отправить детей к тебе, я сказала ему, что мне нужно время решить, стоит ли так круто менять жизнь. И я все еще решаю. Хочу передышки для себя и детей, и чтобы ни один мужчина не уговаривал, не улещал и не угрожал мне!
— И тебе это позволят?
— Вот это я и хочу узнать. Останусь дома не меньше чем на две недели и никого не буду принимать. На расспросы друзей отвечай, что, пока Ангус выздоравливает, я решила посвятить себя семье.
— А через две недели?
Глаза Роксаны сверкнули.
— Потом я намерена вести прежнюю, свободную жизнь.
Первым навестить Роксану попытался Куинсберри. Его очень заинтересовали басни Колтера Форрестера о том, как на него напали разбойники. Каждый оборванец в Эдинбурге знал, что Колтера вышвырнули из дома Роксаны вместе со всеми вещами, причем в самом ужасном виде. Герцог не нуждался в шпионах, чтобы узнать правду. Кроме того, герцог хотел выяснить, почему Аргайлл внезапно отказался от преследования прекрасной графини и освободил ее детей. Он подозревал, что не последнюю роль сыграли в этом братья Карр. Но к сожалению, Куинсберри не пустили на порог, а когда он попробовал прорваться в дом Роксаны силой, двое молодых лакеев подхватили его под мышки и вынесли во двор. Ничуть не смущенный неудачей, он отправился к леди Карберри, которая жила совсем близко от Килмарнок-Хауса. Уж она-то наверняка что-то знает.
Однако когда герцог вошел в гостиную, вместо хозяйки его встретил лорд Карберри. Добыть какую-то информацию у него будет намного труднее.
— Жена нездорова, — проворчал Дэвид вместо приветствия. — Хотя она все равно не пожелала бы вас видеть. Ваше общество нас не интересует.
— Вы рано вернулись в город, — учтиво заметил Куинсберри, пропуская мимо ушей оскорбление Дэвида.
— Прекратите ваши сладкие речи, Джеймс. Я не собираюсь ничего вам рассказывать.
— А вы полагаете, я хочу что-то из вас вытянуть?
— Не сомневаюсь в этом. Похоже, ваша армия шпионов плохо выполняет свои обязанности, но и я вам не помощник.
— Даже если моя цель — помочь вашему другу, графине Килмарнок?
— Вы хотите ей помочь? — фыркнул Дэвид. — Вы?! Думаю, ни один шотландец не сумеет припомнить, когда вы в последний раз кому-то помогали. Если не считать тех моментов, когда вы помогали себе отобрать у них деньги или поместья.
— Я слышал, Карры вернулись?
— Неужели? Вот и прекрасно. Теперь вы плохо спите из-за этого, верно?
— Вы их не видели?
— А если и видел, почему я обязан откровенничать с вами? Послушайте, Джеймс, может, вам нечего делать? А вот у меня полно забот. Я провожу вас.
Дэвид взял субтильного собеседника под локоть. Как многие его соотечественники, лорд Карберри был высок и светлокож, с волосами и бородой рыжевато-соломенного цвета. Спокойный и дружелюбный человек, он обожал сельскую жизнь, охоту и рыбалку, и мужчины вроде Куинсберри, с их стремлением творить зло, не вызывали в нем ничего, кроме презрения. Когда, разумеется, он брал на себя труд их замечать. Вынудив лорда-хранителя малой королевской печати направиться к двери, он вытолкнул его в переднюю и объявил лакею:
— Покажи ему выход!
Роксана жила затворницей ровно две недели. Она была счастлива со своими детьми и наслаждалась тем, что была далека от интриг окружающего мира.
Робби посылал ей цветы, подарки, записки с извинениями и признаниями в любви, но Роксана возвращала все подношения, даже не посмотрев на них. Она никак не могла забыть всего, что случилось. И по-прежнему не была уверена в своих чувствах. Однако когда она услышала от Амелии, что Карры выиграли дело в суде и вернули себе титулы и поместья, искренне обрадовалась.
Через несколько дней за чаем Амелия упомянула о том, что братья Карр появились на званом ужине у Дженет Линдсей.
— Вижу, Робби не теряет зря времени, — ехидно заметила Роксана.
— Ее муж хотел первым поздравить братьев, после того как они вернули свою собственность, — покачала головой Амелия. — Они с Джонни старые друзья.
— Не сомневаюсь, что теперь, когда Джонни ей недоступен, Дженет обратит свой взгляд на Робби.
— Ты же знаешь Дженет, — уклончиво пробормотала Амелия.
— Понятно. И как вел себя Робби?
— Был очень любезен, полагаю.
— Насколько любезен? — процедила Роксана.
— Ты вернула все его записки и подарки, включая те сказочные бриллианты. И ожидаешь, что теперь он станет чахнуть? Именно этого добиваешься?
Роксана нервно размяла вилочкой пирожное на тарелке.
— Не знаю. Наверное, ты права. Именно этого я и добиваюсь.
