задумался, — усмехнулся я и, не выдержав, спросил: — Слушай, а зачем тебе все это?
—
Что именно? — не понял Кузнецов.
—
Ну, почему подкрепление ждать не стал? Почему решил в одиночку сюда лезть?
Федерал задумчиво глянул на меня и ничего не ответил. Вместо этого он осторожно подобрался к двум столкнувшимся на перекрестке военным грузовикам и достал бинокль.
—
Нам туда? — уточнил он, махнув рукой вдоль улицы.
—
Ага, — кивнул я и присел у лопнувшего колеса. Заметил валявшийся под машиной облезший череп и обтянутые обрывками полуистлевшей тельняшки ребра и поспешил передвинуться в сторону.
—
Никого, — объявил опер, оторвавшись от окуляров минут через пять.
—
Ну так пошли!
—
Пошли. — Кузнецов первым выбрался на тротуар и вдруг обернулся. — Почему я остался, это тебя интересует? — неожиданно хмыкнул он. — А что еще мне было делать?
—
Дождаться подкрепления, — предложил я свой вариант.
—
И потерять несколько дней?
—
И что с того? С транспортником за это время ничего бы не случилось.
—
С транспортником — да. А с девушкой? Она единственная, кто может обойти систему безопасности и не запустить при этом процесс самоуничтожения! Без нее у нас не будет ни единого шанса сохранить в целости груз корабля!
—
Ну и кому нужно это барахло? — усмехнулся я. — Нашли время антиквариатом заниматься!
—
Не антиквариатом, — поправил меня Кузнецов, — а культурным достоянием Земли!
—
И что с того? Еще и на строительство музеев придется тратиться! Или… — я вдруг замолчал, пораженный неожиданной догадкой, — или их на сторону толкнуть решили?
—
Администрации нужны деньги, — ничуть не смутившись, подтвердил опер. — Что-то планируется продать с правом обратного выкупа, что-то сдать в аренду…
—
Ну и уроды! — не выдержал я. — Столько красивых слов, а все дело лишь в желании набить карманы!
—
Знаешь, сколько людей ежедневно умирает от недоедания? И сколько не получает нормального медицинского обслуживания? — рассвирепев, обернулся ко мне Кузнецов. — Для возрождения промышленности тоже нужны деньги, а ждать подачек от Совета мы можем еще долго…
—
По-твоему, лучше продать культурное достояние Земли зеленым человечкам?
—
Кто-то еще минуту назад называл это обыкновенным барахлом!
—
Ну… ты меня убедил!
—
Ладно, с моими мотивами разобрались, — недобро прищурился опер. — А что насчет тебя?
—
Издеваешься? — возмутился я. — Кто мне стволом в голову тыкал?
—
Да перестань ты, — снисходительно усмехнулся Кузнецов. — Ты сам вперед трусов рванул!
—
Скажешь тоже…
—
И вот что я тебе еще скажу — в центр ты рванул вовсе не из-за девчонки, — заявил федерал. — Любовь-морковь, конечно, присутствует, не без этого, но тебе просто надоело жалеть себя! Ой-ой-ой, я давно умер и не живу, а только существую! Можно подумать, унылое прозябание по подвалам — это именно то, что любят тигры. Да ты и сам себе не веришь! Просто захотелось вновь вкус жизни почувствовать, вот и сорвался навстречу приключениям. А сейчас запал прошел и думаешь, как бы обратно в уютную норку сдернуть. Но не получится уже, поезд ушел…
—
Вот и поговорили…
—
А еще…
—
Угомонись уже, — довольно невежливо заткнул я федерала. — Проспект впереди…
—
Ничего, после сеанс психоанализа продолжим, — многозначительно пообещал Кузнецов и, проскользнув в разросшиеся на обочине кусты, вновь достал бинокль. Много времени изучение забитой брошенными автомобилями улицы у него не заняло, и вскоре опер махнул мне рукой: — Пошли!
Мы по пешеходному переходу метнулись через проезжую часть, обогнули замерший в первом ряду троллейбус и со всего разгона вломились в заросли на той стороне.
Присев в высокую траву, я огляделся.
—
Вроде спокойно все.
—
Пошли. — Кузнецов выбрался на тротуар и обернулся ко мне: — И смотри, мы уже в центре, но тишина. Ни свечений, ни искр…
—
Сплюнь, — немедленно посоветовал я.
—
Тьфу-тьфу- тьфу…
—
И если начистоту, без меня ты бы сюда добрался?
—
Пятьдесят на пятьдесят, — прикинул свои шансы федерал.
—
Как же, как же, — усмехнулся я.
Кузнецов только хмыкнул и развивать эту тему не
Вы читаете Пятно
