сразу сообщали, в какую сторону приезжим можно, а в какую уже нельзя. Ну, может и правильно, тут самое, что ни на есть, стратегически важное место.
Город, в отличие от Благовещенска, особой красотой и чистотой не блистал, все же заводская копоть на него садилась. Даже зелень выглядела здесь какой-то прибитой и пропыленной, да и легкий запах гари вроде как ощущался. Подозреваю, что если бы я оказался сейчас в Москве, то вообще плевался бы от вони выхлопной, избаловался здесь, в стерильной чистоте.
Народу на улицах было немного, но это и понятно, начало рабочего дня, что просто так по жаре шляться? Вера вела меня уверенно и вскоре мы оказались возле какого-то невзрачного двухэтажного дома с вывеской «Пороховой завод». Признаться, такая надпись удивила – и на завод этот скромный домик не похож, и для «порохового» вид у него слишком… легкомысленный, пожалуй.
– Здесь контора у них, завод дальше, туда, – махнула рукой Вера, растолковав непонятности.
– А… а то я подумал…
То, что тротил здесь тоже на пороховом заводе выпускают, я уже знал. Так что как раз сейчас мы эти самые бочонки со смолой пристроим. Товар не из дешевых, кстати, смола собирается медленно, возят ее далеко, так что выгода с такого товара очевидна. Мне помнилось, кстати, что тротил у нас как-то с углем был связан, толуол из него получали, что ли, но не уверен, делать ставки на это бы не стал. Может не из угля, а из нефти, не зря же, в конце-концов, здесь смолу собирают. Хотя, насколько я в местной действительности разобрался, руководствоваться в таком деле могли не единой практичностью. Как-то тут все сложнее…
Весь день мы пробегали по «деловому центру» Кузнецка, выискивая товар из списка, который Вера собрала на Большом Скате. Но, вроде бы, справились. Уезжали последним поездом, уставшие, голодные и одуревшие, но в общем довольные. Завтра как раз первый товар железкой в Благовещенск и отправят, а за ближайшие три дня получим и загрузим все, что искали. И домой тогда можно, пора.
* * *
Обратный путь до Большого Ската и описывать не обязательно. Погода разве что немного подкачала, ветерок волну гнал, но не крупную. Назвать это штормом язык бы не повернулся. В свободное от сна и вахт время я сидел на носу, читал, время от времени локтем прикрывая книгу от летящих брызг. Можно было бы и уйти в более спокойное место, но мне брызги нравились. Нравилось море, нравился ветер, нравилось даже низкое серое небо и блекло-зеленая волна по сторонам от режущей ее «Чайки».
В Бухту прибыли с рассветом, как и отходили. Тогда большое красное солнце поднималось из моря светя нам в спину, а теперь его лучи заставляли прикрывать глаза. Шхуна под двигателем вошла в гавань и медленно направилась к своему законному месту у причала.
«Крачки» в порту не было, Евген ушел в рейс. Нас быстро досмотрели двое объездчиков, те самые, что и в прошлый наш приезд, и точно так же мельком, явно не ожидая найти ничего противозаконного. Ну и не нашли, разумеется.
Едва пришвартовались – пошла суета. Подкатили лошадями кран, подогнали первую телегу, вскоре из города прискакал на вороной лошади один из заказчиков, хозяин верфи, чуть не дрожащий от нетерпения и жаждущий немедленно получить заказанные станки, без которых у него какая-то работа встала, в общем – жизнь закипела.
Передышка случилась только в обед, на который вся команда уселась на палубе «Чайки», кок Серега нажарил рыбы в последний раз за этот рейс. Едва уселись и пустили по кругу фляги с лимонадом, к которому я по этой жаре тоже здорово пристрастился, как подъехал полковник Иона. Спросил сначала Веру, которая как раз поднималась по трапу, а потом, к удивлению моему, еще и меня.
– Вера, судно твое мобилизовываем под поход, – сказал полковник без лишних вступлений. – Думаю. Что для тебя и не сюрприз, но оповестить должен.
