с этим бронхитом, однако ни курорты, ни лекарства не смогли изгнать болезнь. Облегчили, приостановили ее наступление, но не больше.
Покинув кабинет доктора, дедушка Абды не пошел домой. Хотелось побыть одному, подумать, прийти к какому-нибудь решению. Дома ждет жена, тревожится, бедная, сразу начнет расспрашивать. Что ей сказать? И внук, наверно, уже вернулся из школы — засыпет школьными новостями.
Дедушка Абды понуро зашагал к городскому парку. Выбрал там скамью в укромном уголке и погрузился в раздумья.
Один из друзей недавно напомнил ему о сосновых лесах России. Вот где целебный и чистый воздух! Солнечные лучи там с трудом пробиваются между ветвей столетних деревьев. Грибы бесшумно приподнимают рыхлую землю под деревьями, чтобы глянуть на белый свет. По сосновым веткам играючи прыгают белки. Самый сильный ветер, который в открытом поле гнет к земле кусты и деревья, безжалостно обрывает лепестки цветов, там, в бору, не в силах прорваться вниз, бешено мотает верхушки сосен и воет от бессильной ярости. А человек в это время, присев на какой-нибудь пенек, с улыбкой наблюдает за яростными порывами взбесившегося ветра.
Все это Абды видел своими глазами в годы войны. А в войне он участвовал с первых и до последних дней. Был в числе тех воинов, кто с боями прошел через зеленеющие леса Белоруссии. В ожесточенном бою за одну из белорусских деревень Абды был тяжело ранен. После войны он гостил в тех местах, за которые пролил кровь. Колхозники приняли его, как родного... Найдешь ли еще где-нибудь сосновый бор, подобный тому, что простирается за этой деревней?..
Однако дедушке Абды нельзя туда ехать. В Белоруссии зимы более суровы, чем в родной Туркмении. К этой перемене уже не привыкнешь.
Доктор говорит: нужен целебный воздух, обилие кислорода...
Сейчас нелегко припомнить, кто рассказывал, что на побережье Черного моря воздух особенно богат кислородом. Помнится, собеседник пытался объяснить: когда волны разбиваются о скалы или большие камни, рассыпаясь брызгами, мелкими колючими капельками, тогда меняется даже сильный состав воздуха. Ну что ж, если там много кислорода, если зимы там теплые, значит, остается сказать: «Где ты, берег Черного моря?»— и отправляться в путь. На сбереженные деньги можно купить небольшой домик и провести там остаток дней...
Так размышлял дедушка Абды, а между тем откуда-то из глубины души поднимался протестующий голос, звучал все громче, отметая эти доводы один за другим: «Нет, ты не смеешь уехать. Нельзя уйти от людей, с которыми ты ссорился и мирился, вместе ел хлеб и соль, вместе был в праздничные дни и дни печали!»
И будто нарочно, заслонив все остальное, возникли перед его взором крутые отроги Копетдага. У подножия одного из них, вдававшегося в пустыню, раскинулось родное село. Откуда-то из далекого прошлого хлынули торопливо полузабытые звуки... Что это? Ах да, шум родника. Вот он пробивается, бурля и пенясь, из расселины горы Карадаг (Карадаг — черная гора).
А какие пылающие и в то же время нежные краски! Густые заросли ежевики тянутся по обоим берегам родника, горы стоят в зеленом уборе леса...
Куда же еще ехать, как не в родное село?
Старик поднялся со скамьи.
И вот он уже у себя дома, где его давно дожидаются жена и внук.
Маленький Назар читает книгу про Буратино, но ему очень трудно перелистывать спокойно страницу за страницей. Каждое событие, каждое приключение он должен немедленно с кем-то обсудить. Впрочем, что значит «с кем-то»? С дедушкой, конечно. Так уж у них заведено.
Однако на этот раз дедушка будто и не видит книгу. Не дожидаясь вопросов Назара, он сам еще с порога спрашивает:
— Баллым, тебе хочется увидеть село?
