- А если нам вместе вернуться в Лондон, еще раз поискать? Четыре глаза зорче, чем два! Что ты на это скажешь, Бен Баукер?
- Я скажу: нет! Пусть я не сумел найти свою подругу, зато я знаю, где искать его!
- Ты имеешь в виду своего врага?
- Угу, его самого.
- Ну, найдешь ты его, и что дальше?
- Неважно!
- В моей стране, - нахмурившись, проговорил Дэвид, - он бы долго не протянул.
- В этой тоже не заживется! - свирепо прорычал Баукер.
- Но английские законы, - продолжал Дэвид, - гораздо строже, суровее наших...
- Плевать на законы! - ответил бывший каторжник. - Мне бы только встретиться с этим негодяем еще разок, всего один разок, а там пусть закон поступает со мной, как ему заблагорассудится! Завершу то, что начал пятнадцать лет назад, и с радостью позволю себя повесить - с радостью!
Ужасное лицо Баукера, его грозный голос были полны роковой решимости. Как видно, он все давно взвесил.
- Человек, по вине которого ты испытал столько горя, живет поблизости, не так ли?
- Я этого не говорил! - Каторжник подозрительно взглянул на молодого человека.
- Имени его ты тоже не называл, - спокойно сказал Дэвид. - Но все-таки я догадываюсь, что это... Невил Лоринг.
Едва он произнес эти слова, как Бен Баукер резко схватил его за горло и зашипел от ярости:
- Кто ты такой? Откуда тебе все известно? Кто? Кто ты такой?
- Я - тот, кто ненавидит сэра Невила не меньше твоего.
- Прекрасно сказано! Только свежо предание, да верится с трудом, пыхтел Баукер. - Стоит мне повернуться к тебе спиной, как ты помчишься к нему, чтобы предупредить: Бен Баукер, мол, вернулся домой и собирается свести с ним счеты.
- Только не я, - спокойно возразил Дэвид. - Отпусти мое горло!
- Если я прав и ты собираешься мне напакостить...
- Нет! - перебил Дэвид.
- А как ты это докажешь? Ох, проклятье!.. Но у меня есть одна мыслишка. Если тебя придушить, то...
- Тебе не удастся, - не дал ему закончить Дэвид.
- Мне? Не удастся? Что ты хочешь этим сказать?
- Я убью тебя первым.
- Ты?!
- Вот именно.
Голос Дэвида был по-прежнему мягок, но, прочитав в его глазах угрозу, Бен Баукер медленно ослабил хватку и отступил на шаг. Он подобрался; его загорелые руки, готовые к немедленным действиям, подрагивали от напряжения; глаза, злые и внимательные, не отрывались от лица противника.
- Ну, открывай свои козыри!
- Пожалуйста, - ответил Дэвид, показывая незаметно вынутый из кармана пистолет. - А теперь послушай меня, Бен Баукер! Я не стану утруждать себя доносом сэру Невилу, который вполне может сам позаботиться о своей гнусной персоне. Я хочу предостеречь тебя, поскольку ты лучше, чем он. Здесь, в Англии, любой человек, проливший кровь другого человека, считается отпетым преступником. И с точки зрения закона не имеет значения, каковы мотивы ничто не может оправдать убийство. Поэтому убийца подлежит постыдной казни в назидание другим.
- Ну и что? Мне все равно, - возразил Баукер. - Пускай меня повесят! Ради чего мне жить?
- Но твоя Нэн...
- Она пропала, потерялась... Может, ее давно нет в живых.
- Даже если она умерла, друг мой, всем нам рано или поздно придется умереть. Но будет лучше, если ты встретишься с нею там, не запятнав себя этой черной кровью.
- Ба! Запел прямо как священник. Только я сыт по горло их проклятыми лживыми проповедями - наслушался в тюрьме! Если моя Нэн пропала, значит, пропала; если умерла, значит, ее нет, и точка. Но, так или иначе, я не могу ее разыскать, а потому прикончу его - обязательно прикончу! И если меня вздернут, не хуже других спляшу ньюгейтский хорнпайп. Так что ступай своей дорогой, а я пойду своей. И держи язык за зубами! А что до твоего безденежья... на вот, возьми, приятель!
