Школа наемников

уйдем.

Странное поведение. Предпочесть напарнику слу­чайного знакомца? Чтото здесь не складывается. Пуза­тый закинул пистолет-пулемет за спину, махнул рукой, указал Лексу на волка:

— Тащи давай.

Леке послушно ухватил панцирника за передние ла­пы, Артур взялся за задние, улыбнулся Лексу. На вид приличный боец, только не понятно, чего хочет. Мож­но попробовать команду сколотить... Нет, не получится, пузатый все дело испортит. Вон как зыркает. Спасибо, не пристрелил. Придется ориентироваться по ситуации.

— Под ноги смотри, тут везде ямы с кольями, — пре­дупредил Артур, когда пробрались за камни.

1ус шел впереди, не оборачиваясь. Артур и Леке во­локли волка, тяжело дыша. Смеркалось быстро, еще чуть-чуть — и совсем стемнеет, а ночью лучше сидеть в защищенном месте. Леке ловил на себе взгляд Артура, исполненный приязни, и смущался: чудной дикий. На­ставники говорили: дикие во всем ищут выгоду. Как ма­ма и отчим. Как... Леке споткнулся и упал, уронив волка.

— Осторожней! — Артур тоже отпустил тушу. — Ни­чего не сломал?

— Тихо вы, — буркнул Гус, — и побыстрей давайте. Стемнеет — здесь вас оставлю, так и знайте. П- пацанье.

Артур склонился над Лексом и протянул ему руку. Вспомнилось: Кир, неисчерпаемый источник пакост­ ных историй, рассказывал, что дикие разницы между мужчиной и женщиной не видят... Леке поднялся само­стоятельно, снова ухватился за волка. Потащили. Ка­мешки хрустели под ногами, тянуло холодом, но скалы пока дышали жаром, накопленным за день. Вдалеке кто- то пальнул, ктото заорал дурным голосом — в вечернем воздухе звуки разносились далеко и призраками мета­лись по долине, отраженные от скал.

— Почти пришли, — сказал Артур.

Тушу бросили у входа в пещеру. Леке настолько вы­мотался, что не задумываясь шагнул на свет костра...

и столкнулся нос к носу с негостеприимным хозяином. Гус загораживал проход, уперев руки в бока и покачи­ваясь с пятки на мысок. За его спиной было тепло, пах­ло едой и жильем.

— Ты. Омеговец. — 1ус цедил слова сквозь зубы. — Ду­маешь, я тебе в ноги поклонюсь? Н-нахал. Да я тебе в отцы гожусь. А хоть бы имя назвал, паскуда!

Леке прикинул, не двинуть ли ему в челюсть. И сдер­жался.

— Прошу простить. Мое имя — Леке. Пустишь меня?

— Не хочется, — честно ответил 1ус, — мне одного сосунка хватает, двоих я не потяну.

— 1ус, — предупредил из-за спины Лекса Артур, — мы же договаривались. Дотащили тебе волка, теперь пусти переночевать.

В глубине пещеры — Леке видел поверх плеча Iyca — был ктото еще. Ходил, прислушивался, но в разговор не встревал.

— Я свое слово держу, — уступил пузатый, — заходи­те. Но еды не дам.

Леке шагнул вперед. У костра стояла женщина. Пол­ная, молодая. У нее все было большим: и грудь, и губы, и глаза. И волосы очень красивые. Курсант с трудом от­вел взгляд, поклонился. Он женщин с детства не видел и почти забыл, какие они бывают.

— Моя жена, — предупредил Гус, — будешь пялиться яйца оторву, понял? И тебя, Артур, это тоже касается.

— Вита, — прошептала женщина.

Надо же — жена. На Полигоне, у «мяса», а поди ж ты — жена!

Артур, не спрашивая у Гуса разрешения, подсел к ко­стру. Леке подумал и опустился рядом — ноги не держа­ли. Вита захлопотала, принесла воды, сунула Лексу мя­са — он принял, хотя хозяин пещеры и смотрел волком. Ничего, не обеднеет из-за пары кусков. Повисло нехо­рошее молчание. Леке жевал, Гус скрипел зубами, Ар­тур переводил взгляд с одного на другого.

— Спасибо. — Леке вытер губы банданой и отхлебнул еще воды. — И за спасение, и за приют. Не ожидал да­же, что такие благородные люди бывают.

— А ты меня не узнал? — вдруг рассмеялся Артур. Леке, ты правда меня не узнал до сих пор?

