Расстояние под землей вроде небольшое, а из-за того, что у прохода разные уровни, что завалов там полно – из-за этого долго… Но мне-то не привыкать. Тогда же и отправился. На все про все хватило трех с небольшим часов…
(Здесь Легат завистливо подумал, что им троим только на дорогу до ворот понадобилось три с лишним часа, а Гумбольдт за то же время туда-обратно обернулся, да еще и слепок снял. Кстати, снял ли?)
Вопрос: Слепок сняли с первого раза?
Ответ: Да. Но на всякий случай я сделал дубликат слепка.
Вопрос: А потом?
Ответ: А потом отнес эти слепки тому же горцу с рынка. Ключи делал не он, кто-то другой. Я получил готовые через день, то есть в понедельник. А в следующую субботу пошел к воротам уже с ключами.
Вопрос: И что?
Ответ: Что-что… Открыл. С первого раза.
Вопрос: Опишите, пожалуйста, ворота.
(Тут Легат пропустил кусок, описание ворот ему было известно по собственному опыту.)
Вопрос: Вы вошли и что вы увидели?
Ответ: Перрон. Это же метро, если верить легенде. Маленький перрон. Больше двух вагонов не встанет. А если это для Больших Боссов, то два вагона – самое оно. Они ж в то время толпой не ездили…
Вопрос: Там было освещение?
Ответ: Очень слабое. Одна лампа под сводом. Ватт на сорок. Если б не она, я б в воду свалился.
Вопрос: Если есть лампа, то кто-то ее вкрутил. Знаете – кто?
Ответ: Потом узнал. Там, наверху, на Реке есть пристань, куда причаливают речные трамваи – для туристов, вы представляете… На пристани есть мужик – то ли начальник, то ли смотритель, я не спрашивал. Имя знаю: Харон. Короче, он с утра до вечера там околачивается, концы принимает, концы отдает, билетами торгует. Ну и параллельно в тоннель ходит на своей моторке. За полставки. Работа непыльная. Тоннель проложен от Большой Реки, выход у Центропарка, до Малой Реки, выход недалеко от Площади-на-Болотах. Де-юре его нет. Пытался искать какую-нибудь информацию – не нашел. Даже в Интернете о тоннеле – ни слова.
Вопрос: А почему вы, путешествуя туда, всегда попадаете в один год?
Ответ: Почему в один? В разные. Но подряд. Первый раз я попал в шестьдесят седьмой. Месяц в месяц, день в день. Ушел под землю в 2007-м, в восемь утра десятого, как помню, июля, вторник был, и там был июль, и десятое число, только оно там не на вторник выпало, а на четверг. А год – шестьдесят седьмой. И потом я не раз ходил. И всякий раз – сорок лет разницы между нашим временем и их. Ровнехонько… Я даже жить там пробовал. Однажды на работу устроился, грузчиком в магазин. Кстати, в сотне метров от вашей Площади. Случайное совпадение. Я ж тогда ни о чем таком не думал, просто интересно было. Я ж туда как домой ходил. Ходил и вспоминал, ходил и вспоминал… Все вспомнил!
Вопрос: Как же вы на работу устроились? Без доку ментов?
Ответ: Так грузчиком же. Временная работа. Я и потом из любопытства там подрабатывал. Коротенько… Грузчиком. Маляром. Сторожем. Даже художником был в театре… По-разному случалось… По Столице бродил, вспоминал. Красивая она была…
Вопрос: В каком именно театре?
Ответ: В детском. Теперь он как-то иначе называется, не помню, а тогда просто детский.
Вопрос: Как вас туда приняли без документов вообще и без документа о художественном образовании в частности?
Ответ: Я ж не главным художником был… Так, на подхвате. Разовиком. Декорации расписывали. А главный художник само собой был. Руководил нами.
Вопрос: Вы умеете рисовать? Учились?
Ответ: Именно что рисовать! Любитель я. Поздно попробовал, поздно начал… Хотя главному нравилось, как я работал.
