— Разумеется, герцог.
— Кто вас учил, госпожа? Уже много лет я не встречал столь талантливых воинов, а тем более в женском обличье.
— В свободных землях у Учителей нет имен — сказала я, пытаясь уйти от темы.
— Да. Теперь понятно. В свободных землях действительно еще умеют хорошо учить. Мы это искусство уже потеряли. Вам сейчас приготовят покои, в которых высможете отдохнуть после длинного пути. Герцог тут же послал за слугой.
— Вы позволите послать с вашим слугой и служанку госпожи Айрин? — спросил княжич.
— Конечно. Все. что пожелает госпожа. — По знаку княжича из свиты отделилась женщина лет пятидесяти. Я узнала ее. Это она помогала мне в первый день в замке герцога. Княжич что-то сказал ей, она кивнула и ушла заслугой герцога.
— Что ж, княжич. Может наши люди еще немного позабавятся боями.
— Я — за.
— Да. Госпожа Айрин, нож вам вернут немного позже — будничным тоном сказал герцог. Мне не хочется терять такого воина. Он неплох.
— Он достойный и умелый противник. Мне сегодня немного больше везло, — тихо
сказала я, а потом с разрешения обоих господ направилась к свитским. В этот момент уже начался бой. Господин Эраст дрался с кем-то из стражи герцога. Я тяжело опустилась на землю и стала наблюдать.
— Что с рукой? спросил господин Тиор.
— Ничего.
— Тебя ранили? — па его вопрос ответила боль в плече.
— Наверное.
— Рану нужно обработать!
— Потом. Я не могу показать здесь свою слабость.
На площадке сошлись человек из свиты младшего герцога и свиты герцога Шахрези. Человек герцога был очень хорош и с легкостью победил нашего представителя. После этого он остался на площадке, ожидая нового противника.
— Алик, — позвала я.
— Да, госпожа Айрин.
— Иди.
— Госпожа, Вы уверены? Он умелый противник, а я- нет. — Алик выглядел растерянным. Оно и понятно. Ему было лет пятнадцать, не так давно он был пажом, в поезд его взяли только потому, что он в чем-то провинился перед герцогом и тот решил отослать его на время. Но когда я увидела, как он сражается — решила взять в свиту. Меч в его руках словно вело что-то и разум, который иногда является плохим советчиком ему помогал. Да и доверия этот мальчишка вызывал больше, чем другие. Я подозвала его к себе.
— Этот мастер заметно волочет левую руку — раз, а во-вторых — он слишком самоуверен. И не стоит недооценивать себя. — Алик вышел на площадку. Выглядел он мягко сказать неуверенно. Первые несколько выпадов доказали превосходство его противника. Впрочем, как и следовало ожидать. Но все же было видно, что и Алик не растерялся. Если он парень талантливый, в чем я была уверена, то вполне сможет использовать слабую левую руку противника. Нет. Я, конечно погорячилась насчет слабой. Точнее сказать неуверенной. Просто сам обладатель этой левой руки думал по-другому. Иногда, с такими противниками достаточно просто одного удачного приема, который Алик провел. Выпад, еще выпад и противник явно занервничал. Они кружили по площадки добрых 15 минут, причем верх брал то один, то второй. Я поняла, даже если сейчас Алик проиграет, то этот проигрыш будет смотреться достойно. Выпад, Алик падает на колени, подсечка. Меч Алика у горла оппонента. Свитские одобрительно заговорили. Алик дает противнику подняться, кланяется княжичу, тот кивает в ответ, вручает Алику серебряную монету, потом Алик подходит ко мне, снова склоняет голову в глубоком поклоне.
— Молодец. А ты не верил.
— Все это… невероятно.
— Вероятнее, чем ты думаешь. — Я замечаю, что князь и герцог уходят. Ко мне подходит тетушка, которая приглашает меня пройти в приготовленные покои.
Я зашла вслед за тетушкой в покои, отведенные мне герцогом Шахрези, и тут же наткнулась на две вещи. Во-первых, у очага стояла бадья, а во-вторых, в кресле сидел княжич. Он поднялся и спросил:
— Что с рукой?
— Не знаю. Болит. Но я сама справлюсь.
— Не глупи. Правую руку ты не зашьешь, при всем умении. Тетушка, помогите мне. Откуда-то появились ножницы, и княжич аккуратно разрезал две верхних рубашки, потом они в две руки сняли чехол, за ним осторожно кольчугу и еще чехол. Эти действия причинили боль, я почувствовала, что в глазах начинает чернеть. Тетушка удивленно охнула, я посмотрела на правую руку — обе нижние рубашки были напитаны кровью и стали почти бордовыми, княжич негромко выругался и с помощью ножниц быстро избавил меня от них. Я осталась только в нижней сорочке без рукавов.
— Тетушка, чехлы оставьте, все остальное в огонь.
Откуда-то появился тазик с тряпкой и теплой водой, княжич уже собирался промыть рану, но остановился:
— Лучше сядь.
— Я выдержу.
— Айрин, сядь. — Его голос был на удивление твердым, и я послушно уселась на табуретку. Это было не лишним, все то время, пока княжич обрабатывал мне рану, я пробыла в полубессознательном состоянии или лучше сказать, в полусознательном. Я знала, все, что делает княжич, и понимала, делает он это мастерски. Наверняка, делал все это не раз, а значит сам воин неплохой, если не сказать больше. Я почувствовала, что он что-то втер в рану, отчего боль резко уменьшилась.
— Что это?
— Серебрянка, она облегчит боль.
— Ненужно…
— Еще как нужно. Рана глубокая — придется зашивать.
— Плохо.
— Нет. Не плохо. Плечо легче зашить, чем голову. — Он замолчал и принялся за шитье. У меня разговаривать сил тоже не было. Лучше уж помолчать, все легче будет. Похоже, я немного задремала, очнулась только от того, что Княжич уже бинтовал мою руку. — Все. — Произнес он. — Сегодня вечером прием в нашу честь, ты должна там присутствовать, причем в платье.
— Хорошо.
— У тебя есть несколько часов, поспи пока. Тетушка, кровотечение должно остановиться, после этого выкупайте госпожу Айрин и помогите собраться. — Княжич поднял с пола кольчугу:
— Ничего себе, работа просто великолепная, понять не могу, как ее меч прошиб.
— В том месте ее уже клепали, видно не удачно.
— Да. Металл другой. Тут ты права. Я возьму ее и постараюсь найти здесь мастера.
— Спасибо, княжич.
— Отдыхай. — Он вышел, тетушка помогла мне подняться, раздеться и уложила в постель, накрыла покрывалом. Прошло пару минут и я крепко заснула.
Пробуждение было тяжелым. Я проснулась от боли в плече, серебрянка уже не действовала, боль была нестерпимой. Я села на постели, попыталась размять здоровую руку, а потом осторожно развязала повязку. Княжич был прав, кровь остановилась. Надо бы чистой ткани перевязать рану.
— Уже встали? спросила меня тетушка.
— Да. А как вас зовут, а то я в прошлый раз и имени вашего не спросила?
— Лиа.
— Мне нужна чистая ткань, перевязать рану.
— Я сейчас. Княжич уже велел Вам собираться.
