Откашлявшись Михаил приподнялся на локтях.
– Василий! Ты жив…
Рядом кто-то закопошился…
– Да, блин, чего ему сделается… Он же памятник… Жив, жив. Только чем-то по балде приложило так, что до сих пор небо в алмазах. Блин, как чувствовал. Не подводит пока… Сам как? Цел?
– Слава Богу… Плечо ушибло слегка. И… Что это было? За три-то часа до окончания перемирия? И что ты почувствовал?
– Что было? Вас, Ваше Императорское высочество, только что замочить хотели. Конкретно и на полном серьезе.
– Но…
– Без 'но'. Давай выбираться отсюда по добру по здорову. Вот твари… Шустовскому каюк. Однозначно… Вроде свет в том углу пробивается. Осторожнее! Руки-ноги не переломай.
А чувствовал… Помнишь на рассвете тот шальной снарядик, что на пустыре рванул? Никакой он был не шальной… Я потому еще всех из дома и убрал. Не только чтоб нам пообщаться без лишних ушей.
– А почему сразу и мы не ушли?
– Ты бы не пошел. Типа, не дело перед гвардейцами страх показывать. Хотя в нашем случае оказалось бы – предусмотрительность.
– Твоя правда… Бурнос! Это мы! Здесь еще несколько бревен. Отсюда не сдвинуть…
Но все-таки, Вась, как догнал до возможности этого 'подарка'?
– Историю японскую поизучал, прежде чем к тебе в гости отправляться…
Саша! Там в правом углу под столом должен быть мой чемодан. Откопай обязательно. Если открылся – все бумажки найди и собери. Головой отвечаешь…
– И что там, в их истории?
– А в их истории – нет человека, нет проблемы. Помнишь пулю в Кондратенко? А по тебе разве не стреляли? А как Макарова на мину заманить хотели? У них, знаешь ли, ликвидация вражеского военноначальника или политика приравнивается по значению к важнейшей боевой операции. Их кланы нидзя, кстати, этим на жизнь зарабатывали. А твой нынешний случай просто хрестоматийный. Примерно так у них грохнули главного конкурента их 'великого объединителя' Оды Нобунаги – Сингена Такэду. Подробности, если хочешь, потом расскажу. А ты сейчас их генеральскому самурайству очень мешаешь. Ибо твой статус позволяет подписать не перемирие, а мирный договор. Все ясно?
– Логично… Сам я до этого не додумался.
– Я тоже считал, что ТАКОЕ маловероятно. Но, вот, как видишь. Есть у них те, кто всегда предпочтет воевать до последнего японца. Только Бусидо вещь обоюдоострая, в отличие от катаны…
Так… Руку давайте, Михаил Александрович. Да поаккуратнее господа, поаккуратнее, или хотите сами вместе с Великим князем в подвал провалиться?
– Спасибо. Благодарю, Василий Александрович, – Михаил наконец смог выбраться из щели и отряхиваясь, с улыбкой добавил, – Если не ошибаюсь, вы третий раз спасаете мне жизнь, или четвертый?
– Не стоит благодарностей, Ваше Императорское высочество. Бог помог…
Вокруг раздавались нервные смешки и реплики офицеров. Краем глаза Василий успел заметить две казачьих сотни с шашками наголо, галопом уходящих в сторону холма, за которым судя по всему и находилась стрелявшая японская батарея. Перемирие перемирием, но казачков сейчас ничто не остановит…
– Господа! Не толпитесь здесь ради бога! Еще залп и через секунду всех накроет. Мы живы и даже не поцарапаны. И раненым займитесь кто нибудь. Ничего принципиально не изменилось. Совещаться мы не закончили, хоть кто-то и пытался нам помешать. Все. Расходитесь. Серж, оставьте только нам чем-нибудь горло промочить. И казаков верните. Перемирие же…
Кстати, Василий Александрович… Хоть нам и не дали договорить в нормальной обстановке, предупреждаю сразу: Вам, любезнейший, увильнуть от раздачи и отсидеться за юбкой молодой жены тоже не получится. Крайнего нашел разгребать…
Поэтому готовьтесь-ка, друг мой, к прощанию с морскими погонами. Переводишься в гвардию. Мы с Щербачевым представление на тебя и все, что к нему прилагается, Николаю Александровичу уже подготовили. Ага! Возражать бессмысленно. А ты как думал?
