был охвачен очень сильными эмоциями.
На ручке туалета не было ничего, кроме обычных статических слоев.
— Вы почувствовали что-то, когда взяли ручку, правда?
— Да. Женщина пользовалась ей, чтобы написать записку.
— А какие там были эмоции?
Зак напомнил себе, что нельзя пугать ребенка до смерти.
— Она была чем-то очень встревожена и отчаянно хотела оставить записку для кого-то.
— Это так странно.
— Не более странно, чем видеть ауру.
Впервые Джош улыбнулся.
— Наверное так. Так что вы думаете здесь отыскать?
Он не мог сказать мальчику, что ищет следы убийцы, который убил женщину в этой самой комнате. Джош не сможет спать в этой постели.
— Просто ищу, не осталось ли чего еще, — ответил Зак.
Он прикоснулся к перилам кровати.
…и провалился в кошмар.
Бессознательно он убрал руку с перил.
— Что-то нашли? — зачарованно спросил Джош.
— Да, — ответил Зак. — Нашел. Мне нужно идти, Джош.
— Ладно.
Джош подождал, а когда Зак уже подошел к двери, спросил:
— Зак?
Тот замешкался у двери и обернулся:
— Да?
— Я вижу, что парни с вашим талантом могут делать такие крутые вещи, вроде как быть частным детективом или копом. А что случается с людьми, которые видят ауры?
— Поверишь или нет, но некоторые из них становятся психиатрами.
Глава 43
Беспрестанное буханье «тяжелого металла» проникало за стены туалета. Рейн чувствовала, как под ногами вибрирует пол.
Она вышла из художественно расписанной граффити кабинки и направилась к раковине вымыть руки. Было почти два часа ночи, а Зака еще не было видно. Хорошо то, что она больше не испытывала волнений, вроде того чрезмерно встревожившего ее приступа паники, когда на Зака напал экстрасенс-иллюзионист с ножом. А плохо, что она не имела понятия, как сильно она может доверять таким предупреждающим ее предчувствиям, если Зак вдруг снова попадет в переделку.
Рейн поправила затычки для ушей, и, глубоко вздохнув и мужественно настроившись выдержать громоподобную музыку, открыла дверь.
Туалет освещали тусклые лампы, но в коридоре было гораздо темнее. Позади главного зала в кафе шел этот узкий коридор, задрапированный черной тканью. Единственное освещение состояло из цепочки зловещих голубых огней, вделанных в пол и заключенных под толстое стекло. Она смотрела под ноги, боясь оступиться.
Позади мелькнул мужской силуэт и скрылся в мужском туалете. Во мраке он показался чуть темнее тени. Сосредоточившись на том, куда ступать, она заметила лишь ногу в армированной коже и тяжелом черном ботинке.
Запах дыма, к которому примешивался какой-то сильный остро-сладкий травянистый аромат, витал вокруг нее. В мужском туалете кто-то либо жег фимиам, либо курил что-то странное. Она подозревала последнее. Рейн сморщила нос, стараясь сильно не вдыхать.
Но дым не рассеялся, а стал еще гуще. Краем глаза ей показалось слева за тяжелым черным занавесом какое-то движение. Он колебался, будто по поверхности ткани прошлась струя воздуха.
Нет, не по занавесу, а под ним. Движение создавалось кем-то или чем-то стоявшим между драпировкой и стеной. Какой-то завсегдатай клуба спрятался за занавесом, чтобы курнуть наспех что-то без сомнения совершенно незаконное.
Неизвестно откуда в голове у Рейн, нарастая, послышались голоса. Она узнала вопли ярости, боли и болезненного восторга.
… «Хочу поплавать в этой крови. Нужно искупаться в ней»…
… «Умри-умри-умри. Хочу почуять, как она, наконец, перестанет дышать. Мне это нужно. Надо знать, что в моей власти забрать у нее жизнь»…
Она поняла, что это старые голоса, отголоски дел, которые она расследовала когда-то с Брэдли. Голоса примешивались к нечетким следам, которые остались на стенах коридора.
… «Нужно еще раз ударить. Получай, получай. Наплевать, что я должен сделать. Получай по полной. Ничего больше не важно. Ничего»…
… «Глупая сука. Вот ей. Она заслужила страдания. Пусть заплатит»…
… «На этот раз убью его»…
Паника росла, Рейн терялась в море призрачных голосов. Зак обманул ее, когда обещал, что она не сойдет с ума, как тетя Велла. Это все-таки случилось Она не властна над собой. Ее психологическая самозащита трещит по швам. Что-то всплывает из этого таинственного болота.
Вдруг чей-то голос перебил вздымающуюся волну воплей. Зак, случайно обмолвившийся когда-то о том, что знал каждый член «Тайного общества».
… «Любой экстрасенс, решивший поэкспериментировать с противозаконным дерьмом, просто напрашивается на кошмары»…
Ладно, может, она и не сошла с ума. Возможно, виноват дым, насыщенный отравой. Эта дрянь что-то творит с ее сверхчувствами. Ей нужно отсюда убраться подальше.
Рейн попыталась побыстрее дойти до выхода, но, оказывается, она еле держалась на ногах. Взглянув вниз, она увидела, как нога вместе с туфлей исчезла в мерцающем голубом огне под толстым стеклом. Рейн больше не могла понять, куда она ступает. Наркотик обратил все ее нормальные и паранормальные чувства в хаос.
Каблук невидимой туфли скользнул по стеклу и подломился.
Рейн споткнулась и начала падать. Бессознательно она схватилась за черный занавес, чтобы не упасть. Но толстая драпировка не выдержала ее веса. Петли вылетели из крючков, крепивших ткань к стене.
Все еще сжимая занавес, Рейн мешком свалилась на пол. Метры тяжелой ткани водопадом обрушились на нее, грозя задушить.
Приступ страха пронзил ее. Какая чепуха. Не собирается же она умереть здесь на полу рядом с туалетами в местечке, где тусуются готы. Жестоко подавив мятеж ужасных голосов, она уперлась обеими ладонями в пол и ухитрилась встать на четвереньки.
В таком положении под покров ткани стал поступать воздух. Рейн все еще чуяла запах неприятного дыма, но уже не так сильно, как моментом раньше. Дым поднимается вверх, догадалась она. У пола воздух меньше отравлен. Однако осевшая на занавесе пыль прибавила других хлопот. Рейн расчихалась.
Послышались еще голоса. К счастью, они исходили не из ее головы. Болтали двое парней, только что вышедших из туалета.
— Эй, мужик, тебе пол не кажется странным?
— Говорил же тебе, что эта новая дурь отличная дрянь.
— Нет, мужик, похоже, тут занавес, он же обычно на стене висит. Что он делает на полу? Не вижу лампочек.
Рейн осторожно вдохнула и позвала: — Помогите.
