! Уже через несколько часов после того, как я обратилась к нему, сумел вернуть детей.
— Я очень ценю все, что он для меня сделал. Действительно ценю.
— Почему я слышу невысказанное «но»? — осведомилась Амелия.
— Потому что я чувствую себя ужасно. Не хочу, чтобы мужчины мной манипулировали. Не желаю, чтобы моих детей использовали ради чужих капризов и амбиций! И хотя именно Аргайлл приказал похитить моих детей, все же, не свяжись я с Робби, а следовательно, с семейкой Карров, он не предпринял бы таких решительных мер. Кроме того, Джонни сделал ошибку, заговорив со мной покровительственным тоном, когда я была не в настроении слушать его бесстрастные заверения о том, что «они все уладили». Я провела несколько ужасных часов, ничего не зная о своих детях! А мне полагалось проигнорировать все, что случилось, и вернуться домой, к своему вышиванию!
— Но разве не Джонни вернул тебе детей? Он по крайней мере заслуживает твоей благодарности.
— Знаю. Он дал Аргайллу огромную взятку. Я завтра же пошлю Джонни благодарственное письмо и еще одно — заемное. Верну все деньги. Но пока что я вне себя от злости на мужчин, использующих меня по своим эгоистичным причинам! Никто не учел, что я могу иметь свои собственные мотивы! Может, у меня есть собственные понятия о счастливой жизни!
— Без Робби Карра? — мягко спросила Амелия.
Роксана вздохнула:
— Не знаю… знаю только, что я слишком зла, и не только на себя, но и на него, за перенесенные моими детьми испытания. И в присутствии Робби Карра я почти не способна мыслить ясно. Еще до того, как
