Начальник разведки Вазгин, буквально ворвался в кабинет начштаба, с бланком радиограммы в руке.
– Степан Григорьевич можно к вам.
– Заходи Павел Алексеевич. Что такой возбужденный? Что-то случилось.
– Да. случилось. Снова Морской Волк, вышел на связь.
– Так давай, докладывай, не томи.
– На волне подплава. Но адресовано – 'Командующему, Штабу СФ. Намерены передать Вам важную информацию, касающуюся как Северного ТВД, так и стратегического значения, могущую повлиять на ход войны в целом. А также передать в дар флоту, трофейный корабль. Ждем ответа на этой волне, в течении часа, чтобы обговорить место, время и условия передачи. Морской Волк.'
– Не только информация – но и корабль? Интересно..
– Степан Григорьевич, с Киркенесом все подтвердилось – авиаразведка вернулась. Теперь я не сильно удивлюсь, если они нам 'Тирпиц' пригонят.
– Передайте: 'Согласны. Ждем ваши предложения'. Как ответят – сразу ко мне!
Еще через пятнадцать минут. Там же.
– Вот, Степан Григорьевич, только что расшифровали.
– 'Курс норд-ост Полярного. По выходу, связь этой волне. Радиопеленгатор, идите сигналу. Нужно пятнадцать человек дизелисты зенитчики штурман рулевой. Просьба не атаковать одиночные малые корабли этом направлении. Ждем двенадцать часов'
– Да, позвольте вам представить. Старший майор НКВД Кириллов Александр Михайлович, буквально вчера прибыл на должность замначальника Особого Отдела флота. Настоятельно просит вас держать его в курсе.
– Конечно. Вам уже сообщили, что было раньше?
– Да, Степан Григорьевич ознакомил. Интересные же дела у вас тут творятся. Ваши предположения?
– Ну, если они просят не атаковать малые корабли к норд-осту.. Значит они и находятся там. На том самом корабле, который намерены передать. Судя по заявленному экипажу, пятнадцать человек – это что-то вроде 'охотника'. Остальное – узнаем.
– Я не об этом. Ваше мнение – кто они?
– Честно говорю – пока не знаю. Предположения выдвигали – самые фантастические. Что это немецкие антифашисты, или бывшие белоэмигранты, решившие нам помочь. Но тогда остается вопрос – их базирования и снабжения. А также – совершенно необъяснима, их невероятная боевая эффективность. Скажу одно – это не может быть, никакой немецкой игрой. Такие потери – не оправданы никаким ожидаемым результатом.
– И что вы намерены делать?
– 'Гремящий' и 'Сокрушительный' стоят в готовности. И по обстановке, вполне могут выйти в указанном направлении – фактически, это наши воды. Очень сомневаюсь, что фашисты, даже если это какая-то изощренная провокация, могут сосредоточить там превосходящие силы. Да и самим топить свой 'карманный линкор', крейсер, три эсминца и прочее – ради того, чтоб завлечь в ловушку два наших.. Не верю!
– Вы намерены лично выйти на 'Гремящем'?
– Конечно.
– В таком случае, я с вами. Поскольку это дело, очень похоже – и по нашему ведомству.
Еще через сутки. Кабинет командующего СФ, вице-адмирала Головко.
– Ну что ж, товарищи командиры, кто будет докладывать? Кто-нибудь может объяснить – всю эту мистику, что творится у нас вторую неделю?
– Разрешите мне, Арсений Григорьевич? Как непосредственному участнику.
– Да, Павел Алексеевич. Что скажете, о встрече – которая не состоялась?
– Никак нет, Арсений Григорьевич! Если внимательно перечитать их радиограммы, то нигде нет прямого указания на личный контакт. Это уж мы понадеялись..
– Так что нашли на катере? Весь Полярный наблюдал – это чудо. Немецкий 'стотонник' входит в гавань, эскортируемый двумя эсминцами! Наши острословы предположения высказали тут же, что это сам их гросс- адмирал прибежал к нам сдаваться – испугавшись что фюрер с ним сделает, после всего.
