Сюняев хотел что-то сказать, но Гиря не дал ему и рта раскрыть.
– Валера, ты только что обзывал меня бухгалтером. Как видишь, я действительно умею считать, и учитываю все факторы. Еще один учтенный мной фактор такой. Шила в мешке не утаишь – рано или поздно, вся эта история всплывет на поверхность общественного самосознания. И как наша цивилизация будет выглядеть в собственных глазах? Между тем, осознание собственной ущербности – неприятное состояние. Совсем иное дело, если сонное человечество однажды проснется и сообразит, что ведь оно уже вполне официально проводило в полет одну межзвездную экспедицию. Сначала оно удивится – как же так? А потом, возможно, задумается, не пора слать вторую?
Пока Гиря произносил свою речь, Сомов задумчиво смотрел в пол. Неожиданно он поднял голову и сказал:
– Ты прав. Надо их хотя бы проводить по-человечески… Но есть одно существенное 'но'.
– Есть целых два существенных 'но', – сказал Гиря.
– У меня только одно, – Сомов улыбнулся.
– Ящики?
– Ящики. Мне кажется, что эти ящики… Это, хм… преждевременно.
– Да, не ко времени…
– Э-э…, – вмешался Сюняев. – Я не понимаю, о чем это вы?
– О том, что ящики афишировать нельзя.
– Почему?
– Ну.., – Гиря помолчал. – Мы ведь хотим проводить по-человечески? А ящики – нечеловеческий фактор.
– И… что?
– Значит, про них мы никому не расскажем. И про виртуальную реальность – тоже. Ящики – прямое свидетельство наличия в Галактике другой цивилизации. Мне кажется, для нашей будет лучше, если она пока останется в неведении относительно того, что, собственно, произошло. Разумеется, так не получится. Предел моих мечтаний, чтобы все информационные потоки ограничились рамками слухов и домыслов. Конечно, отчетливое понимание того, что мы во вселенной не одни, имеет свои плюсы, но, мне кажется, что в данный момент минусы их перекрывают. Знание того, что где-то там, пусть даже очень далеко, есть добрый дядя, всегда притупляет осторожность и обостряет беспечность. И, что гораздо хуже, ослабляет чувство ответственности за собственные деяния. Я бы предпочел, чтобы факт существования братьев по разуму вошел в общественное сознание постепенно и незаметно, как само собой разумеющееся.
– Как же ты будешь объяснять, куда и зачем летит Асеев? А, главное, как летит? Ведь любому образованному человеку понятно, что вот просто так, на бывших аварийных КК, Асеев никуда лететь не может!
– Да, это неприятное обстоятельство. Надо будет что-то придумывать. Но это мы обсудим позже, хорошо?
– Хорошо, – в сердцах буркнул Сюняев. – А второй фактор?
– Второй?.. А, ну да… Второй фактор такой. В связи с отправкой Первой Межзвездной Экспедиции, по ходу ликования, обязательно найдутся недовольные. Я не могу прогнозировать, сколько их будет, но то, что они будут, и на меня всех собак повесят – не сомневаюсь. И 'Межпланетную лигу' припомнят, и твои, Валера, скандалы, и многое другое. До сих пор я считал, что сижу на своем месте, а тут придется освободить. Я буду вынужден рекомендовать тебя – больше некого. А это – негативный фактор.
– Еще бы! – воскликнул Валерий Алексеевич. – Ты в своем уме?.. Но я откажусь!
– Ничего не знаю, – отрезал Гиря. – Мое дело – прокукарекать, а там хоть и не рассветай.
– Но почему ты так пессимистично настроен?
– Потому, что я реалист.
– Ты сказал это так, как французский дворянин перед гильотиной: 'я роялист!'
– Естественно. Возникнет ситуация: 'король умер – да здравствует король'. У тебя будут все шансы отыграться за все годы унижений и издевательств…
Сюняев ткнул в Гирю пальцем и заявил:
– Ты циник – вот ты кто!