С этими словами Баукер вынул кошелек и протянул две гинеи.
- Нет, нет! - воскликнул Дэвид. - Нет, Бен Баукер, я не могу их взять, честное слово, не могу!
- Не можешь? Это почему же? Из-за того, что я был на каторге? Черт побери, это честные деньги! Я заработал их давным-давно, откладывал на нашу свадьбу... Говорю тебе, бери их, парень, бери, не гневи Бога... Ах, черт!
- Что случилось?
- Сиди тихо и не оглядывайся! На нас пялится какой-то странный тип. Интересно, за кем он следит - за тобой или за мной?.. Ни то, ни другое. Он смотрит куда-то в сторону. Ложная тревога, приятель, это всего лишь бродячий торговец.
Оглянувшись, Дэвид увидел торговца, который направился прямо к ним. Невысокий и коренастый, он так зарос бородой, что растительность почти совсем скрыла лицо, за исключением пары светлых глаз да кончика носа. На шее у него висели ленты, шнурки, кружева, цепочки, сделанные под золото, и прочие мелочи - как видно, образцы товара, который находился у него в узле за плечами.
Подойдя ближе, он остановился, тронул пальцем бровь и радостно поздоровался:
- Прекрасный день, джентльмены, отличный денек! Не желаете чего-нибудь купить? Новую косынку - шелковую или из хлопка? Что вы скажете насчет витых шнурков? А вот перочинные ножи с лезвием острым, как бритва. Не нужны ли вам щетка или гребешок? Прошу вас, судари мои, выбирайте, что вам по душе.
- Спасибо, нам ничего не нужно, - ответил Дэвид.
Бен Баукер лишь нахмурился и промолчал.
- Что значит 'ничего'? - настаивал нисколько не обескураженный торговец. - Вот перстеньки, брошки, цепочки - совсем как золотые, на ощупь тоже настоящее золото, и, кто знает, может, оно золото и есть. Весьма недорого - всего восемнадцать пенсов... впрочем, вам я уступлю за шиллинг... Полшиллинга! Что, не желаете? Ладно, будь по-вашему. А шляпа - как насчет шляпы для молодого господина? Замечательная мягкая шляпа, легкая, словно перышко! У меня всего одна такая. Отлично будет на вас смотреться!
- У меня нет денег, - отрезал Дэвид.
- О! - огорчился бородатый торговец. - Это меняет дело. Нет денег - нет и шляпы, и наоборот. Увы! А я- то, поглядев на вашу пораненную голову, решил, что шляпа вам необходима. Солнце, знаете ли, печет, и все такое...
- Я покупаю! - прорычал Бен Баукер и полез за кошельком.
- Вы изъясняетесь, словно князь, сэр, и вы правы, милорд! - воскликнул торговец, мигом сбрасывая со спины тюк.
Покопавшись в нем, он извлек на свет Божий нечто серое и бесформенное. После многочисленных похлопываний, растягиваний и выкручиваний серый ком превратился в мягкую фетровую шляпу, украшенную широкой белой лентой.
- Вы только взгляните! - восторгался торговец, надевая ее на кулак. Эта шляпа не имеет себе равных.
- Тогда, боюсь, она будет слишком бросаться в глаза, - улыбнулся Дэвид.
- Еще бы! - осклабился бородатый. - Этой шляпой не побрезговал бы сам принц-регент! Другой такой да за такую цену не сыщешь во всем Сассексе, да что там в Сассексе - во всей Англии! Жалкие пять шиллингов - всего полкроны, и она - ваша! Что, много? Ладно, уступлю за два. Опять много? Ну, хорошо, только для вас - восемнадцать пенсов!
Бывший узник Ботани-Бэй, еще сильнее насупившись, отсчитал монеты. Торговец, показав в улыбке прокуренные зубы, спрятал деньги в карман и, подхватив свой тюк, исчез в дверях гостиницы. Бен Баукер