Так, смотри-ка, Бурнос отрыл чьи то пропавшие пожитки! И это, похоже, то, что было недавно твоим баулом! Погибла 'мечта оккупанта'…
– Ваше императорс…
– Слушаем, слушаем, друг любезный! Все откопал?
– Так точно! Только, Василий Александрович… Чемоданчик то Ваш, он того… Я вот тут все что смог достал, прополз… Больше там бумаг нету. И не промокли, слава Богу, коньячек то в подпол через щель сразу стек…
– Давай сюда все. Быстро. И сумку. Да не сыпь же на землю то, господи! Руки крюки!
– Василий Александрович, простите, конечно, но можно полюбопытствовать… Это тоже фото из Вашего чемодана. Покойного…
– Угу, спасибо, Михаил Александрович…
– Вась… А Вась? А на Верочку твою почему сия юная особа совсем не похожа? И что-то знакомая мне очень… Кажется мне или нет? – Великий князь склонившись прошептал заговорщеским тоном на ухо сидевшему на корточках Балку.
– Да… Не знаю… Вот говорил же сам себе. Самые важные бумаги – только в кармане или планшете. Так нет же. Угораздило…
– Вась… Ты мне не ответил…
– Михаил Александрович, ну помилуйте, война! Не до этого же сейчас…
– Вася… Война кончилась. Почти… Прости мне настырство, но…
– Господи ты боже мой! Хорошо. Все объясню. Но не при народе. Ладно?
– Собирай бумажки и пошли… Ну вот. Тут вроде никто больше не мешает.
– Короче, так… Петрович для Вашего императорского еще после совета на 'Орле' передал… Но про срочность разговора не было. Ему Банщиков переслал полученное от одной юной особы через Остен-Сакена послание. Для принца на белом коне, сражающего победоносным копьем орды косоглазых варваров…
– Так… Очень интересно…
– Что интересно? Получите и распишитесь. Вот Ваша корреспонденция. Фото прилагается отдельно, ибо благодаря усилиям японских артиллеристов вылетело из конверта. Кстати, письмо, естественно, не читал. Но то, что ради Вашего августейшего внимания девочка начала учить русский, и так понял.
– Мне?! Вась… А как она изменилась… Мы виделись два года назад… Была просто хулиганистая, глазастая стрекоза…
И сама написала! Но я ведь уже теперь не наследник престола. Почему тогда?
– Запал?
– Что 'запал'?
– Понравилась в смысле?
– При чем тут это? Малышка же еще совсем. Я так, вообще…
– Вообще, не вообще… Получили свое письмецо, товарищ Великий, и радуйтесь. Я, как Вам известно, цыник страшный, но с учетом того, что у Вильгельма дочка только одна, следовательно то, что ей пока нет и шестнадцати, Вас смущать не должно. Гемофилией, слава Богу, не заражена. Черкните пару слов в ответ. А возраст – дело наживное. С нашими предстоящими делами оглянуться не успеем, как три года пролетят. Так что, как завершим здесь все, съездите в фатерлянд, накрутите усы, шпоры побольше нацепите, иконостас парадный… Папочка ее это любит…
– Капитан Балк! Что Вы себе позволяете! Ведь… Ну, в конце то концов… Это же…
– Да. Принцесса прусская Виктория-Луиза. И что? По мне, так это все условности. В конце то концов у ВАС, как спасителя отечества, вся российская прекрасная половина хоть по записи…
А девочка, кстати, вполне так себе. Носик, глазки, а ниже ватерлинии, так вооб…
– ВАСЯ!!! Прекрати сейчас же говорить о девушке как об английской лошади! Да и то сказать, девушке…
