— Отлично! И лошадь для прогулки я хочу выбрать сама. Ведь вы не откажете мне в такой безделице?
— Что ж… Идемте на конюшню. Выберете себе скакуна по вкусу. Любого — какого захотите.
И снова он уступил! Пока все шло по ее плану.
Исмаил открыл дверь, и Дом, а за ней герцог, вышли в коридор. Шедшая впереди девушка не заметила, как де Немюр сделал мавру едва заметный жест рукой. Исмаил его понял, кивнул головой и исчез.
Доминик очень рассчитывала, что на конюшне будет стоять гнедой жеребец де Немюра. На этом сильном и выносливом красавце она без труда бы смогла ускользнуть от герцога… Не прибегая к более жестким действиям. Девушка обошла все стойла, разыскивая жеребца. Но гнедого на конюшне, увы, не было. Пришлось взять другую, но тоже превосходную лошадь — рыжего шестилетнего андалузца. Де Немюр не мог не одобрить мысленно выбор Доминик, — конь был очень хорош — и очень резв.
— Он норовистый, графиня, — сказал девушке герцог. — Ему нужна твердая рука.
— Не волнуйтесь, господин Оннет, — ответила она, послав ему столь ослепительную улыбку, что у него перехватило дыхание. — Я справлюсь с ним.
Дом похлопала коня по рыжей холке. Красавец! Конечно, с ее Снежинкой не сравнится ни одна лошадь… Но и этот тоже хорош.
— Мне надо переодеться для прогулки, — произнесла Доминик.
— Служанки помогут вам выбрать подходящее платье.
— Нет. Я бы хотела одеть мужской костюм — камизу, штаны, берет, сапоги со шпорами. В них мне будет удобнее. Надеюсь, у вас в замке найдется что-нибудь подходящее для меня?
— Как вам будет угодно, графиня, — ответил де Немюр.
Вскоре Доминик спустилась во двор, одетая по-мужски. Она чувствовала себя куда увереннее в мужском седле, чем в женском, — тем более сегодня, когда предстояла долгая и, вероятно, нелегкая скачка.
Андалузец был уже оседлан и яростно грыз удила. Рядом с ним Дом в изумлении увидела гнедого де Немюра, также оседланного. Его держал под уздцы Исмаил. Мавр лукаво улыбнулся девушке.
Они обманули ее! Гнедой все же был здесь, в замке! Ну что ж… Она все равно, какой угодно ценой, выиграет эту партию!
Де Немюр вышел во двор. Девушка увидела, что он прицепил к поясу охотничий кинжал. В руках у него был хлыст. Герцог и Доминик вскочили на коней. Подъемный мост, скрипя, опустился, решетка поднялась, и всадники выехали из замка.
— В какую сторону вы желаете направиться, графиня? — спросил де Немюр. Эта прогулка все меньше и меньше нравилась ему. Не может ли быть, что люди Рауля прячутся где-нибудь поблизости, чтобы отбить у Робера девушку? Но как могла Доминик узнать об этом?
Вообще, де Немюра очень удивляло, что Рауль, в поисках своей невесты, еще не добрался до замка Немюр-сюр-Сен, находящегося ближе всего к Парижу. Неужели де Ноайль не догадался, что Доминик похитил его кузен? Ведь это было слишком очевидно. На месте Рауля он бы уже давно был тут и потребовал бы разрешения обыскать весь замок от башен до самых подвалов. А, если бы ему отказали, — понял бы, что Доминик находится именно здесь, и тогда принял бы самые крутые меры к наглому похитителю.
Но Рауль не появлялся ни в замке, ни в его окрестностях, — люди де Немюра сообщали Роберу обо всем, что делается в округе. Поэтому герцог и согласился поехать с Доминик вдвоем, и даже не взял с собою меч.
— На север, — беспечно ответила Дом. Париж был на юго-востоке. Но она не хотела, чтобы герцог сразу заподозрил ее в желании сбежать.
На севере от замка Немюр-сюр-Сен рос густой смешанный лес. Вначале Доминик ехала, сдерживая андалузца, легким галопом, — но, как только она и герцог оказались под сводами деревьев, девушка пустила своего коня бешеной рысью. Де Немюр скакал рядом, не отставая от Дом ни на шаг.
Девушка не собиралась щадить ни его, ни своего рыжего коня. Она снова и снова стегала хлыстом, вонзала шпоры в бока андалузца, понуждая его мчаться все быстрее. Всадница летела, не разбирая дороги, перепрыгивая через поваленные деревья и овраги; но де Немюр по-прежнему не отставал.
