– Хорошая база. Если только она не находится под контролем духов.
– Ты провел рекогносцировку местности?
– Да, ничего подозрительного; но ты сам знаешь, вычислить одиночку-наблюдателя, который может пасти кишлак с дальней позиции, через мощную оптику мы не в состоянии.
– Американцы заверили, что обеспечили безопасность базы.
– Ну раз заверили, будем считать, что так оно и есть. Ты должен сбросить мне координаты и время встречи с агентом внешней разведки.
– Запоминай, место встречи, квадрат… сектор 2 у утеса.
Тимохин бросил взгляд на карту:
– Есть такое дело. Утес где-то в километре от базы. Не близко ли назначена встреча?
– Это не я решал… Время встречи: сегодня в 5.00. Через два часа, Саня.
– Что так рано?
– И это не я решаю.
– Понятно… А скажи, Крым, что ты можешь решать?
– Сообщать сразу или чуть позже о ваших будущих доблестных успехах в решении задач по реализации плана проекта «Эльба».
– У тебя хорошее настроение?
– А с чего ему быть плохим? Это ты в ущелье, а я в комфортабельном номере, даже, можно сказать, квартире, под кондиционером и в полнейшей безопасности.
– Не простудись от кондиционера!
– Постараюсь.
– Ладно! Технику для выезда к месту встречи я могу использовать?
– На твое усмотрение. Я бы прошелся пешком. Недалеко, а видно все гораздо лучше, чем из автомобиля.
– Спасибо за совет. После встречи доклад?
– Непременно! Пароль – «Волга», отзыв – «Баграм».
– Ну, тогда все, Крым, жди! До связи, дипломат!
Тимохин передал трубку связисту:
– Пытались запеленговать или перехватить переговоры?
– Нет, товарищ полковник, здесь аппаратура контрразведки не работает, проверял. Да и чьей контрразведки? Наркобаронов?
– Ты следи за эфиром, а выводы делать буду я.
– Есть!
Тимохин вышел из подземелья. Подозвал Соловьева и Шепеля, осматривавших развалины. Обратился к заместителю:
– Ты, Леша, командуй здесь. Держи связь с постами на перевалах и Каменевым, мы же с Мишей прогуляемся.
– Далеко? – спросил Шепель.
– Отсюда примерно с километр.
– Не поведаешь ли, зачем и в какую сторону?
– На запад, Миша. А зачем, объясню позже.
Соловьев спустился к связисту, а Тимохин взглянул на Шепеля.
– Мне надо встретиться с агентом внешней разведки, который является одним из владельцев наркозаводов, которые нам предстоит уничтожить. Он поможет нам в этом.
– Ни хрена себе! Агент – владелец наркозаводов? Круто! И он еще работает на нас?
– Разведка утверждает, что работает.
– Посмотреть бы на этого парня…
– Значит, так: идем вместе – ты прижимаясь к реке, я – посередине ущелья. По ходу смотрим склоны. Встреча назначена на 5 утра у утеса, что стоит за поворотом. При подходе к нему я уточню твою задачу.
– Да она и так ясна: прикрывать твою особо важную персону. Не ясно только, какого черта нам двигать целую версту пешим порядком. Есть же «УАЗы». На одном из них спокойно доехали бы до поворота. На машине и ехать, если что, можно быстро.
– Пойдем пешком.
– Ну, пешком так пешком. Мне, в общем-то, без разницы. Интересно, агент на встречу тоже пехом придет?
– Этого не знаю. Ладно, хватит болтать. Идем! Ты осматриваешь ближний, южный склон, я – дальний, северный. В ходе перемещения никаких разговоров, только по необходимости. И помни, Миша, мы сейчас не в горном учебном центре, а в Афгане.
…Пройдя половину пути, Шепель по радиостанции малого радиуса действия вызвал Тимохина:
– Командир! «Четвертый»!
– Да?
– Надо поговорить.
– Иду к тебе.
Тимохин подошел к Шепелю:
– Ну что еще?
– У тебя нет чувства, что нас пасут?
– Есть. Но сколько ни осматривал склоны, никого не заметил.
– Вот и я не заметил. Однако кто-то отслеживает наше передвижение, и делает это очень грамотно. Думаю, это некто идет параллельно с нами по хребту одного из перевалов.
– Возможно. Вопрос: кто этот наблюдатель?
– И не проверишь. Если начнем подниматься на вершины, он увидит и скроется. А если это тот агент, с которым ты должен встретиться, страхуется?
– Не исключено. Как не исключено и то, что база засвечена. Ее готовили американцы, а за ними здесь местные ребята следят внимательно. Американцы могли спалить базу при ее оборудовании.
– Но тогда мы и агента вскоре спалим, и сами попадем под раздачу.
– И что ты предлагаешь? Вернуться?
– Ничего я не предлагаю. Если духи пасут нас, группе от них уже не уйти. Да и агента они просекут. Остается надеяться на то, что за нами смотрит человек таинственного агента и готовится принимать последний бой. А он, как в песне поется, трудный самый…
– Ладно, пока ничего не известно. Продолжаем движение в том же порядке.
– А не лучше тебе пойти со мной вдоль реки? Здесь в случае нападения хоть какое-то укрытие найти можно. А то хлопнет тебя снайпер посреди ущелья, и я ничем не смогу помочь.
– Снайпер снимет нас и у реки. Так что идем прежним порядком.
– Как скажешь…
Тимохин вернулся на середину ущелья и продолжил путь на запад. Вдоль реки, немного отстав от командира, двинулся и Шепель, до рези в глазах вглядываясь в левый склон, осматривая каждую трещину, каждую впадину, ребристый гребень вершины перевала. Но ничего не замечал, и это раздражало майора.
В 4.40 командир группы «Орион» и Шепель вышли к повороту ущелья. Тимохин подошел к Михаилу:
– За поворотом утес. До встречи двадцать минут. К месту встречи я выйду один, ты через полосу кустарников пройди за поворот. Выбери позицию, откуда тебе будем видны мы оба. Следи за обстановкой. При проявлении угрозы…
– Дальше можешь не продолжать, – прервал Тимохина Шепель, – я знаю, что делать при проявлении угрозы. Если до этого не попаду под пулю снайпера.
– Ты уж постарайся не попасть. Найди такую позицию, откуда снайперу было бы трудно тебя срезать, либо маневрируй, дабы стрелок не имел возможности держать тебя под постоянным прицелом.
– Все время, пока вы будете с агентом базарить?
– Точно так.