Вопрос: Просто из-за ностальгии туда ходили?
Ответ: Вы имеете в виду театр?
Вопрос: Я имею в виду прошлое.
Ответ: И из-за нее. И интересно было. И вообще – хорошо. Знаете, люди совсем другими тогда были…
Вопрос: Какими другими?
Ответ: Ну, другими, не знаю… Добрее, что ли. Вежливее. Красивее даже!
Вопрос: И всегда – ровно на сорок лет назад уходили? Точно?
Ответ: Да. Я же говорил, что иначе нельзя. Не получается. Только день в день. Расстояние между днем отбытия и днем прибытия всегда сорок лет. Ровно.
Вопрос: Сколько раз вы были там за эти два года?
Ответ: Не считал. Раз сто. Или больше.
Вопрос: Вы общались с жителями Столицы?
Ответ: Обязательно. У меня теперь там знакомых – десятки. В основном простые люди, не какие-то там начальники… У каждого второго мог остаться на день-два. Я легко с людьми схожусь.
Вопрос: И ни разу вас не забирали в милицию? Не проверяли документы?
Ответ: Сам удивляюсь, но ни разу. Да и какие документы? Паспорт, что ли, нынешний?.. Но я же не гопником туда ходил. Я в тоннеле с нашей стороны, перед воротами ящик держал, а в нем одежду. Я ее там себе покупал, в ней ходил, а когда возвращался – оставлял ее в ящике. Много скопилось…
Вопрос: А деньги откуда брали?
Ответ: Здесь покупал. У коллекционеров. У случайных людей – на рынках. Они у нас дешево стоят. Два стольника, например, не дороже наших двух стольников. По стольнику за стольник. А если вы помните… да нет, вы тогда еще и не родились… короче, двести рублей – хорошая месячная зарплата была. А я всегда больше брал – мало ли что… Знакомых иной раз в ресторан приглашал – хватало и еще оставалось…
Вопрос: Вы были знакомы с Очкариком или с какими-либо окружающими его лицами?
Ответ: Я, товарищ полковник, всего лишь рядовой инженер и диггер-любитель. Откуда у меня такие знакомые?.. Хотя…
Вопрос: Что «хотя»?
Ответ: Когда впервые попал туда, стал почитывать всяко-разно про то время. После начала Переделки, а особенно с начала разгула, с позволения сказать, демократии, всяких воспоминаний о тех временах появилось море. Про Очкарика не так уж и много, закрытой фигурой был, но все же… И вот в одном мемуаре нашел я информашку, будто рядом с Очкариком всегда был некий Мужик. Еще когда Очкарик просто Секретарем был. Партийным функционером. Не на главных ролях, а так, в тени. Там Мужик, тут Мужик… Подумал я: а не тот ли это Мужик, с сыном которого я по горам лазил в одной связке?
Вопрос: Только подумали?
Ответ: Да нет, и покопал тоже. И там, и здесь. Многого не накопал. Но очень похоже, что тот.
Вопрос: Сколько ж вам лет было?
Ответ: Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать. Самое начало.
Вопрос: И сын этого Мужика – ваш ровесник?
Ответ: В том-то и фокус.
Вопрос: Это годы 69-й – 70-й?
Ответ: Не помню точно, но вроде так. Мы у одного тренера занимались и в горы вместе ездили… Ну, может, надо сдвинуть на год-два… А все равно в цвет. Очкарик стал Председателем в 67-м если я не ошибаюсь?
Вопрос: 19 мая 1967 года.
Ответ: Значит, можно попробовать выйти на папашу моего бывшего напарника по альпинизму.
Вопрос: А папаша знал напарника своего сына?
Ответ: Знал. Был я у них пару раз. Типа познакомились. Он мне даже ручку подарил. «Паркер». Представляете, в голые шестидесятые – настоящий «Паркер»!
Вопрос: С чего бы это он?
Ответ: Не знаю. Просто добрый дядька. Таким он мне показался. Да и сына, я знаю, он очень