– Валера, – сказал Гиря мягко, но очень серьезно. – Ты даже не замечаешь, что уже повесил на меня двух собак. Я у тебя и бухгалтер, и циник. А кем буду завтра – Бог про то ведает. Ты ведь догадываешься, что основные контуры мероприятия я уже продумал, а ты даже и не почесался. Придумал на ходу вот это 'доброжелательное игнорирование' и пытаешься… Собственно, я теперь даже и не понимаю, в чем тебя нужно убеждать! 'Проводить по-человечески' для меня означает 'снабдить всем необходимым и пожелать доброго пути'. Понимаешь, не-об-хо-ди-мым, – сказал Гиря по слогам. Именно это я и попытаюсь сделать. И это нужно обязательно сделать. Что такое аварийные КК? Это старье и рухлядь. Ведь вот наши братья по разуму, они же не действовали по принципу 'возьми убоже, что нам негоже'. Ящики дали качественные – вон Глеб не даст соврать. Комета тоже, говорят приличная. А мы? Я имею в виду пресловутое человечество? Мы что же, стадо босяков? Вот мне и обидно, тут и самолюбие взыграло…
– Умеешь ты вот так все вывернуть наизнанку…
– Умею, умею… Что-нибудь еще нужно вывернуть? Нет? Тогда считаю, что я вас убедил. И надеюсь, что это наше консолидированное решение. Мне это важно, потому что я один не потяну представлять все человечество, а мы четверо – уже нечто. А добавить к нам Шатилова – получится уже совсем недурно…
– А он в курсе? – быстро спросил Сюняев.
– Пока нет. И я пока не планирую его ставить в известность. Он сгоряча может надавать таких указаний, что мало не покажется. Ты внимательно слушал, что Глеб рассказывал. Ведь Бодун, как ни крути, выдвинул ГУКу ультиматум. И, судя по всему, они от своих требований не откажутся. Придется с Шатиловым основательно поработать. И с остальными членами Коллегии – тоже. И все это время, время…
– Времени вполне достаточно, – подал голос Сомов. – Минимум девять месяцев.
– Сколько?! – вскинулся Гиря. – Вы же обещали полтора года!
– Я же сказал: минимум. Данные уточняются. И от меня, как ты понимаешь, это не зависит. Комету я придержать не могу. Когда прилетит, тогда и прилетит. Зато и не опоздает к сроку.
– Работнички! – сардонически произнес Гиря. – Простую комету вычислить не могут… Вот и планируй тут с ними освоение Галактики. Тьфу!
Сомов взглянул на меня и подмигнул.
– Ты бы хоть сообщил нам свои наметки, чтобы мы могли сориентироваться по срокам, – произнес Сюняев недовольно. – Лично я не понимаю, чем мы можем содействовать.
– А я сообщу, – сказал Гиря угрожающе. – Я тебе все сообщу! Первое: им нужно передать 'Челленджер'. Он торчит возле Луны, готов к старту. Его нужно вернуть в док и дооборудовать. А как, и где взять оборудование – я даже примерно не знаю. Надо думать и придумать.
– Петя, это же новейшее судно! Астрофизики тебя сожрут.
– Подавятся! – сказал Гиря. – Второе: им нужно подготовить передвижной ремонтный док, полностью укомплектованный и дооборудованный средствами металлообработки полного цикла: от плавки до шлифовки.
– С ума сойти, – пробормотал Сюняев.
– Третье: им нужно передать два крейсера.
Сюняев вжал голову в плечи:
– Петя, ты в своем уме? Их же всего пять штук на весь ГУК.
– И что, мало?
– Да нет, но ведь это…
– Что – это? Чего ты жмешься? Подумай, куда и зачем они летят. Человечество что, себе крейсеров не наделает? А они где возьмут, если понадобятся?.. Меня обзывал бухгалтером, а сам…
– Но как это провернуть?!
– Вот и думай, как все это провернуть. А кроме того, как провернуть передачу еще двух рейдеров, да не пустых, а загруженных под завязку. И подумай, чем именно следует их загрузить. И все это счастье должно точно и в срок выйти на нужные орбиты, синхронизироваться по скорости с кометой, да так, чтобы никто не
