***
Егор запрыгнул ко мне на валун уже одетым.
Видно потратил какое-то время на поиски своих вещей под стенкой.
- Я все собрал, - сказал он, показывая вещмешок. - Даже краска не разбилась. А вот радио вдребезги. И ремни твои я порезал.
- Рад за тебя, - ответил я. - И за краску тоже. А радио... черт с ним, с радио.
- Пойдем, командир, - сказал он. - Пойдем к Гуллосу. Расскажем, что было.
- Не могу, - я кивнул на свои ноги. - Гарсилас рюкзаки потащит, а ты меня. Впрочем, можешь с ним поменяться... и почему к Гуллосу? Наверное, лучше к машине? Да и поесть тебе не мешало бы...
- Нет, - он рассмеялся. - Ты сам пойдешь, командир. Ну-ка, посмотрим...
Он ухватил меня за лодыжки, а я этому нисколько не удивился. Наверное, ждал чего-то подобного.
Ступни обожгло огнем. Знакомая боль. Будто крапива, только не снаружи, а изнутри, с обратной стороны кожи. Я закричал. А когда боль стала непереносимой, ударил его по лицу. И все закончилось. Боли не было. Если не считать разбитый в кровь кулак. С его-то лицом ничего не сделалось.
Я поднялся на ноги и несколько раз подпрыгнул.
- Неплохо! Только все равно не пойму: зачем нам Гуллос?
- Вопросы есть, - сказал Егор. - К нему, к горам... к той тетке, что ночью ко мне приходила.
- Ты же языка не знаешь! Гарсиласа я тебе не дам. Да и сам не пойду.
- Если люди думают одинаково, командир, им 'язык' не обязателен...
- Тебе не страшно оставаться одному?
Он только засмеялся.
И уже снизу, перед тем, как скрыться за валуном крикнул:
- Не беспокойтесь обо мне. Как закончу, в Парамонга сам вернусь.
***
Он вернулся через два долгих года.
Высоким, крепким, загорелым.
В толпе я бы его не узнала, но он приехал вместе с дядей Виталием, и нас фактически представили. Сперва они чинно сидели на кухне, пили с мамой чай и скупо рассказывали о том, что делается на другой стороне мира. А потом вернулся с работы папа. И пошли гулкие удары по спинам, крепкие рукопожатия, тычки и тискания, словом, все то, что позволяют себе мужчины по отношению друг к другу после долгой разлуки, в избытке дружеских чувств.
Было странно видеть, как Егор со старшими держался на равных, а они посматривали на него снизу вверх.
Когда первые восторги поутихли, дядя Виталий рассказал, что они с Егором нашли что-то очень важное в горах Перу. Какой-то подземный город. Папа не скрывал интереса, а Егор показывал фокусы наложением рук на разные поверхности.
А потом он подошел ко мне. При всех. Без всякого смущения перед моими родителями. Подошел и сказал:
- Я вернулся к тебе, Катюша. Примешь?
А я только кивнула. И разревелась.
Он прижимал меня к своей широкой груди, а я все плакала и думала, что совершенно не узнаю его. Что он вернулся чужим, холодным, каменным.
Наши мальчики... Они уходят воевать, а если Господь их возвращает, то другими. И нужно время, чтобы разглядеть в этих, новых, гордых, сильных мужчинах прежних мальчишек - беззаботных и радостных. Говорят, для этого нужно много времени. Надеюсь, жизни на это хватит?
Я буду ждать.
И однажды он споет мне, как прежде. Как во времена, когда мы еще не были взрослыми... когда мы вместе слушали 'Universe'.
__________________
*Тексты ВСЕХ песен (на русском языке) к Slade отношения не имеют.
