подарок — боится уронить.
— Правильно делает, — вмешался Юра, продолжая взятую Родиком тему. — Я всю сознательную жизнь имею дело с камнями и знаю массу историй об их мистических, лечебных и других действиях. Не свойствах, как считают многие, а именно о действиях. Я думаю, что камни — это коридор, соединяющий живое и мертвое, рай и ад, покой и движение, в них хранится вековая информация, они не только передают эту информацию, но и воздействуют на нас.
— Я буду хранить этот прибор как зеницу ока, — посерьезнев, заявил Михаил Абрамович. — Пойду найду ему достойное место. Мама, смотри, когда будешь убираться, не сломай в нем чего-нибудь.
— Мишенька, я старый коммунист и в чертовщину не верю, и твой покойный папа был атеистом (дай бог, чтобы он сейчас находился в раю) и, конечно, посмеялся бы над такими бреднями. Не маши руками, если ты так хочешь, то я буду с этим каменным монстром очень аккуратна. Водрузи его в моей комнате в секретер. Я туда залезаю не часто, и он будет в полной сохранности, — предложила Галина Моисеевна.
— А может, мне отнести его на работу и поставить на своем письменном столе? — неизвестно к кому обратился Михаил Абрамович.
В этот момент раздался звук бьющегося стекла. Все, до этого увлеченно участвующие в судьбе подарка, вздрогнули и оглянулись. Жена именинника расстроенно развела руками.
— Разбила хрустальный фужер, — сокрушенно сообщила она.
— Ну вот, видели… — Родик многозначительно поднял вверх указательный палец и ехидно улыбнулся. — Галина Моисеевна богохульствовала, кое-кто выразил недоверие — и вот вам знак свыше. Это предупреждение. Разбился всего лишь бокал, возможно, к счастью. Миша, чтобы завтра это чудо камнерезного искусства стояло на твоем столе. А теперь давайте праздновать, смотрю, все что-то загрустили. Выпьем водки — она всегда святая или кошерная. За нее кара не предусмотрена. За тостуемого. Самого тебе, Миша, хорошего, здоровья, успехов…
Перед чаем и десертом, пока женщины суетились на кухне, мужчины расположились в маленькой, забитой мебелью комнате, используемой как столовая. Здесь стоял круглый столик, старенький диванчик, видавшее виды кресло и сервант. Григорий Михайлович, бывавший, вероятно, в этой квартире часто, сразу занял кресло и, не спрашивая разрешения, закурил. Михаил Абрамович принес рюмки, бокалы, водку и графин с соком. Разговор, как обычно, быстро перекинулся на обсуждение рабочих вопросов.
— Читали Постановление об организации малых предприятий в виде товарищества с ограниченной ответственностью? — спросил Родик.
— Я изучал, но не знаю, дает ли это что-то новое по сравнению с кооперативом, — ответил за всех Григорий Михайлович. — Мне кажется, это то же самое, но взгляд с другой стороны. Просто более цивилизованно, и часть юридической базы позаимствовали в Европе и Америке. Наш менталитет сведет все различия и возможности на нет. Хотя плюс есть — ответственность. На бумаге декларируется солидарная ответственность всех членов общества, но все портит ее ограничение уставным капиталом, который при нашей бедности будет маленьким. Значит, и ответственность — пропорционально маленькая или вообще никакая.
— Спорить не стану, возможно, Гриша, ты и прав. Однако нельзя отрицать, что появляется аналог госпредприятия. Думаю, скоро все заводы преобразуются в товарищества. Скажи мне, какой смысл в этом случае иметь учредителем в совместном предприятии государственную организацию? — продолжил Родик и сам ответил: — Кормить массу бездельников и жить под угрозой потери всего.
— Родик, я понимаю, куда ты клонишь. Это и моя больная тема. Конечно, заманчиво уйти от этих кровососов. Поверь, они внешне как бы ничего не делают, но многое определяют и от многого нас защищают. Зарубежный участник, конечно, не зарабатывает денег, но без него тоже нельзя. Он инструмент для накопления за рубежом валюты и легализации деятельности. Я к этой валюте касательства не имею, но как только ее не будет, мы сами закроемся. Если ты надеешься, что товарищества, обладающие правами на экспортно-импортные операции, создание филиалов и представительств за рубежом, открытие расчетных счетов в иностранных банках, при учреждении совместных предприятий чем-то отличаются от кооперативов, то, думаю, сильно заблуждаешься. Разница несущественная, хотя действительно госпредприятия распадаются на малые предприятия. Просто слово «кооператив» им не нравится.
