Дурные разговоры перед восхождением — плохая примета!
— Ты прав, — согласился Саня, качая головой. — Какого черта мне надо было вспоминать этих австрийцев?
— Вот-вот… и черта поминай поменьше, — остыл Толик. — И вообще, у нас труп, ребята. Может, вернемся?
— Труп еще хуже, чем дурные разговоры, — подтвердил Илья. — Но мы уже поднялись на ледник… Человек умер давным-давно, а к нам свалился из-за землетрясения. Стоит ли возвращаться?
— Как с ним быть?
— Давайте оттащим его подальше от палатки, завернем и оставим. После спуска со стены сообщим о трупе в базовый лагерь. Мы не сможем сами транспортировать его вниз.
Так и сделали. Гоша с Костромой примолкли, все их недовольство и кураж как рукой сняло. Труп произвел на них удручающее впечатление. Надо сказать, и опытных альпинистов мертвец вывел из равновесия. Все понимали, что это происшествие не сулит ничего хорошего.
Однако Вересов решил продолжать подъем.
Вверх по стене двигались медленно и осторожно, тщательно страхуя друг друга. Каждый метр преодолевали с трудом. К обеду погода испортилась. Небо потемнело, сверху сыпалась ледяная крупа, барабанила по капюшонам штормовых курток.
На крохотной скальной площадке пришлось остановиться на отдых. Вскипятили чай, поели. С новыми силами двинулись вверх, прошли стену благополучно. Спуск, на удивление, начался легко. Даже погода смилостивилась над ними. Все расслабились, и тут, когда в разрыве облаков уже проглянула небесная синева… отроги хребта вновь затряслись. Высекая искры, полетели камни. Много. У Аксельрода снесло каску с головы. Запоздай он на секунду, не прижмись к скале, был бы еще один труп…
Благополучно добравшись до палатки, альпинисты сами себе не верили. В лагере их ждал еще один сюрприз. Тело неизвестного скалолаза… исчезло.
— Куда он мог деться? — недоумевал Потапенко.
Они обошли маленькую площадку у подножия стены. Мертвеца нигде не было.
— Может, у нас это… горная болезнь разыгралась? — смешно хлопая глазами, предположил Кострома. — Галюники мерещатся?
— У всех? — возмутился Аксельрод. — Не знаю, как вы, а я в своем уме! Труп был. Он лежал вот здесь.
— Что же он, убежал, по-твоему?
Вересов внимательно исследовал снег на краю площадки, где они оставили тело погибшего альпиниста.
— Наверное, во время второго землетрясения его снесло вниз. Теперь не найдешь.
— В базовый лагерь сообщать будем? — настраивая рацию, спросил Потапенко.
— О чем?
— О трупе.
— Интересно получается! Где этот труп-то? — развел руками Саня. — Что мы скажем? Был труп, и нет трупа? Хочешь, чтобы нас посчитали чокнутыми?
— Вдруг его правда не было? — выдавил кривую улыбку Гоша. — А, ребята? Вдруг нам показалось?
— Ладно, — махнул рукой Вересов. — Нет трупа, не о чем и сообщать. Потом решим, как быть.
— Ребята! — воскликнул Потапенко. — База сообщает, было землетрясение, пять баллов.
— Это нам и без них известно. Передай, что у нас все в порядке, — велел Илья. — И давайте спать.
Они поужинали, застегнули палатку и забрались в спальники. Над Памиром стояла холодная, тревожная ночь…
Самойленко просто раздувался от собственной важности, когда Ангелина Львовна обращалась к нему с вопросами или за советом. Он едва не подпрыгнул от восторга, когда она зашла к нему в кабинет и попросила рассказать подробнее о хрустальном шаре.
— Ну вот! Наконец-то! — ликовал он. — Я знал, что для тебя еще не все потеряно! Раз ты интересуешься шаром, значит, в твоем сознании происходят кардинальные сдвиги…
— Я сварила кофе, — внесла она охлаждающую струю в его жаркий поток. — Будем пить и беседовать.
Самойленко водрузил шар на свой стол и уселся напротив.
— Спрашивай…
Закревская некоторое время всматривалась в глубину шара. За окнами вовсю светило солнце, но того странного золотистого оттенка, как при Ревине, внутри шара не появлялось.
— Из чего он сделан? — спросила она.
— Это прозрачный кристалл кварца, я же тебе говорил.
— Прости, Олег… тогда я не придала этому значения. Теперь хочу узнать подробнее. Что может этот шар?
Самойленко с важным видом почесал свою бородку и пустился в объяснения.
— Ну… кристаллы имеют тысячелетнюю историю. Они обладают магическими свойствами. Например, кристалл «Череп предсказаний»…
— Олег, — перебила его Закревская. — Говори конкретно о шаре, который стоит тут перед нами. У меня мало времени, через пятнадцать минут придет Ревин.
— Вечно ты торопишься. «Служенье муз не терпит суеты»!
— Я не поэт, а врач, — возразила она. — Говори о том, что мне нужно. Разливаться соловьем и пускать пыль в глаза будешь своим пациенткам. А меня уволь, пожалуйста.
— Ладно, — согласился Самойленко. — Раз ты торопишься… Кристаллы уникальны. Они лечат, их воздействие на чакры[15] трудно переоценить. Кристаллы способствуют развитию скрытых способностей. Их можно применять в телепатии и предсказаниях будущего. Кристаллы излучают и принимают различные вибрации. Кристаллы…
— Олег! Вот этот конкретный шар что может? Самойленко снова почесал бородку.
— Мой знакомый экстрасенс сказал, что этот шарик принимает энергию как из космоса, так и от человека.
— Как это происходит?
— А черт его знает! — Он закатил глаза и развел руками. — Понятия не имею!
— Зачем же ты выставил в кабинете этот шар, если не умеешь им пользоваться?
— Ну и что же? — возмущенно завопил Самойленко. — Вдруг у меня прорежется понимание? В один прекрасный момент посмотрю на шар и… все!
— Что все?
— Мало ли… Откуда я знаю? Что угодно! Кристаллы могут хранить и передавать информацию. Я нахожусь рядом с шаром, изо дня в день, изо дня в день… Нужно же ему с кем-то общаться? Вот он мне и передаст все свои знания. Больше ведь нет никого!
Закревская не выдержала и захохотала до слез.
— Ой… ну, дай тебе бог здоровья, Олег! Насмешил ты меня!
— А ты не смейся, — обиделся коллега. — Когда мне откроются законы Вселенной, ты еще удивишься! Я буду знать все об устройстве не только нашего мира, но и всех остальных миров. Я…
— Эк тебя понесло, братец, — остановила его Ангелина Львовна. — Ладно, убедил. Можешь дать мне твой шарик на пару дней?
— Зачем?
— Ну, как же? Вдруг и я сподоблюсь Высшего Знания? Нельзя быть эгоистом, Олежек. Господь велел делиться.
— Ты что? — опешил Самойленко. — Ты… серьезно?
— Почему бы и нет? Думаешь, я не хочу знать, как устроены миры?
Он подозрительно уставился на Закревскую, не понимая, шутит она или нет.
