Иви поняла, что на эти вопросы лучше не отвечать, а сказала просто:
— Спасибо вам большое. Я сделаю все, чтобы статья получилась.
— Будничные туфли, да? Да… Молодец. Я знал, что ты умеешь работать. Этой Арду надо дать немного времени, и она откроется. Кстати, ты следишь за счетами?
— Да.
— Не трать много бумаги, особенно чековой — у нас с ней напряженка.
— Хорошо, мистер Клайтон.
— Приятно было поговорить. До встречи.
Иви повесила трубку, мечтая расцеловать мистера Клайтона, несмотря на его скупость. Впрочем времени на раздумья у нее уже не оставалось — надо было одеваться. Ровно в четыре в дверь постучали. Это был Жан-Клод.
— Ты такая красивая, — сказал он улыбаясь. — Можно я тебя поцелую?
Естественно, Иви не возражала — слишком давно (со вчерашнего вечера) она мечтала о его страстных губах.
— Мне совершенно не хочется никуда идти, — признался Жан-Клод, — но, конечно, я выполню свое обещание.
— Как это мило, — улыбнулась Иви. — Бабушка не звонила? С ней все в порядке?
— Вчера вечером она была очень расстроена, к ней даже позвали врача, и он дал успокоительное. Сегодня она отдыхает.
— Врача? Ей было плохо?
— Нет-нет. Просто нервы. Воспоминания расстроили ее. Я рад, что все кончилось, и она сможет забыть об этой истории навсегда.
Иви отвела глаза. Жан-Клод ничего не знал о записке, которую она оставила.
— Пойдем, дорогая. Эйфелева башня ждет.
Вид города, лежавшего перед ними как на ладони, действительно потрясал.
— Я теперь чувствую так, будто по-настоящему узнала Париж, — прошептала Иви. — Вот Триумфальная арка, площадь Согласия…
— А вон и Монмартр, куда я заставил тебя приезжать дважды, — рассмеялся Жан-Клод. — Как ты красива сейчас — в огнях Парижа.
— Спасибо, Жан-Клод, я так рада, что приехала сюда с тобой.
— Сколько дней ты еще будешь здесь? — спросил он, обнимая ее.
— Не знаю. Сегодня я говорила с боссом. Он дал мне еще несколько дней. Надо поработать над записями, добавить несколько штрихов местного колорита. — Ей было неприятно врать, но она не могла сказать Жан-Клоду правду.
— Пойдем. Аперитив перед обедом — чудесная вещь. Я знаю одно славное местечко.
Адвокат отвез ее в страшно модное и очень дорогое кафе на правом берегу, они заказали коктейли и продолжили разговор.
— Бабушка настояла, чтобы я учился в Америке, — рассказывал он. — Она хотела, чтобы я знал страну, где она родилась и выросла.
— Мне повезло, — отозвалась Иви. — Увы, мой французский ограничивается уроками в колледже, я никогда не говорила на нем до этой поездки.
— То немногое, что я слышал, звучало очень неплохо, — сделал он ей комплимент.
— Ты все еще занят делами Наннет? — спросила она.
— Да, — вздохнул Жан-Клод, — это непросто. Бедная женщина. Она пережила всю свою родню. Я рад, что она оставалась в моей семье до конца своих дней.
— Вы с ней были близки?
— Она заменила мне мать. Все, что у меня есть, я приобрел благодаря двум женщинам — ей и бабушке…
К обеду в роскошном ресторане, смотрящем на реку, они заказали шампанское, чтобы поднять тост за друг за друга. Иви знала, что влюбилась. Ледяной тон, пронизывающий взгляд — все это исчезло. Жан-Клод был сама теплота и нежность.
— Что я буду делать, когда ты уедешь в Штаты? — спросил он, когда они пили кофе. — Это обязательно?
— Да.
— Так что же нам делать?
— Не знаю, — прошептала она.
— Я отвезу тебя в отель.
Они взяли такси, и всю дорогу сидели держась за руки. Поднявшись в номер, Жан-Клод сразу сбросил свое пальто, снял пальто с нее, и страстно обнял ее. Рука, нежно ласкавшая ее тело, жгущие губы… Иви совсем потеряла голову. Отвечая на его поцелуи, она думала только об одном: как она может уехать? как?
— Я люблю тебя, Иви, — произнес наконец Жан-Клод. — Я не хочу, чтобы все кончилось, когда ты уедешь.
— Я тоже, Жан-Клод.
— Ты будешь здесь завтра?
— Да.
— Утром я позвоню.
— Спокойной ночи.
Он снова поцеловал ее, потом взял пальто и вышел.
Иви еще долго сидела на кровати, пытаясь разобраться в себе. Случилось невероятное: она влюбилась. Он был хорош собой, адвокат, внук мадам Арду, и он отвечал ей взаимностью. Увы, девушка знала, что несмотря на благословение мистера Клайтона, она не может оставаться в Париже вечно. Что-то надо было сделать, чтобы не потерять его. Даже сама эта мысль была ей невыносима.
18
Наступил вторник, а Иви еще не дождалась звонка от мадам Арду. Возможно, все дело было в том, что старуха приняла успокоительное. Не исключено, что она просто не получила письма. Если это так, то горничная должна была передать записку сегодня.
В девять тридцать, позавтракав и одевшись, девушка все еще не знала, ждать звонка или выйти пройтись. Чтобы убить время, Иви надписала открытку для подруги по колледжу из Сан-Франциско. Журналистское чутье говорило ей, что что-то должно произойти. И произойти очень скоро.
И это случилось. Вскоре зазвонил телефон.
— Мисс Форчун? — это был голос секретарши Жан-Клода. — Месье Шамо позвонит вам в одиннадцать. Будьте, пожалуйста, у телефона.
Через десять минут телефон зазвонил снова.
— Да?
— Мисс Форчун? — незнакомый мужской голос — Соединяю вас с мадам Арду.
Она позвонила! Иви все-таки добилась этого!
— Что там с этими туфлями? — начала мадам Арду.
— Я просматривала фотографии…
— Я спрашиваю, кто еще знает об этом?!
— Не понимаю, какая раз…
— Для меня есть большая разница, мисс Форчун. Если вы никому ничего не сказали, может быть, мы договоримся. — Теперь мадам Арду пыталась подкупить ее.
— Я рассказала издателю «Здесь и сейчас».
— По крайней мере вы честная женщина, — произнесла мадам Арду после долгой паузы.
