хорошим боссом. И когда я подал бумаги на пенсию, лейтенант, я это сделал по своему желанию.
– Хочу у вас кое-что спросить, детектив-сержант.
– Эллоу, – поправил он. – Просто Эллоу.
– Она брала взятки?
Он отодвинулся, покачал головой из стороны всторону.
– Я так и знал. Я этого ждал, черт побери. – Он потер лицо руками и снова покачал головой. – Видели название катера?
– Да, видела. «Синяя линия».
– Я на пенсии, но правила от этого не меняются. За синюю линию заходить нельзя.
– С моей точки зрения, за синей линией находятся гнилые копы, или она ничего не значит. Если коп пускает в ход свой жетон, свой авторитет, чтобы набить себе карманы или еще кое-что похуже, он за синей линией.
Эллоу пристально посмотрел на Еву.
– И если я скажу, да, черт возьми, она брала взятки, вы мне поверите после всего, что я вам наговорил?
– Да, поверю. Я к вам обратилась, потому что верю: вы хороший коп. К черту пенсию, Эллоу, вы все еще коп. Вы навсегда останетесь копом. Я обратилась к вам, потому что верю: вы уважаете жетон. Я верю, что ваше слово, даже ваше мнение надежно, как банковский вексель.
Эллоу отпил большой глоток и вздохнул.
– Я скажу: да, черт возьми, она брала взятки, ноя не смог бы этого доказать. У меня нет ни единогонадежного доказательства. Тогда не было и сейчаснет. Она любила проводить встречи за закрытымидверями с немногими избранными. И я точно знаю,что пару раз, когда мне удалось произвести арест, кто-то прикарманивалчасть товара. Ни за что на свете я не смог бы так сильно промахнуться при оценке дури, как выяснялось после взвешивания. Но я совершил ошибку. Я пошел с жалобой к ней. Доложил боссу о своих подозрениях. Сказал, что, как мне кажется, кто-то занижает вес и прикарманивает разницу. Вот тогда-то мне и стало худо по-настоящему. Даже еще хуже, если можно так сказать. Совпадение? – Эллоу пожал плечами. – Может быть, если вы верите в совпадения. Лично я никогда в них не верил.
– Я тоже не верю. Готова держать пари, вы сохранили свои записи о расследованиях и арестах, в которых принимали участие под руководством лейтенанта Оберман.
– Вы бы выиграли это пари.
– Я вам доверяю, Эллоу, надеюсь, все, что здесь сказано, останется между нами. В данный момент вы не должны рассказывать об этом никому, даже друзьям из полиции, с которыми общаетесь. Не буду обижать вас посулами, не стану говорить, что если вы доверите мне свои записи, я позабочусь, чтобы взыскание с вас сняли. Но вот что я вам скажу: как бы вы ни решили, я проверю это дело с взысканием.
– Об одолжении я вас не прошу, но и не откажусь. – Еще с минуту он сидел молча. – В убийстве она тоже замешана?
– У нее руки в крови.
– Мне жаль это слышать. Жаль ее старика. Вы ее возьмете.
Вопроса в его словах не было, но Ева все равно ответила:
– В землю закопаю.
Эллоу кивнул и поднялся.
– Я принесу записи. – В дверях он остановился,повернулся. – Был один офицер… женщина… Ее убили при исполнении, это было уже при Оберман.
– Детектив Гейл Девин.
Эллоу кивнул.
– Она была хорошим копом. Дочь моего старого друга. Самого старого из моих друзей. Мы вместе в школу ходили там, где я вырос. У нее были сомнения насчет Оберман, и она пришла с ними ко мне.
– Что за сомнения?
– Да все те же регулярные встречи за закрытыми дверями с некоторыми избранными членами команды. В накладных на конфискованную наркоту и наличные обычно указывались цифры ниже оценочных. В точности как это было со мной. Когда она погибла, я пытался все выяснить, насколько это было в моих силах. Все выглядело чисто, но сомнения у меня остались. Что-то меня точило изнутри и точит до сих пор. Если вы это проверите, лейтенант, и выясните, что случилось с Гейл, о моем отстранении можете забыть.
– Я проверю и то и другое.
На обратном пути в Манхэттен Ева напряженноразмышляла.
– Я хочу, чтобы ты взяла на себя следствие по Девин.
– Следствие по Девин?
– Будешь ведущим следователем. Считай это нераскрытым делом, висяком. Копни в файлах. Пусть Макнаб или Уэбстер тебе помогут, если придется копать там, где это может спугнуть Рене. Она не думает оДевин, для нее дело закрыто и забыто. Давным-давно.
– Думаешь, Рене заказала убийство детектива Девин?
– Девин не принадлежала к числу любимчиков Рене, это факт. Ее только-только произвели в детективы и, если верить нашему источнику, – а детектив-сержант Эллоу производит на меня впечатление очень надежного источника, – она была честной. Я пролистала ее послужной список. Ее характеристики это подтверждают. Она честный коп. Только когда ее перевели в отдел Рене, они резко пошли вниз.
– С Рене такое постоянно случается.
– Добавь сюда психологический портрет Миры, – посоветовала Ева. – У Рене проблемы в общении с женщинами. И вот тебе еще один факт под конец: прослужив меньше года под началом Рене, Девин погибла во время рейда. Она было единственным погибшим офицером.
– Как она умерла?
– В официальном отчете говорится, что в суматохе она отделилась от основной группы и была найдена со сломанной шеей. Прочти ее дело, изучи улики. Копай. А потом скажешь мне, не Рене ли приказала убрать Девин.
– Это могла быть и я. Если бы они нашли меня в этой душевой кабине.
– Тебе придется все это отставить в сторону и изучать доказательства, искать подходы, вести следствие объективно. Если там была подстава, ты это выяснишь.
По дороге домой Ева включила телефон и позвонила Уэбстеру.
Глава 12
Уэбстер отключил телефон, поговорив в частном режиме, и взглянул через стол, за которым только что наслаждался поздним ланчем.
– Мне очень жаль.
– Ничего страшного. – Дарсия улыбнулась ему. – Тебе надо уходить?
– Скоро. – Он протянул руку, накрыл ее ладонь. – Я предпочел бы остаться.
– У нас есть вечер. Если ты свободен и заинтересован.
– И то и другое. Какие у тебя планы?
– По чистой случайности у меня есть два билета в театр… на мюзикл. Бродвейский мюзикл числится у меня в списке важных дел в Нью-Йорке. – Она подняла бокал с шампанским. – А ты – нет. Но я внесла дополнение в список.
– Самый счастливый день в моей жизни. – Уэбстер был в восторге. – Если я попаду на «Олимпус», что мне внести в список важных дел?
– Гм… Коктейли на крыше Башни Аполлона. Вид потрясающий. Верховая прогулка вдоль озера Афины, пикник в молодом приозерном лесу. Я. Ты прилетишь на «Олимпус»?
– А ты выпьешь со мной коктейль на крыше? Прокатишься на лошади вдоль озера, поедешь на пикник в
