Адвокат посмотрел на него, лицо совершенно непроницаемое.
– Не знаю.
В зале зашумели, когда на свидетельскую трибуну встала Стефани Ньювелл; кто-то из заднего ряда бросил гнилой помидор, угодивший прямо в блузку свидетеля, закричал: «Убийца!» – и выбежал за дверь. Последовал короткий перерыв, во время которого Стефани успела переодеться и была вызвана полиция, чтобы урезонить небольшой митинг сторонников запрета абортов, потом судебное заседание возобновилось. К тому времени, как Стефани Ньювелл удалось встать на свидетельскую трибуну и назвать себя, перечислив все свои звания и дипломы, большинство присяжных уже догадались, что Эмили Голд обращалась в центр планирования семьи, чтобы сделать аборт.
– Я была сестрой-консультантом у Эмили.
– Вы завели на нее карточку? – спросил Джордан.
– Да.
– Когда вы познакомились с Эмили?
– Впервые мы встретились второго октября.
– Чем вы занимались во время первой встречи?
– Я предварительно побеседовала с Эмили, объяснила результаты позитивного теста на беременность и ее права.
– Когда состоялась следующая встреча?
– Десятого октября. Перед абортом необходима консультация, тогда же и оплачивается сама операция. Мы также интересуемся, приедет ли кто-нибудь из близких, чтобы помочь женщине пережить эту процедуру.
– Например, отец ребенка?
– Именно. А в случае с подростками – их родители. Но Эмили ответила, что родители ее не поймут, а отцу ребенка она ничего не сказала, просто не захотела.
– Как вы на это отреагировали?
– Я сказала, что она обязана сообщить отцу, лишь в этом случае у нее появится человек, на которого можно опереться.
– Когда состоялась ваша очередная встреча?
– Одиннадцатого октября. На этот день была назначена операция. Присутствие сестры-консультанта необходимо до, во время и после процедуры аборта.
Джордан подошел к скамье присяжных.
– Операция состоялась?
– Нет, Эмили вдруг расстроилась и отказалась делать аборт.
Джордан положил локти на перегородку.
– Вас это не удивило?
– Нет. На самом деле такое случается не так уж редко. Девушки часто передумывают в самую последнюю минуту.
– Что вы сделали, когда она решила не убивать ребенка?
Стефани вздохнула.
– Я посоветовала ей рассказать все отцу ребенка.
– Как она отреагировала?
– Еще больше расстроилась, поэтому я сменила тему, – ответила Стефани.
– Когда вы в последний раз видели Эмили Голд, мисс Ньювелл?
– Семнадцатого ноября, в день ее смерти.
– С какой целью?
– У нас была предварительная договоренность на этот день.
– В тот день Эмили Голд была расстроена?
– Протестую! – воскликнула Барри. – Это всего лишь догадки.
– Протест отклонен, – отрезал Пакетт.
– Вам Эмили Голд показалась расстроенной? – перефразировал Джордан.
– Очень, – ответила Стефани.
– Она сказала, в чем причина?
– Эмили призналась, что ей кажется, будто выхода нет. Она не знала, что делать с ребенком.
– Что вы ей посоветовали?
– Я в очередной раз посоветовала сообщить отцу ребенка. Возможно, он мог бы ей помочь больше, чем Эмили думала.
– Сколько времени ушло на ваши разговоры о том, стоит ил нет сообщать отцу ребенка? – поинтересовался Джордан.
– Почти весь сеанс… где-то час.
– На ваш взгляд, когда она покидала ваш кабинет, она собиралась рассказать правду отцу ребенка?
– Нет. Никакие мои доводы не смогли убедить ее передумать.
– За все пять недель вашего знакомства Эмили хотя бы раз колебалась, рассказывать или нет правду отцу ребенка?
– Нет.
– У вас есть причины верить, что она могла передумать после вашей последней встречи?
– Никаких.
Джордан занял свое место.
– Свидетель ваш, – бросил он Барри. Прокурор подошла к свидетельской трибуне.
– Мисс Ньювелл, вы встречались с Эмили семнадцатого ноября?
– Да.
– В котором часу?
– Ей было назначено на четыре. С четырех до пяти.
– Вам известно, что смерть Эмили Голд наступила где-то между одиннадцатью и полуночью?
– Да.
– Между пятью и одиннадцатью, давайте посчитаем… – Барри постучала по подбородку. – Шесть часов. Вы все это время находились рядом с Эмили?
– Нет.
– Вы знакомы с Крисом?
– Нет.
– Вы присутствовали при их беседах все эти шесть часов перед смертью?
– Нет.
– Следовательно, мисс Ньювелл, – подвела итог Барри, – существует вероятность, что Эмили таки решилась рассказать Крису о ребенке?
– Ну, наверно.
– Благодарю, – ответила прокурор.
Майкл Голд приблизился к трибуне для дачи свидетельских показаний с энтузиазмом человека, идущего на плаху. Он не сводил глаз с судьи, намеренно избегая смотреть как налево – на Мэлани, так и направо – на Джеймса Харта. Заняв место свидетеля и положив руку на Библию, он взглянул на Криса. И подумал: «Я делаю это для тебя».
В глубине души он не мог себе представить, что Крис убил его дочь. Если бы обвинение предъявило ему в качестве улики дымящийся пистолет с отпечатками пальцев Криса, даже тогда Майкл с трудом бы поверил. Но в голове у него все же зародилось зернышко сомнения, которое могло вырасти до невероятных размеров, и крутился вопрос: «А откуда ты знаешь?» Он не знал. Никто не знал, кроме самих Эмили и Криса, и существовала вероятность того, что Крис совершил необдуманный поступок. Именно поэтому он не мог сказать Джордану Макфи то, что хотел адвокат.
Майкл встретился с Джорданом четыре дня назад, чтобы обсудить его показания.
– Если вы прямо заявите присяжным, что Крис не убивал вашу Дочь, – сказал Джордан, – у Криса появится крошечный шанс по победу.
