работоспособности и энергии людей и состоянии лошадей.
5. В целях создания порядка и гигиенических условий на переходе части продолжали жить на судах в условиях, близких к их обычной структуре: на кораблях устанавливались те же дежурства по частям, выводились дневальные, устанавливался порядок самообслуживания, сношения с берегом, организовывались развлечения и пр.
6. Люди обучались главнейшим морским навыкам — надеванию спасательных поясов, хождению по трапам и спускам в трюмы, простейшим приемам погрузки и выгрузки, причем командному составу было предложено объяснять все непонятное и указывать на необходимость предосторожностей, обычных для моря.
Даже эти далеко не полные меры оказали существенное влияние на всю обстановку посадки (и отчасти высадки), которая, как было указано выше, прошла быстро и организованно{222}.
30 мая флотилия, закончив к 14 часам посадку, стала выходить из Мариуполя и направилась к Керченскому проливу, следуя тем же инструкциям, что и в первый раз. По выходе около 16 часов 31 мая из пролива, протраленного предварительно тральщиками Керченской станции, транспорты были приняты конвоем крейсеров и миноносцев.
Имевшая место воздушная разведка с авиатранспорта «Александр I» на этот раз как будто бы обнаружила присутствие подводной лодки в 7–8 милях от Кыз-Аула, причем летчик сбросил несколько бомб. Однако дальнейших признаков противника обнаружено не было{223}, и флотилия благополучно совершила переход морем установленными строями и под прикрытием главных сил, державшихся в море согласно прежнему распорядку.
2 июня с рассветом флотилия, встреченная на этот раз двумя миноносцами, подошла к месту высадки и в 6 ч 20 мин стала входить двумя колоннами на рейд, становясь на свои места по вешкам. В 6 ч 40 мин по сигналу начальника высадки началась высадка[121]. Погода стояла тихая, прибой незначительный.
Спокойное состояние моря позволило до полудня свести всю пехоту на намеченные участки берега. Однако продолжить тем же темпом выгрузку не удалось: засвежевший ветер развел зыбь, прибой увеличился и, несмотря на то, что к 17 часам ветер стих, сила прибоя была настолько велика, что сперва пришлось отказаться от использования ботов и самоходных барж, а вскоре и «эльпидифоры» оказались не в состоянии удерживаться во время выгрузки на кормовых якорях.
Впрочем, на некоторых участках, более закрытых, удалось, приткнув «эльпидифоры» к берегу и удерживая их от выброса на берег буксирами, использовать их в качестве пристаней для самоходных барж. С некоторыми перебоями высадка продолжалась до темноты, когда уже было рискованно пользоваться этими импровизированными пристанями. Люди промокли, устали, и со всех участков поступали донесения о невозможности продуктивно работать. В 22 ч выгрузка была приостановлена. Ввиду того что погода обещала ухудшиться, пустые транспорты, в числе 12, и начальник транспортной флотилии с темнотой ушли в Батум со всей внешней охраной.
В течение дня, пока еще можно было производить воздушную разведку, одним из летчиков якобы была обнаружена на NNO от Каваты подводная лодка{224}. Посланные на поиски миноносцы{225} ничего не обнаружили, но этот эпизод, сообщенный командованию, имел свое влияние на дальнейший ход операции. Узнав, что из-за зыби гидросамолеты не могут отрываться от воды и, таким образом, воздушная разведка отсутствует, командование, считая опасным скопление транспортов на рейде, приказало пустым из них идти в Батум, что и было выполнено, как указано выше, в 22 часа. Когда же из-за темноты и прибоя пришлось приостановить разгрузку оставшихся восьми транспортов, то командование, учитывая, что с рассветом эти транспорты окажутся без внешней охраны, решило выгрузку прекратить и по радио приказало начальнику высадки с оставшимися транспортами под охраной 6-го дивизиона идти в Батум.
Всего было перевезено 17 825 чел., 2197 лошадей и скота, 800 повозок и 800 т груза. Из этого числа не выгруженным осталось 100 повозок, 900 лошадей, 1050 человек обозной команды и 650 т груза, которые были доставлены затем в Трапезунд на местных транспортных средствах. С прекращением высадки база была свернута и на следующий день перевезена на тральщиках и самоходах частью в Трапезунд, частью в Батум и Ризе.
Высаженные части были сосредоточены в Трапезунде, откуда направлены на соответствующие участки фронта, охватывавшего прилегающий плацдарм, занятый Приморским отрядом.
На этом совместные действия армии и флота на трапезундском направлении могут считаться законченными. В дальнейшем главнейшие усилия были направлены, с одной стороны, на развитие оборонительных средств Трапезунда и его укрепленного района, а с другой, — на создание здесь снабжающей Кавказскую армию базы и накопление необходимых для питания армии запасов.
Для обороны Трапезунда и его района с моря состав Батумского отряда был пополнен бригадой старых линейных кораблей{226} («Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон»), базировавшейся на Батум. Этих сил было с избытком достаточно как для прикрытия района от «Goeben», так и для поддержки сухопутного фронта, в случае, если бы турки предприняли операцию против Трапезунда. Однако за дальнейший период до фактического прекращения военных действий в 1917 году боевые действия в прибрежном районе ограничились по преимуществу мелкими столкновениями на различных участках приморского фронта, требовавшими по большей части содействия миноносцев{227}.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ГОТОВНОСТЬ ФЛОТА ВО ВРЕМЯ НАХОЖДЕНИЯ ЕГО В СЕВАСТОПОЛЕ
Степень готовности флота к выходу его в море определяется следующим:
§ 1. Быть на положении первом (пол. 1).
Машина прогрета.
Пары во всех котлах.
Канат подтянут или подан перлинь на бочку.
Корабли приготовлены к бою.
Все всё время на кораблях.
Тралящая партия протраливает выход.
Для съемки с якоря делается только сигнал «сняться с якоря».
§ 2. Быть на положении втором (пол. 2).
Машина на больших кораблях прогрета.
На миноносцах один котел под парами.
Пары для полного хода готовы на больших кораблях через два часа, на миноносцах через один час.
Если полного хода не требуется, то вслед за сигналом (пол. 2) показывается ход для дивизии кораблей.
Крейсера должны иметь на 25 %, а миноносцы на 50 % больше хода, чем корабли.
Корабли стоят на канатах, как обыкновенно.
Тралящая партия — под парами.
Днем офицеры и команды съезжают только по службе, вечером не более четверти офицеров и команда в самом ограниченном количестве увольняется на берег, с условием быть обратно на судне через указанное выше время.
Для съемки с якоря делаются сигналы «приготовиться сняться с якоря» и «сняться с якоря».
