потому, что того требовал долг, не потому, что в чем-то провинились, и не потому, что государство ежемесячно присылало им чек. Их привели любовь и сострадание. И эта правда вдруг рассеяла страхи и тревоги, как поднимающееся солнце рассеивает тьму.
Кэлли снова приказала себе не плакать. Словно мантру, повторяла она одно и то же:
Казалось бы, поревела разок, и хватит, но нет. Тронутая их добротой, вниманием и заботой, она разнюнилась еще сильнее.
В следующее мгновение Кейт уже обнимала ее, гладила по голове, и от этих нежных, ласковых прикосновений было только еще хуже. Кэлли плакала, потому что ей было страшно, потому что вся ее жизнь пошла под откос, потому что она не знала, как спастись. Она плакала, потому что наделала ужасных ошибок и уже не могла их исправить. Она плакала и плакала, пока не промокла от слез, и только тогда подняла голову и посмотрела на Кейт. А посмотрев, с изумлением обнаружила, что и Кейт тоже плачет.
— Простите, — прошептала Кэлли чуть слышно. Как же больно. Неужели так бывает? Неужели от любви бывает больно?
— Не надо так. Ты ни в чем не виновата.
Джей Ди предложил всем салфетки. Женщины вытерли глаза. А вот Джей Ди оставался спокоен. Наверное, в своей другой жизни он не раз видел такое — как люди не выдерживают, ломаются, ищут, на кого бы опереться, надеются на поддержку семьи и отчаиваются, понимая, что остались одни. Какая ужасная у него работа, подумала Кэлли. И как же ей повезло, что именно он оказался рядом, когда она свалилась.
— Надо было раньше сказать, что плохо себя чувствуешь, — вздохнула Кейт.
— Я хотела, но боялась. А еще растерялась. Понимала, что что-то не так, но не хотела жаловаться… Не хотела вас беспокоить.
— Ох, милая, а для чего тогда взрослые?
Слезы иссякли, и после них наступило опустошение.
— Нужно пройти тесты. И доктор — доктор Рэндалл — говорит, что потом, после лечения, нужно будет еще много чего делать. Ходить на занятия, осмотры…
— Мы поможем тебе всем, чем только сможем. — Кейт взглянула на Джей Ди. — По крайней мере я помогу.
— Мы оба поможем, — сказал он.
— Мне нужно кое-что вам сказать. — Кэлли чувствовала себя полной идиоткой, но с ними чувствовать себя идиоткой было не страшно — после всего, что случилось, после всего, что они уже знали о ней. И все равно… Этого, самого главного, она им еще не говорила. — Вам обоим.
Кейт взяла ее за руку:
— Мы слушаем.
Как начать? С чего?
— Помните тот день, когда мы познакомились? Когда я вас напугала, а вы пригласили меня остаться?
— Конечно, — кивнула Кейт.
— Помните, вы сказали, что с вами мне бояться нечего, а я вроде как посмеялась? Я не над вами смеялась. Я потому смеялась, что вы даже не представляли, кого приглашаете в дом.
— Я представляла. — Кейт разгладила одеяло на груди у Кэлли. — И нисколько не жалею, что пригласила тебя.
— Нельзя уберечься от того, что внутри тебя. — Голос у Кэлли дрогнул.
— Не понимаю.
Кэлли посмотрела на Джей Ди. В отличие от Кейт он не выглядел растерянным. Да и с чего бы. Как и доктор Рэндалл, он был профессионалом. И конечно, все понимал с самого начала.
— Продолжай, милая. Что ты хотела нам сказать? — Кейт осторожно сжала ее руку.
— Я соврала насчет возраста, — выдохнула Кэлли и едва не поперхнулась своими же словами. — Если выгоните, винить не буду.
Кейт тихонько охнула:
— Не может быть… Что ты имеешь в виду? Ты…
— Я хотела жить самостоятельно, поэтому и соврала. — Внутри у Кэлли все сжалось. — Мне вчера не восемнадцать исполнилось.
Кейт улыбнулась:
— Ну если день перепутала, ничего страшного нет.
— Нет, вы не поняли. Я в другом соврала. Мне не восемнадцать. — Она опустила глаза. Посмотрела на свои пухлые руки, на пальцы с дурацкими зажимами. — Мне только пятнадцать.
Глава 21
Выйдя из палаты, Кейт первым делом позвонила Мейбл Клэр — узнать, как чувствуют себя Аарон и Бандит, и сообщить печальные новости.
— Диабет, — сочувственно вздохнула миссис Ньюман. — Бедняжка.
— Доктора говорят, что ей еще повезло, потому что резистентность к инсулину — это еще не совсем диабет. — Кейт помолчала. Говорить или не говорить, что Кэлли не восемнадцать, а еще только пятнадцать? Так или иначе придется. Но сначала нужно подумать, каковы могут быть последствия, рассмотреть ситуацию со всех сторон. — Мы еще задержимся здесь на какое-то время.
— Конечно. И не беспокойся ни о чем. Аарон с Бандитом побудут у нас столько, сколько нужно. А Люку я все сама объясню.
Внук Мейбл Клэр уже окончил школу, и ему исполнилось семнадцать. Тут многое придется объяснять. Положение усложнялось, а бессонная ночь уже давала о себе знать.
— Скажи ему еще кое-что. Кэлли, оказывается, только пятнадцать.
Мейбл Клэр тихонько охнула:
— Господи…
Да уж. Они-то думали, что Кэлли на пару месяцев старше Люка, а теперь нужно учитывать, что она на пару лет моложе. В их возрасте разница весьма существенная.
— История длинная. Расскажу все, когда приеду за Аароном. Он проснулся? — У матери любовь и страх всегда ходят вместе, и сейчас Кейт отчаянно хотелось слышать голос сына, быть рядом, прижимать к себе — чтобы знал, она любит его всем сердцем. Случившееся с Кэлли еще раз напомнило, как дорога и хрупка жизнь.
— Еще спит. Когда проснется, я скажу, что ты звонила и что ты его любишь.
Положив телефон, Кейт обернулась — Джей Ди уже протягивал чашку кофе.
— Спасибо.
Он кивком указал на скамеечку в холле:
— Садись. Тесты и осмотр займут еще какое-то время. Она опустилась на скамейку рядом с ним, чувствуя, что прошедшая ночь еще больше сблизила их. В трудный момент они действовали вместе, и это много значило. Они не просто развлекались, не просто с приятностью проводили вместе время — нет, они выстраивали отношения, у них появились общие заботы и цели. Возможно, каждый уже думал об общем будущем.
— Кэлли повезло, что ты был рядом и знал, что делать.
— Просто оказался в нужном месте в нужное время.
— Главное, ты знал, что делать. Это комплимент. Так что не упирайся.