Выслушав это признание, Родик понял, что настал момент одним махом покончить со всеми организационными проблемами. Он уже хотел высказать витающее в воздухе предложение, но тут вмешался Боря:
— У меня родной дядя живет в Америке. Он не эмигрант, вернее, эмигрант, но в третьем поколении. Я с ним часто общаюсь по телефону. Его интересует создание совместного предприятия и вообще бизнес в нашей стране. Кроме того, он все время хочет мне чем-то помочь. У него есть своя фирма. Я его близко не знаю, но думаю, что он нас обманывать не станет.
— Зарегистрировать совместное предприятие не сложно, — заметил Михаил Абрамович, — но получить без поддержки необходимые внешнеэкономические разрешения очень трудно. Наличие зарубежного партнера — это важный фактор. Однако…
— А чем мы рискуем? Давайте зарегистрируем на шестерых товарищество, переведем в него все наши, не связанные с внешнеэкономической деятельностью, направления, переговорим с Бориным дядей, — предложил Родик, — а там посмотрим, поддержку поищем. Не боги горшки обжигают.
— Товарищи! Я не смогу в этом участвовать, не известив правление нашего совместного предприятия. У меня есть обязательства, — возразил Григорий Михайлович.
— А тебя никто и не толкает на непорядочный поступок. Ты сам недавно говорил: жизнь нам подсказывает. Извещай, кого хочешь. Только извещай правильно, не забегая вперед. Скажи, что входишь учредителем в товарищество, которое не связано с твоей работой. Это чистая правда. Со своей стороны, я предлагаю перевести в товарищество часть дел из моего душанбинского кооператива. Это, прежде всего, пошив защитных жилетов — база в Солнечногорске, изготовление нитридтитановых покрытий, только начатое в Челябинске, участок термопластавтоматов в Дмитрове, а также выпуск терраблоковых прессов как направление, в котором совместное предприятие не нуждается.
— Я бы перенес в товарищество изготовление сушилок, выпуск сухого картофеля и моркови, — добавил Боря.
— А мы с Мишей будем носить за вами портфели, — мрачно пошутил Григорий Михайлович.
— Почему? — сделав вид, что не понял или посчитал шутку неуместной, спросил Родик и добавил: — Вы займетесь организацией нового совместного предприятия и продолжите все текущее в нашем сегодняшнем предприятии, оставив пока в стороне все планы на будущее. Это будет честно. Когда же мы встанем на ноги, решим, как расходиться с твоим любимым правлением, с которым, кстати, мне интересно познакомиться. Думаю, и они к этому времени все осмыслят и не захотят рубить сплеча. Нам чужого не надо, но и «работать на дядю» всю жизнь я не намерен. Предлагаю с сегодняшнего дня все, что заработаем, делить поровну, оставляя, естественно, на развитие.
— Так, а я чем займусь? — спросил Юра.
— Чем занимался, тем и занимайся, но дополнительно возьми на себя руководство фирмой вместо меня и помоги моей жене с выставочной деятельностью, особенно в части таможни, где у тебя хорошие связи. Не забудь про Венесуэлу — у нас там вложены приличные деньги, — предложил Родик.
— А когда откроем новое совместное предприятие, что ты планируешь мне поручить? — настаивал Юра.
— Я должен расписать тебе всю твою жизнь? — парировал Родик. — Степ бай степ[56], как говорится. А если серьезно, то я думаю получить разрешение в пробирной палате на работу с драгоценными металлами и камнями. Чувствую, что камнерезные изделия скоро станут малорентабельными. Я прикидывал разницу в стоимости карата бриллианта у нас и за рубежом. Очень выгодно. Хорошие камни у нас достать трудно, но у меня есть один интересный канал. Так что ты думай пока о помещении. Требования к защите помещения для таких работ серьезные.
— Ты мне рассказываешь?! — явно успокоившись, усмехнулся Юра. — Я практику на московском ювелирном заводе проходил. Думать надо не только о помещении, но и об оборудовании. Давай присматривать ограночные станки и специальные рабочие места ювелиров со сбором отходов. Имей в виду — это дефицит даже за рубежом.
— Посмотри что-нибудь в Израиле. Теперь это нам доступно, — посоветовал Михаил Абрамович.
