спаржу. Только теперь почувствовав, как сильно она проголодалась, Сабрина прямо-таки накинулась на еду.
— Бесподобно, — изрекла она через несколько минут, отправив в рот очередной кусок говяжьего филе. — То ли в нью-йоркских ресторанах стали лучше готовить, то ли я голодна как волк.
— Скорее всего и то и другое.
Сабрина подняла взгляд на Дилана:
— Вы, наверное, часто сюда заглядываете?
— Каждую среду. В восемь вечера мы с Карсоном и Стэном обсуждаем за ужином деловые вопросы, причем как раз за этим столиком.
— Одним словом, сочетаете приятное с полезным. — Сабрина усмехнулась.
— Ты это о чем?
— Женщины сзади. — Она указала бокалом куда-то за спину. — За столиком справа сидят четыре, за столиком слева — шесть. С тех пор как мы пришли, они пялятся на тебя и пускают слюнки, а после того как принесли салат, вообще глаз с тебя не сводят.
Дилан вскинул темную бровь:
— Так ты заметила? Я польщен.
Сабрина улыбнулась:
— Все-таки Мелисса права: ты и впрямь настоящий красавчик.
Выражение лица Дилана оставалось бесстрастным.
— Тогда ты просто сногсшибательна.
— Неужели?
— Скажу больше: треть присутствующих мужчин раздевают тебя глазами, а вторая треть решают, где расстегивается твой лифчик: сзади или спереди. Оставшиеся гадают, какие позы тебе больше нравятся в постели и как бы тебя поскорее в эту постель затащить. — С этими словами Дилан как ни в чем не бывало потянулся за сладкой булочкой.
Сабрина неодобрительно покачала головой:
— А ты циник!
— Это называется — реалист.
— Ну не знаю… — Сабрина пригубила вино. — Боже, какой насыщенный день! У меня такое чувство, будто я сейчас взорвусь!
— Советую тебе остыть, — Дилан сделал выразительную паузу, — и не налегать на вино. Пей лучше воду.
Сабрина удивленно взглянула на него:
— Боишься, что в итоге я заманю тебя в номер с известной целью? — Она усмехнулась, затем снова потянулась к бокалу.
— Интересная мысль. — Дилан хмыкнул. — И чертовски соблазнительная, но, к сожалению, неосуществимая.
— Да? — Сабрина вскинула подбородок. Его слова ее слегка задели. — И почему же?
Дилан облокотился на стол и подался вперед, так близко, что она различила в его глазах оранжевые искорки.
— Во-первых, рыцари без страха и упрека не пользуются тем, что их дама хлебнула лишнего. Во- вторых, Карсон мне башку оторвет, если я тебя хоть пальцем трону. И в-третьих, в корпоративных вопросах у тебя гораздо больше опыта, чем в общении с мужчинами. Или я не прав?
Сабрина почувствовала, что краснеет.
— Смотря что ты подразумеваешь под «опытом». Меня домогались лучшие представители мужского рода.
— А ты их, конечно, отвергла.
Ответа не последовало, и Дилан понимающе кивнул.
— Думаю, нам пора сменить тему.
— Нет, отчего же. — Сабрина помотала головой. — Сейчас я тебе объясню.
— Что именно?
— У тебя сложилось превратное представление обо мне: ты либо решил, что я Снежная королева, либо считаешь меня убежденной феминисткой, которая мечтает кастрировать всех мужиков. Но я не такая, поверь.
— Боже, я вовсе не думал ничего такого!
Сабрина отодвинула бокал и решительно сложила руки перед собой.
— Не знаю, может, все дело в том, что я впервые встретилась с отцом, а ты — самый близкий ему человек: наверное, поэтому мне не все равно, какого ты обо мне мнения. Или я просто переволновалась и хватила лишнего. В общем, не важно. Так вот: вундеркинды всегда одиноки. Я поступила в колледж в шестнадцать, когда мои сверстники учились в школе, и мне было очень одиноко. В двадцать пошла работать. На работе я полдня отказывала тем, кто видел во мне красивую игрушку, а остаток дня зубами и когтями доказывала свой профессионализм. Иногда я встречала мужчин, которые казались мне не такими, как все, но всех их пугало мое умственное превосходство и честолюбие. В итоге я всегда оставалась одна. Это главная причина того, что с мужчинами у меня мало опыта.
Дилан понимающе кивнул:
— Я примерно так и думал.
— И ты ничуть не удивлен?
— А чему удивляться? Подавляющее большинство мужчин интересует либо секс, либо власть, реже и то и другое. При этом они боятся женщин, которых нельзя покорить или превзойти.
— Точное наблюдение, — похвалила Сабрина. — Но хочу внести поправку: прежде всего я виню не мужчин, а себя.
— Понятно.
— А вот мне нет. Взять, например, тебя: ты к какой категории себя причисляешь? Что тебя больше привлекает — секс или власть?
Дилан пожал плечами:
— Иногда секс, иногда власть, но в целом у меня здоровая самооценка, и я никогда не пытаюсь кому- то что-то доказать.
Сабрина рассмеялась:
— Звучит довольно высокомерно!
— Почему? Рассказывая о себе, ты дала понять, что умна и красива, и я не сказал, что ты задаешься. Я поступаю так же: говорю что есть. Бесспорно, меня привлекают секс и власть, но также и многое другое.
— А именно?
— Хочешь, чтобы я перечислил остальные мои достоинства? Ну хорошо: я умен, вынослив и настойчив. Иногда бываю очень обаятельным, внимательным и забавным, но все зависит от человека, который рядом,
— И от того, лежишь ты с этим человеком в постели или нет.
Дилан хмыкнул:
— Я ничего такого не говорил. И вообще, здесь готовят восхитительный десерт: шоколадная корзиночка с белым шоколадным муссом, сверху малиновый соус. Не знаю, нравится ли тебе шоколад…
— А кому он не нравится? — Сабрина со вздохом откинулась на спинку стула. — Увы, я так объелась, что скоро лопну.
— Ради такого десерта можно и рискнуть. Давай разделим его на двоих. — Подозвав официанта, Дилан заказал шоколадную корзиночку и два кофе: без кофеина и обычный.
Когда принесли десерт, Сабрина не устояла и попробовала его.
— М-м… объедение!
— Не то слово. — Дилан с удовольствием облизал ложку.
— Ну и о чем ты сейчас думаешь? — поинтересовалась Сабрина, покончив со своей порцией десерта.