– Позвольте все по порядку, Арсений Григорьевич. По выходу, дали сообщение, что готовы. Буквально сразу пришел ответ – слушайте волну 520, ловите на 'Градус-К' (прим. – стандартный радиопеленгатор советского ВМФ, тех времен. Работал в диапазоне СВ и ДВ, 400-4000 м – В.С.). Поймали легко…
– Да уж, слышал разговоры – жаль, что самому послушать не удалось. Концерт по заявкам. И что, все песни незнакомые? И на русском языке?
– Так точно. Но песни – хорошие. Некоторые – так просто, за душу берут.
– Ладно. Что дальше?
– Шли так миль восемьдесят. Затем на той же волне, было сообщено голосом, открытым текстом. 'Вы близко, видим вас на радаре. Сейчас пустим зеленую ракету, смотрите. Трофей в порядке, главное в рубке у штурвала, немец пленный в кубрике, связан. ПЛО мы обеспечим, сейчас все чисто, ПВО вы сами. Удачи и счастливого возвращения'. И увидели зеленую ракету, почти прямо по носу.
– Ну и..
– В точке с координатами … обнаружили немецкий катер 'стотонник', лежащий в дрейфе. Людей на палубе не было видно. Поскольку состояние моря позволяло, был произведен спуск шлюпки на ходу. Высадка на борт без происшествий, все как говорили – в кубрике обнаружили пленного немца, механика того катера, как выяснилось позже. А в рубке на штурманском столике лежал пакет, вернее даже мешок, с бумагами. Причем все было рассортировано в папки – и подписано по-русски.
– С документами ознакомились?
– Частично. Для скорости, мы стали смотреть вместе с Александром Михайловичем, так он некоторые папки сразу забирал себе, целиком. Надеюсь, он прояснит.. Да, еще добавлю, об упаковке. Мешок резиновый, непромокаемый – но не был завязан. Но рядом лежали наготове свернутый шкерт, немецкий пробковый жилет, и свинцовый груз. Дескать, сами разберетесь, что привязать. Тактично.
– Где документы?
– Вот. Здесь, документы взятые на радиопосту аэродрома Киркенес. Здесь – с немецкого поста на берегу. Здесь – сведения о немецких военно-морских и военно-воздушных силах в северной Норвегии, состав и дислокация, минные поля, береговые батареи, а также их организация, подчиненность, начальствующие лица – обращаю внимание, что в той части, которая нам известна, они в значительной степени подтверждаются. Здесь – данные о немецких шифрах, алгоритмы их взлома, позывные и длина волны абонентов эфира. Еще есть папка с подробной информацией по немецкому минно-торпедному оружию, включая новейшие образцы, считающиеся секретными и нам пока неизвестные – эту папку я успел лишь бегло просмотреть, ее забрал Александр Михайлович. У него же – все остальное. Добавлю еще, что Александр Михайлович, ознакомившись, приказал отсигналить на эсминцы – что если мы не дойдем до базы, он гарантирует командирам трибунал – так что, прикрывайте как флагмана. Также он приказал матросам, если что, в первую очередь спасать эти документы. И наконец, категорически отказался переходить на 'Гремящий' – так как развело волнение, и он опасался, что при переходе документы могут быть утеряны или пострадать. Возвращение в Полярный – прошло без происшествий. Из рапортов командиров эсминцев следует, что они не наблюдали ничего – ни перископа, ни акустического контакта, подписки о неразглашении с них взяты. У меня все, Арсений Григорьевич.
– Спасибо, Павел Алексеевич. Александр Михайлович, объяснения последуют?
– Конечно, товарищ командующий. Только прежде позвольте мне предъявить все свои полномочия.
– Хм.. Личный порученец товарища Берии? И чем же обязаны мы..
– Вступление в войну неизвестной стороны, за короткое время нанесшей немцам урон, сравнимый с деятельностью всего СФ, с июня сорок первого – а теперь еще, как оказалось, легко читающей наши и немецкие шифры – это, по мнению присутствующих, малозначительный эпизод? Надо полагать – раз вы не
