солнышко взойдёт, так и вылезете. А наста больше не будет, я его весь разбила.
— Тогда мы поспим немножко… — сонным голосом отозвались куропатки, — поспим немного…
— Поспите до утра, — сказала бабушка Марфа. — Спите спокойно — я здесь, близко.
Куропатки снова юркнули в свои снежные гнёздышки и заснули.
Аринка схватила бабушку Марфу за рукав:
— Бабушка Марфа, но они же замёрзнут! Снег-то ведь холодный!
— Снег холодный, а Мороз — морозный. В снегу озябнут, а на морозе замёрзнут. А чтобы этим куропаткам завтра от Мороза не пропасть, оставим им немного корму!
Она достала из своего мешка пригоршни две зерна и рассыпала по всей поляне.
А Лёня смотрел на свою бабушку и думал:
— И как это она всё знает? Вот бы мне так!
Лёня заметил, что за большой орешиной опять мерцает белая борода, опять сверкают синие ледяные глаза.
— А я ещё кое-что придумал! Хе-хе!.. — послышался хриплый голос.
И тут за орешником прошумела метель и рассыпалась искрами.
— Что же это он ещё сделал? — задумалась бабушка Марфа. — Уж верно кто-нибудь из-за его придумок горюет… Эй, отзовись, кого Старый обидел?
— Меня! — отозвался сверху негромкий голосок.
И тут все увидели Белку.
Она печально сидела на сосновой ветке и глядела вниз на бабушку Марфу.
Лёня, а за ним и Аринка подбежали к сосне, на которой сидела Белка.
— Может, он ей лапы отморозил? — сказала Аринка.
— Нет, она просто есть хочет, — сказал Лёня. — Видишь, пригорюнилась.
— По-твоему, только и горе, когда есть хочешь. Знаю я тебя.
— Да, уж конечно, это хуже всего, — сказал Лёня, — если есть хочешь, а есть нечего. Попробуй останься без обеда, узнаешь тогда.
— У, подумаешь, сколько раз оставалась. Как начнём играть, я и забуду про обед!
— Про обед забудешь, да потом поужинаешь так, что и за ужин и за обед! А если не пообедать и ужина нет, тогда что?
На это Аринка промолчала. Она подумала, что, пожалуй, и правда это очень плохо.
— Ну, что же он сделал, этот косматый, а? — спросила бабушка Марфа у Белки.
Белка спустилась пониже, уселась прямо над бабушкиной головой.
— Я всю осень запасала еду на зиму, — сказала она. — Сушила грибы, нанизывала их на ветки. Собирала орехи в дупло. А он взял да и обломал все ветки с грибами, а потом засыпал их снегом и сверху приморозил. И так запрятал, что я даже не знаю, где их искать.
— Вот старый лиходей! — сказала бабушка Марфа. — Ну, орехи-то целы?
— Нет, — ответила Белка, он закидал дупло снегом и снег приморозил. Я сама оттуда еле выбралась.
— Белочка! — сказала Аринка. — Ой, а как же ты теперь будешь жить?
— Не знаю, — ответила Белка и опять пригорюнилась.
— А у нас же орехи есть, — закричал Лёня, — полны карманы!
— Вот и выкладывайте их! — сказала бабушка Марфа. — Самое главное сейчас, чтобы еда была. А дупло найдётся.
— Дупло найдётся! Дупло найдётся! — обрадовалась Белка и прыгнула прямо Лёне на плечо. — Были бы орехи!..
— А я-то про них совсем забыла! — спохватилась Аринка. — У меня ведь тоже орехов полон карман.
— Хорошо, что забыла, — сказал Лёня, а то бы всё сгрызла потихоньку.
Лёня выложил орехи на широкий пень.
— Вот они, орешки!
— Вот они, орешки! — повторила Аринка и тоже начала выкладывать свои орехи.
Белка даже хвост распушила от радости.
— Ой, сколько орехов! Ещё больше, чем было!
— Грызи, не ленись, — сказала бабушка Марфа, — и с голодными поделись.
— Поделюсь, бабушка Марфа, — ответила Белка, — обязательно поделюсь. А дупло тут есть недалеко, на старой берёзе.
Белка набила за щеку орехов и за другую щёку набила. И взвилась кверху по густым сосновым веткам.
— Ну, вот и хорошо, — сказала бабушка Марфа, а потом крикнула куда-то в морозную чащу: — Что, Старый? Придумал?
И пошла дальше, в лес. Аринка ухватилась за Лёнин рукав.
— Я боюсь, — прошептала она.
— А чего бояться? — храбро ответил Лёня.
Но сам был очень рад, что Аринка тут, рядом. Потому что ему тоже стало страшно. Лес кругом стоял глухой, молчаливый. Ни звука, ни голоса, только сучья кое-где от мороза потрескивают. Страшно заблудиться в таком лесу. Даже Месяц сюда еле-еле проглядывал одним глазком. И хотя старался он насыпать под ёлки лунного бисера, но на снег попало всего две-три искорки. Глубокие синие тени лежали на снегу.
Вдруг почти из-под самых бабушкиных ног метнулась и распушилась серебряная дедова борода.
— Чего под ногами путаешься, — сердито спросила бабушка Марфа, — чего ещё устроил? Говори!
Дед-Мороз поднялся над сугробом:
— Просто сел отдохнуть, и всё. И ничего не устроил. А ты идёшь, под ноги не смотришь. Вот на бороду мне наступила.
Дед сделал вид, что очень обиделся, отвернулся, подобрал бороду и ушёл в чащу.
— А ведь лукавит Старый, — сказала бабушка Марфа. — Если не успел какой беды сделать, то всё- таки что-то задумал.
Она пошла следом за Дедом-Морозом. А старик будто того и хотел. И не останавливался, и далеко не уходил.
Лёня и Аринка еле поспевали за бабушкой Марфой.
— Гляди-ка, овраг! — крикнул Лёня. — Да какой глубокий!
Он выбежал вперёд к самому краю оврага, встал на круглую снеговую кочку. И вдруг эта кочка поехала-покатилась вниз по крутому склону. И Лёня покатился. Вокруг него поднялась пурга — и Лёня ничего не видит, и Лёню бабушка с Аринкой не видят.
— Ай! Ай! — сразу начала кричать Аринка. — Лёня в снегу утонул!..
— Так вот что Старый подстроил, — сказала бабушка Марфа с досадой, — и думает, очень хорошо!
— Хе-хе-хе!.. — засмеялся в ответ Дед-Мороз. Слышно было, что он очень радуется: подстроил-таки бабушке Марфе каверзу!
Бабушка Марфа тихонько пошла вниз, в овраг.
