говорил, что скорее убил бы собственноручно свою дочь, если бы она у него была, чем согласился бы выдать ее за англичанина. Вы думаете, я преувеличиваю? — добавил он, заметив недоверие, отразившееся на моем лице. — Если вы мне не верите, спросите мистера Виллея.
–?У меня нет повода не верить вам.
–?По всей вероятности, у него имелись серьезные основания для такой антипатии, — продолжал Харвелл, — но мне причина его ненависти так и осталась неизвестной. В молодости мистер Левенворт довольно долго жил в Ливерпуле и там, вероятно, имел возможность изучить нравы англичан.
–?Послушайте, — произнес я задумчиво, — как вы думаете, если бы одна из его племянниц захотела выйти замуж за англичанина, он воспротивился бы этому браку?
–?В этом я совершенно уверен.
Получив ответ на свой вопрос, я не стал более удерживать Харвелла. Я узнал от него все, что мне было нужно, и не испытывал ни малейшего желания продолжать разговор.
Глава XXII
Письмо
Итак, я предполагал, что Клеверинг, явившись ко мне за советом для друга, рассказал о событиях своей собственной жизни и описал свое бракосочетание с Элеонорой Левенворт. Поразмыслив, я решил выяснить, насколько моя догадка соответствует действительности, и пришел к выводу, что для этого должны быть установлены следующие факты:
во-первых, что Клеверинг находился в указанное время, то есть в прошлом году, на одном из курортов неподалеку от Нью-Йорка;
во-вторых, что в том же самом месте оказалась и Элеонора;
в-третьих, что между ними возникли более или менее близкие отношения;
в-четвертых, что влюбленные покинули этот курорт одновременно и на такой срок, чтобы иметь возможность обвенчаться в маленьком местечке в двадцати милях от него;
в-пятых, что именно на таком расстоянии от упомянутого курорта имеется небольшая церковь, а священник, служивший в ней в то время, уже умер.
Вопрос заключался в том, как мне найти подтверждение всем вышеперечисленным фактам. С историей жизни Клеверинга я был знаком еще слишком плохо, а потому следовало приступить к поискам сведений, касающихся Элеоноры.
В скором времени я действительно получил известие, что в прошлом году в июле она находилась на курорте Р., недалеко от Нью-Йорка. Но был ли там в это же время и Клеверинг?
Чтобы внести ясность в этот вопрос, я решил на следующее же утро отправиться на курорт Р. лично. Но для того, чтобы быть во всеоружии, мне требовалось собрать как можно больше информации, а потому я немедленно отправился к Грайсу.
Сыщик лежал на диване, к которому его приковал приступ ревматизма. Ноги его были укутаны в красный плед. Он поприветствовал меня коротким кивком головы, извинился за свой неподобающий внешний вид и тотчас перешел к интересовавшей нас обоих теме. Грайс спросил меня, был ли я удивлен, когда, посетив на днях Гофман-хаус, обнаружил, что птичка уже выпорхнула из гнезда.
–?Да, я был удивлен тем, что вы позволили ему улизнуть, — ответил я. — Судя по тому, как вы настаивали, чтобы я ближе познакомился с этим господином, я полагал, что он действительно играл немаловажную роль в страшной трагедии…
–?Если я и дал ему улизнуть, как вы выражаетесь, это еще ничего не доказывает. Но пока оставим это. Разве Клеверинг не сообщил вам ничего более или менее интересного перед своим отъездом?
–?На этот вопрос трудно ответить, — сказал я, немного подумав. — Я постараюсь посвятить вас в то, что знаю сам. Клеверинг действительно рассказал мне кое-что, но прежде я должен тщательно все проверить. Весьма вероятно, что он навел меня на правильный след.
–?Подождите, — перебил меня сыщик, — как вы считаете, он сделал это умышленно или же все произошло случайно?
–?Насколько я знаю, он пошел на это совершенно сознательно
Грайс помолчал немного, потом заметил:
–?Боюсь, что розыски, предпринятые вами самостоятельно, ни к чему не приведут. Вы вообще непривычны к этому делу и легко можете напасть на ложный след или направить свое внимание на второстепенные факты, а не на главные.
–?Об этом вы должны были подумать до того, как предложили мне помочь вам, — возразил я довольно резко.
–?Так, значит, вы все же намерены проводить розыски без посторонней помощи? — поинтересовался сыщик.
–?Мистер Грайс, — ответил я, — дело обстоит следующим образом: насколько мне известно, Клеверинг — вполне порядочный человек с незапятнанной репутацией. Сначала я даже не подозревал, с каким намерением вы обратили мое внимание на его персону, но поскольку мне стали известны некоторые факты из его жизни, то я доведу дело до конца и исследую их всесторонне.
–?Хорошо, — согласился он, — вам виднее. Во всяком случае необходимо предпринять хоть что- нибудь — время уходит, да и публика уже выражает нетерпение.
–?Я знаю. Потому-то я и поспешил к вам, чтобы попросить оказать мне содействие, насколько это возможно при нынешнем положении дел. Вам известны некоторые факты из жизни интересующего нас лица, и я тоже хотел бы ознакомиться с ними. В том, что вы их знаете, я уверен, иначе ничем не могу объяснить себе вашего поведения по отношению ко мне. Итак, будем говорить откровенно. Можете ли вы сообщить мне все, что вам известно о Клеверинге, не требуя с моей стороны такой же откровенности?
–?Мне кажется, вы просите слишком многого от такого преданного своему делу сыщика, как я.
–?Я это знаю и при других обстоятельствах долго бы раздумывал, прежде чем обратиться к вам с подобной просьбой. Но дело обстоит таким образом, что я совершенно не могу обойтись без некоторой помощи с вашей стороны. Во всяком случае…
–?Подождите минутку. Вы не думаете, что одна из племянниц Левенворта влюблена в Клеверинга?
Хоть я и старался обходить молчанием все, что касалось этой темы, но, услышав слова сыщика, невольно покраснел.
–?Я почти уверен в этом, — продолжал Грайс, — поскольку Клеверинг им не родственник и не считается другом дома, но в то же время между семейством Левенворт и Клеверингом существует какая-то связь.
–?Не знаю, почему вы пришли именно к такому заключению, — ответил я. — Клеверинг в этом городе чужой, он вообще находился здесь так недолго, что едва ли имел возможность свести близкое знакомство с сестрами Левенворт.
–?Но ведь он не впервые приехал в Нью-Йорк. Я знаю наверняка, что год назад этот субъект провел здесь несколько месяцев.
–?Вот как?!
–?Да.
–?Что еще вы знаете? Зачем мне бродить наугад в поисках того, что вам уже давно известно? Исполните мою просьбу, мистер Грайс, и вы не раскаетесь в этом. Уверяю, мною руководит не эгоистическое чувство. Если я достигну успеха в своем расследовании, вся честь этого открытия будет приписана вам; если потерплю неудачу, то осрамлюсь только я.
–?Согласен, — заявил он, — но какое же вознаграждение вы потребуете для себя?