– Оно понятное дело, – кивнула девочка. – Кому еще идти, ка не нам.
– Тогда готовь его под двадцать человек ополченцев. Вторым пойдет «Морская лилия», – указал он на соседний причал, возле которого пришвартовалась еще одна шхуна, очень похожая на нашу. Возможно даже, что по одному проекту строенная.
– На когда готовимся? – сразу перешла Вера к главному.
– На понедельник выход готовим. В пятницу загрузим припасы и прочее, так что будь готова. А ты, человек божий, – обернулся полковник ко мне, – за ополченцев в походе ответственным будешь, понял? Старшим команды.
– Так Байкин же взводным? – удивился я.
– Байкин взводным в бою. А на переходе морем от судовой команды главный должен быть, – с некоей укоризной, как непонятливому, сказал Иона. – Вот ты и будешь, больше некому. Как понял?
– Все понял, – кивнул я, подавив желание сказать «Есть!».
– Ну и хорошо, что понял. В четверг вечером ополчению смотр. На том и уехал.
– Ну что, Вер, – обернулся я к девочке после того, как конный полковник скрылся за складским зданием, – так, глядишь, и посчитаемся с племенем, а?
– Если поймаем, – вздохнула она. – Иногда за такими гоняются месяцами – и никакого толку. Там и степь великая, и джунгли бесконечные, есть куда уходить.
– А они вообще степные или лесные? – задумался я. – Вроде конные, в лесу неудобно.
– Они как раз на границе живут, – ответила Вера. – В одну сторону убежать можно, а в другую – спрятаться.
– Авось не убегут, – хмыкнул я. – Не хотелось бы, надо бы рассчитаться.
– Надо. Я бы тоже с вами пошла, но не пустят, – вздохнула она и, помолчав, добавила: – Точно не пустят.
– Не пустят, – подтвердил я. – И я бы не пустил, даже не надейся.
– Это почему? –заметно разозлилась она.
– А потому что воевать уметь надо, – развел я руками. – А ты пока не умеешь.
– А ты умеешь?
– А я умею, – слегка поклонился я ей. – Поэтому мне можно, а тебе нельзя.
– А ты научи. Я посмотрел на нее, почесал в затылке, потом сказал
– Может и научу. Только это быстро не делается.
– А мне все равно, – сказала она вполне серьезно, даже чуток задумавшись. – Я не хочу, если что-то опять случится, грузом быть. Или тем, кого постоянно охранять надо. Хочу так… чтобы сама себя защитить умела.
– Ну, это проще чем «воевать», и научишься быстрее, – приободрил ее я. – А вообще ты права, такое умение лишним никогда не будет.
К вечеру аврал закончился и команда разбрелась по домам. За Верой традиционно заехал Василий, ну и меня заодно предложили подвезти. В другой вечер я бы прогулялся с удовольствием, но сегодня устал за день, да и тащить на себе рюкзак, сундучок и чехол с карабином не хотелось, так что я все имущество закинул в коляску и присел рядом с Верой.
Лошадка шла шагом, Василий ее не торопил, медленно плыли мимо нас дома Бухты, встреченные прохожие здоровались, а мы отвечали им тем же. Поймал себя на ощущении, что домой вернулся. Впервые здесь, пожалуй. И соскучиться успел по этому маленькому городку, и чувствую себя здесь именно что у себя.
Василий остановил прямо у ворот, подождал, пока я свой багаж соберу, после чего попрощался и повез Веру домой. А я толкнул калитку и вошел во двор Тети Насти. Во дворе хозяйки не было, а в окнах гостиной горел неяркий свет – наверняка сидит в качалке, с книгой и чашкой чаю. Она так все вечера проводит, когда к ней не заходит подруга, такая же немолодая, или когда она не отправляется с визитом сама.
Пока шел через сад, чуть не споткнулся об оставленную прямо на дорожке лопату. У Прокопия такая привычка есть, инструмент за собой не убирать. Хотя во всем остальном работник золотой, как я заметил, за