И Назар поспешно отвечает:
— Хочется.
Не удивляйтесь, что дедушка назвал своего внука другим именем. «Баллым» — это, собственно, и не имя даже, зато звучит слаще любого имени. «Баллым» означает «медовый».
— А ты хотел бы всегда жить в селе?
— А кино там бывает? — ответил мальчик вопросом на вопрос.
— Да где ж его не бывает! Но село, Баллым, интереснее всякого кино. Ну-ка отложи свою книжку да подвинься поближе ко мне. Сейчас я расскажу тебе про свое село...
Назару очень хотелось поскорее узнать, чем окончилось путешествие Буратино с лисой и котом в Страну Дураков, поэтому откладывать книгу в сторону он все же не решился, заложил страницу пальцем и приготовился слушать.
Дедушка Абды рассказал так, будто и в самом деле он и его внук сами стали участниками незнакомого увлекательного кинофильма.
Вот они едут в поезде, все едут и едут и Назар представления не имеет куда. Потом — маленькая станция, машина, которая только их дожидалась, и снова поездка, теперь уже по открытой равнине, дальше и дальше на юг.
Назару уже ясно представляется, как их с дедушкой встречают знакомые, усаживают пить чай с горячим душистым чуреком, угощают фруктами. А потом, отдохнув, все вместе идут по берегу родника в горы. Там переплелись друг с другом кусты ежевики. От ягод чер-ным-черно, и какие же они вкусные — вроде бы и кисленькие и в то же время сладкие-пресладкие.
Назар даже облизнулся и спросил:
— Дедушка, а когда они созревают?
— Уже поспели, Баллым, нас дожидаются. Только успевай сгонять куропаток, они на всех ветках висят — тоже любят полакомиться ежевикой. И наконец мы подходим к самому истоку родника: вода выбивается прямо из-под горы, бурлит, кипит, а какая чистая, прозрачная. Такой прозрачной воды я больше нигде не видал.
— Она очень горячая?
— Нет, холодная. Как лед. Я говорю «кипит», потому что вырывается она очень уж бурно.
И снова начинает казаться маленькому Назару, что это не дедушкин рассказ звучит, а сам он видит своими глазами, как играют на дне источника среди зеленых камней маленькие рыбешки. Вот они подплывают совсем близко и смотрят, раскрыв рты и выпучив круглые глаза. Они не боятся, привыкли, что люди забавляются ими, бросают крошки чурека. Особенно дружны с рыбешками чабаны — ведь они долгие месяцы проводят здесь, у подножия гор, со своими отарами. «Прямо как в сказке», — думает Назар, а дедушка продолжает:
— Дальше растет густой арчовник. Ты видел арчу?
— Это елка?
— Нет, похоже на елку. Вечнозеленое дерево, но хвоя короче и помягче, чем у елки. А в хвое — зернышки, крохотные, меньше горошин. Найдешь такое зернышко, разотрешь в пальцах, а запах сладкий, нежный...
— Погоди, дедушка, я же видел Копетдаг в кино.— Как-никак Назар перешел уже в третий класс и у него был запас знаний, которым он мог похвастаться. — Никаких деревьев там не было. И учитель рассказывал, что наши горы голые, а в России они покрыты лесами.
— Баллым, просто ни ты, ни учитель не знаете моего села. Вот поедем, и ты своими глазами увидишь, каков Копетдаг.
Старик еще долго рассказывал внуку о великолепных лесах своего родного края, о зайцах и лисах, ежах и куропатках.
— Ну что, баллым, поедем туда жить?
— А ты меня выучишь охотиться?
— Конечно, выучу, смастерю тебе лук и стрелы...
В самом деле через несколько дней Назар с гордостью показывал друзьям лук и стрелы, подаренные ему дедушкой Абды. Своему отцу, командиру воинской части на Дальнем Востоке, Назар написал:
— «Дорогой папа! Мы уезжаем в дедушкино село. Оказывается, это и твое село. Почему же вы не
