слюнявую пасть.
Инфицированные гибли как мухи, остальные же сокращали оставшееся расстояние и хлынули на линию огня с общим воем.
Ужасный запах скисшего молока ударил Тодду в нос. Через несколько секунд он почувствовал, что его грубо сбили с ног. Ботинки и голые окровавленные ноги топтали его тело. Он глянул вверх и увидел полные ненависти лица Инфицированных, свирепо смотрящих на него сверху вниз и визжащих.
— Это не честно, — сказал он сам себе, задыхаясь от пронзительной боли. Он пожалел, что пошел на эту операцию. Пожалел, что не остался. — Это не честно. Это так глупо.
Он свернулся в клубок, закрыв голову руками. Инфицированные кричали над ним.
Их грудные клетки взорвались, и они повалились на землю, как дымящиеся руины.
— Не трогайте мальчишку! — закричал Пол, досылая патрон в патронник и снова стреляя. И тут же на Тодда повалились новые тела, заливая его кровью.
— Не трогайте мальчонку, я сказал!
— Подними его, — сказал Этан, подбежав с ружьем в руках.
— Мы прикроем тебя, — сказал Рэй, стреляя из двух стволов.
Тодд открыл глаза, и сквозь слезы увидел лицо Пола.
— Эй, Преподобный, — простонал он.
— С тобой все в порядке, сынок. Я вытащу тебя отсюда.
Они услышали грохот, отозвавшийся у них глубоко в груди. Внезапно Пол стал задыхаться и широко раскрыл глаза.
— Что с тобой, Преподобный?
Пол слабо улыбнулся.
— Да хранит тебя Господь, Малец…
Внезапно он взмыл вверх и исчез в зияющей пасти одной из Башнеподобных тварей. Она раскусила его пополам с тошнотворным хрустом и издала довольный утробный смешок.
— Нет! — закричал Рэй, паля из пистолета в тварь.
— В ноги, — крикнул ему Этан, стреляя в Инфицированных. — Целься в ноги!
— Преподобный? — сказал Тодд, пытаясь осознать. Его глаза наполнились слезами.
Рэй кивнул и бросился на Башнеподобную тварь, стреляя в бегущих на него Инфицированных, пока не остановился почти прямо под чудовищем.
— Сдохни же, кусок дерьма. — воскликнул он, тщательно прицелившись и выстрелив в одно из узловатых коленей твари.
Башнеподобная тварь завизжала. Ее нога сложилась под огромным весом, и она рухнула на орду с мясистым шлепком.
Еще один звук пронзил воздух.
Это Хакетт свистел в свой свисток.
Этан, Рэй и Тодд перепрыгнули через траншеи, подняв вверх клубы пыли. Инфицированные сыпались в открытые ямы позади них, визжа и цепляясь за стены. Тодд бежал, спотыкаясь и зовя Преподобного. Рэй полутащил его.
— Идите вперед, я прикрою! — сказал Этан, развернувшись, и медленно двинулся назад, поливая свинцом рычащие лица преследователей.
Слева, с противоположных полос моста к нему бежали Хакетт и несколько солдат, преследуемые толпой Инфицированных. Он вставил в ружье новый магазин, дослал патрон в патронник и сделал несколько выстрелов, прикончив преследователей.
— Похоже, я уже освоился, — подумал Этан и снова повернулся, чтобы обеспечить огневое прикрытие. Постоянно думая о других выживших, он захотел знать, куда подевался Пол. И тут же ощутил внезапную боль в сердце, осознав факт смерти друга.
Этан на секунду опустил ружье, задыхаясь от усталости.
— Извини, друг, — сказал он, и подумал: Надеюсь, сейчас ты в лучшем месте.
На него налетел Хакетт, и он почувствовал, как в легких нечем стало дышать. Мир кувыркнулся перед ним, и он со всего маху ударился о землю. Ружье отлетело в сторону.
— Боже, Сержант, — выдохнул Этан. — С тобой все в порядке?
Он почувствовал, как чей-то ботинок ударил его в ребра, у него снова дыхание перехватило. Другой опустился ему на спину, позвоночник пронзила резкая боль. Солдаты стояли над ним и били ногами.
—
Хакетт медленно, со стоном, поднялся на четвереньки.
— Беги, беги, беги, — шептал ему Этан.
Хакетт обернулся, зарычал и вцепился зубами Этану в лодыжку.
Этан закричал, вертясь на земле. Боль была невыносимая. Он вспомнил про пистолет на бедре и вытащил его из кобуры, снял с предохранителя и всадил две пули в череп Хакетта. Глаза жгло от слез сожаления. Он посмотрел на разорванную лодыжку, вымазанную кровью и слюной.
Солдаты перестали пинать его.
Вирус проник в нервную систему и уже устремился в мозг. Через несколько секунд он потерял контроль над своими конечностями и его тело начало дергаться. Боль в лодыжке отступила, когда его тело ответило на Инфекцию, заполнив мозг эндорфинами.
Солдаты зарычали, по-волчьи скалясь, и побежали за остальными.
Вероятности. Он был учителем математики. Он знал, что такое вероятности. Вот как это работает: Если вы берете на себя много риска на достаточно долгий срок, то вероятнее всего проиграете. Это так просто.
Он посмотрел на пистолет, по-прежнему зажатый в руке. Не смотря на слабость и спазмы, он сохранил некоторый контроль над своим телом. Нужно покончить с этим немедленно, пока он не превратился в одного из них.
Он медленно поднес пистолет к голове.
Инфицированные с рычанием проносились мимо него, шлепая ногами по сырому от крови асфальту. Этан медленно приподнялся на локоть и навел на них пистолет и стал методически стрелять. Чья-то бегущая фигура крутанулась как волчок и свалилась на тротуар.
Внезапно его рука упала на землю, забыв про пистолет.
Мир окунулся в оттенки красного, стал пугающим и прекрасным.
По нему прокатилась первая волна отчаяния. Теперь он понимал, почему Инфицированные плачут по ночам. Они страдают от печали. Невероятной, беспросветной, безутешной печали.
Печали от воспоминаний по утраченной жизни.
Рабской печали.
Потом пришла ярость. Чистая ненависть.
Голод. Нужда.
Настойчивое, направляющее гудение Улья.
Этан зашипел, брызжа слюной, стараясь подняться на ноги. Он знал, что на этом мосту есть существа, которые еще не получили вирусное причастие.
Они там убивают его людей, каждая смерть это уничтоженный переносчик. Он увидел приближающиеся к нему фигуры, стреляющие на бегу. Над мостом грохотала стрельба.
Сейчас над ним стояла какая-то женщина и с грустью смотрела на него. В руках она сжимала два дымящихся пистолета.
Его лицо скривилось в отвратительную гримасу.
— Энн, — прорычал он. — Рад тебя…
Краткий миг радости прошел почти мгновенно. Он уставился на нее с ненавистью, пытаясь подняться с земли. Она опустилась на одно колено, задержав его на полпути.
— Этан, послушай, — сказала она ему прямо в ухо.
Он покачал головой и прорычал, — Уходи…
