— Да.
— Интересно, откуда?
— Видел вас по телевидению.
— Желаете автограф?
— Нет.
— Почему? Хотя не важно, все равно не дам. С моего клиента достаточно. Хотите арестовать его — арестуйте, на законных основаниях. А пока что он просто выйдет из этой комнаты, а мы с вами поболтаем. Если сочту необходимым, позову мистера Байя. Я четко выражаюсь?
Лекру покосился на Скотта.
— Правильный ответ: «Абсолютно ясно, мисс Кримштейн», — сказала Эстер и снова взглянула на Майка. — Идите.
Майк поднялся. Они с Тиа вышли. Дверь за ними затворилась.
— Где Джил? — сразу спросил Майк.
— У Новаков.
Он кивнул.
— Может, расскажешь, что тут было? — поинтересовалась Тиа.
Он рассказал ей все. О посещении клуба «Ягуар». О встрече с Розмари Макдевит. О том, как едва не ввязался в серьезную драку. О том, как появились федералы, забрали его, допрашивали. И о фарм-пати тоже поведал.
— Клуб «Ягуар», — задумчиво протянул Майк. — Помнишь обмен посланиями?
— От СиДжей8115, — кивнула Тиа.
— Именно. И это не инициалы, не имя и фамилия. Это означает «Клуб „Ягуар“».[25]
— Ну а этот номер 8115?
— Не знаю. Возможно, эти инициалы используют многие.
— Так ты считаешь, все это она, Розмари?
— Да.
Тиа пыталась осмыслить услышанное.
— Определенный смысл тут есть. Спенсер Хилл украл таблетки из отцовской аптечки. С их помощью покончил с собой. Вероятно, он уже принимал участие в одной из этих вечеринок. Может, они устраивали вечеринку на той крыше.
— Ты считаешь, Адам тоже там был?
— Все вроде сходится. У них была фарм-пати. Ты смешиваешь эти таблетки, думаешь, что они безопасны…
Тут оба они умолкли.
— Так Спенсер действительно совершил самоубийство? — спросил Майк.
— Он посылал предсмертные записки.
Снова повисла неловкая пауза. Им не хотелось додумывать и озвучивать вполне очевидный вывод.
— Мы должны найти Адама, — вздохнул Майк. — Так что давай пока сосредоточимся только на этом, ладно?
Тиа кивнула. Дверь в допросную отворилась, вышла Эстер. Подошла к ним и сказала:
— Только не здесь. Выйдем на улицу, там поговорим.
Она зашагала к выходу. Майк с Тиа встали и поспешили за ней. Зашли вместе в лифт, но Эстер молчала. Внизу, на первом этаже, Эстер прошла через вращающиеся двери на улицу. Майк и Тиа последовали за ней.
— В мою машину, — велела Эстер.
Это был длинный лимузин, с телевизором, набором хрустальных бокалов и пустым хрустальным графином. Эстер усадила их лицом к водителю, сама села напротив.
— Больше не доверяю всем этим федеральным зданиям с их мониторингом и прослушкой. — Она внимательно посмотрела на Майка. — Я так поняла, ты посвятил жену в подробности?
— Да.
— Что ж, тогда, наверное, вы догадываетесь, в чем суть. У них десятки рецептов, скорее всего поддельных, подписанных тобой. В этом «Ягуаре» действовали достаточно умно, отоваривали их в разных аптеках. В нашем штате, в других штатах, через Интернет и так далее. И версия федералов очевидна.
— Они считают, что Адам крал бланки, — кивнул Майк.
— Да. И у них достаточно доказательств на этот счет.
— К примеру?
— Они знают, что твой сын посещал фарм-вечеринки. По крайней мере, так они утверждают. Кроме того, вчера вечером они были на улице неподалеку от клуба «Ягуар». Видели, как туда зашел Адам. А чуть позже заметили тебя.
— Так они видели, как на меня напали?
— Утверждают, будто ты свернул в проулок, но что именно там произошло, они не видели. Потому как наблюдали за клубом.
— И Адам был там?
— Так они сказали. Но отказались посвятить меня в подробности. Не говорили, что видели, как он оттуда выходил. Ясно одно. Они горят желанием найти вашего сына. Хотят его свидетельских показаний против владельцев клуба. Он еще ребенок, так они сказали. И если будет сотрудничать, отнесутся к нему снисходительно.
— Ну а ты что? — спросила Тиа.
— Разыграла обычное представление. Отрицала, что твой сын знает что-либо об этих вечеринках и рецептурных бланках. А потом спросила, что означает это «снисходительное» отношение в плане предъявления обвинений и приговора. Они отвечали уклончиво.
— Адам не воровал у Майка бланки, — подала голос Тиа. — Кому, как не ему знать.
Эстер глянула на нее скептически. Тиа тотчас поняла, насколько наивно прозвучало ее возражение.
— Короче, положение дел вам известно, — тряхнула головой Эстер. — И не важно, что вы думаете и что думаю я. Я просто изложила вам их версию. К тому же у них есть рычаг воздействия. Это ты, доктор Бай.
— В смысле?
— Они старательно делали вид, что не исключают твоего участия в преступной схеме. К примеру, отметили, что вчера вечером ты направлялся именно в клуб «Ягуар», ну а потом, по дороге, на тебя напали какие-то отморозки, случайно оказавшиеся поблизости. Как ты узнал об этом клубе, если не связан с ними? Как вообще оказался в том районе?
— Я искал сына.
— Но как ты узнал, что твой сын там? Можешь не отвечать, нам это известно. Но пойми правильно: они могут состряпать дело, где выставят тебя соучастником Розмари Макдевит. Ты взрослый человек, к тому же врач. Есть все основания для твоего задержания. Не дай бог, им удастся что-то доказать — срок светит нешуточный. И если ты настолько туп, что захочешь взять вину сына на себя, тогда они засадят и тебя, и Адама. Потому как он уже засветился. Ходил на эти чертовы вечеринки. Они скажут, что он вместе с этой дамочкой из клуба и придумал схему, как побольше заработать через врача. Вот и выход на тебя.
— Но это безумие какое-то!
— Ничего подобного. У них бланки твоих рецептов. С их точки зрения — вполне весомое доказательство. А тебе известно, какие в этом бизнесе крутятся деньги? Один оксиконтин стоит целое состояние. И проблема с незаконным оборотом лекарственных средств принимает характер эпидемии. И ты, доктор Бай, послужишь классическим примером того, с какой осторожностью следует врачу относиться к выписке и хранению рецептов. Ты станешь мальчиком для битья. Я, конечно, могу тебя отмазать. Но только какой ценой?
— Так что ты советуешь?