Она несколько раз оглядывалась на него. Лицо его становилось все бледнее под белой маской, — и вот, наконец, через час после начала этой бешеной скачки, Доминик увидела на его левом плече, на белом колете, красное пятнышко… Рана открылась.
В этом и состоял план девушки — конечно, жестокий. Очень жестокий! Но иного выхода, чтобы сбежать, у нее не было. Врач предупреждал де Немюра, что рана может открыться. Что он может упасть в обморок… И Дом хотела довести герцога до этого состояния. Тогда она сможет бежать.
…Но пока он скакал рядом с нею. И словно не замечал, как расширяется кровавое пятно на его плече. Он что — сделан из камня? Когда же, черт его возьми, он упадет со своего гнедого?..
Наконец, Доминик не выдержала. На большой солнечной поляне, сплошь заросшей густым высоким папоротником, она резко остановила своего андалузца и повернулась к де Немюру, также придержавшему жеребца.
— Вы что, не видите, господин Оннет? У вас все плечо в крови! Вы должны немедленно слезть с лошади. В таком состоянии вы не можете дальше ехать.
Он криво улыбнулся, — даже губы у него стали белыми.
— Я дал вам слово сопровождать вас, графиня, и сдержу его. Я не отпущу вас ни на шаг от себя, даже если вы понесетесь на своем рыжем коне прямо в ад.
— Перестаньте нести чушь! — воскликнула она. — Слезайте с коня! Я осмотрю вашу рану!
— Нет, — твердо сказал он. — Вы хотите убежать от меня… Я вам не позволю.
— Ну хорошо, господин Оннет! Упрямство не доведет вас до добра. Если я обещаю вам, что не убегу от вас, — тогда вы внемлете голосу рассудка?
— Хорошо. Обещайте.
— Даю вам слово, — быстро солгала Доминик. Что оставалось делать?..
Он тотчас перекинул ногу через луку и тяжело спрыгнул на землю. Видно было, что ему трудно держаться на ногах. Но он обернулся к девушке и протянул ей руку, чтобы помочь соскочить с лошади. Наступил подходящий момент! И надо было, как ей ни было жаль герцога, воспользоваться им! Доминик изо всех сил ударила де Немюра ногой в грудь; он упал на спину прямо в папоротники. Девушка подхватила под уздцы его гнедого — и поскакала прочь, на юго-восток, в сторону столицы.
Жеребца де Немюра она отпустила минут через десять, отъехав уже довольно далеко. Теперь, даже если конь вернется к герцогу, тот уже не сможет догнать беглянку.
Радость переполняла Дом, — она была наконец-то свободна! Она вырвалась из замка своего похитителя! И совсем скоро будет вместе со своим любимым Раулем!
…Но эйфория ее длилась недолго. Чем дальше удалялась всадница от поляны с папоротником, тем сильнее терзали ее угрызения совести. Она оставила де Немюра там одного… Он лежит на поляне… Быть может, он в глубоком обмороке, и не скоро очнется. Не истечет ли он кровью? Что, если он не придет в себя до ночи? Не доберется до своего замка? Скоро ли там спохватятся хозяина и начнутся поиски? Даже с собаками быстро его не найдут … А в лесах под Парижем полно диких животных — волков, медведей. Раненый станет легкой добычей для них; его не спасет даже кинжал.
Дом с силой натянула поводья, так что андалузец захрапел и встал на дыбы, когда представила себе, как стая волков набрасывается на несчастного герцога. Конечно, де Немюр причинил ей зло. Похитил и увез от возлюбленного в день ее свадьбы… Он заслуживает наказания. Но не смерти же, да еще такой ужасной!
«Я не лучше королевы, пытавшей его. Дала ему слово, что не сбегу… А сама ударила его, раненого, и удрала! Я поступила с ним бесчеловечно. А он называл меня доброй и милосердной! Нет-нет… надо вернуться к нему! Рауль подождет!»
И Доминик повернула рыжего назад и поскакала во весь опор обратно.
…Через полчаса она была на краю той же большой поляны. В послеполуденном жарком мареве замерли перистые широкие листья папоротников. Перекликались и пели птицы, где-то вдали куковала кукушка. Где упал де Немюр? Его нигде не было видно… Дом приподнялась на стременах и крикнула