Чтото было в лице этого красавчика знакомое. Леке присмотрелся.

Давно, очень давно, в прошлой жизни...

Перед отъездом в Омегу? Раньше, гораздо раньше...

Мамка еще молодая, красивая, лежит на кровати пья­ная, золотистые волосы свешиваются до пола. Мужчи­на шагает в комнату, и свет керосиновой лампы падает на его лицо. Староста. Шакал. Похудей Шакал — полу­чился бы... правильно. Его сынок, Артур.

— Теперь узнал. — Леке пытался хотя бы улыбнуться, но лицо застыло маской: сейчас Старостин сынок заво­пит: «Шлю-у-ухин сын!»

Артур вскочил, сграбастал опешившего Лекса в объ­ятия, крепко приложил ладонью по спине.

— Земляки мы! — пояснил он Гусу. — Его из нашей деревни в Омегу забрали, когда мы еще пацанами бы­ли... Родная мать отдала. Дружище! Да что ты как не­родной?

— Извини, — Леке осторожно высвободился, — я про­сто... понимаешь, деревня, мама — это так давно было, я уже и забывать начал. Хотел офицером стать. А по­том испытание не прошел. Понимаешь, там как дела­ют: нужно убить человека. Я не смог. У меня ранили дру­га на этом испытании, и я не смог выйти на арену. А меня — сюда... Будто не понимают, что я всю систему изнутри знаю, все их планы. Что я смогу выжить.

На этих словах, как Леке и рассчитывал, 1ус подоб­рался. Брезгливая мина на его лице сменилась широкой улыбкой. Клюнул. И Артур клюнул — вон, кивает сочув­ственно, губу кусает... Вообще, странно. Артур-то не­бось убивал. Кетчеров тех же наверняка стрелял. А со­чувствует. Но хотя бы теперь его мотив ясен — земляка встретил.

— А что — выжить? — фыркнул Iyc. — Я уже три сезо­на здесь обитаю безо всякой подготовки.

Леке посмотрел ему в глаза. Сделать это было труд­но — хозяин пещеры взгляд отводил, пялился в сторо­ну. Курсант заговорил ритмично, слегка постукивая пальцами о пол, стараясь попасть в такт дыхания Iyca:

— В прошлые разы. Курсанты выполняли задания. Разные задания. Можно было выжить, если ты умен. Ты же знаешь. А теперь все будет по-другому. Задание да­ли: убить как можно больше. Омеговцы объединятся в группы. И будут убивать. Всех подряд.

Раздались сдавленные всхлипывания — это рыдала Вита, утирая нос ладонью. Артур слушал, открыв рот. Гус нахмурился, лоб складками собрал, отблески костра делали его похожим на мутанта.

— Как можно больше «мяса» убить? — переспросил он.

— Да. Как можно больше «мяса». Поэтому я удив­ляюсь: они отпустили меня на Полигон, а я же мно­го всего знаю. Видел карту, знаю, какое будет испы­тание.

— Хорошо... очень хорошо... — Гус встрепенулся, под­нялся и начал мерить шагами пещеру. — Это просто за­мечательно... что ты видел... Одному тебе тяжело при­дется, Леке.

— Ты же его прогнать хотел, — возмутился Артур, а теперь, значит...

— На его месте я бы тоже не очень-то доверял незна­комцам, — перебил Леке.

Гус покивал. Вита продолжала тихонько плакать. Леке старался не обращать на нее внимания.

— Соображаешь, — похвалил Гус Лекса. — Значит, так. Сейчас ложимся спать. Мне нужно подумать, что нам делать, а думать я предпочитаю на свежую голову.

— Совершенно правильно, — поддакнул курсант.

Он уже понял, как вести себя с этим человеком: вос­хищаться им не переставая, льстить побольше, в рот за­глядывать. И Гус сделает все, что потребуется, прини­мая чужие идеи за свои.

* * *

Леке спал чутко. Поэтому, когда к нему кто-то прижал­ся, он схватил врага и ударил наугад, вслепую, без зама­ха. Рука попала в мягкое. Враг тонко и сдавленно вскрикнул женским голосом.

— Что там? — хриплым со сна голосом спросил Гус из соседней «комнаты».

— Мне сон страшный приснился, — звонко отозва­лась Виточка, — прости, господин...

— Спи давай, — строго велел Гус и захрапел.

Леке замер. Стыдто какой! Женщина не хотела ни­чего дурного... наверняка не хотела. А получила в