- Мардан мне сказал, что Айхан собирается уехать из Чеменли.
- Айхан хочет уехать? Куда? Откуда он это взял?
Наблюдая за Шахназ, Салима поняла, что какие-то тонкие нити нежности связывают ее с Айханом. Может быть, это даже не любовь, а какое-то еще более могущественное чувство. Может, дело в привязанности Айхана к маленькому Эльдару? Ведь иногда родные отцы не могут подарить своим детям столь высокую, столь светлую отцовскую любовь. На нее способны немногие. Из какого же источника черпает свою нескончаемую любовь Айхан?
Как бы пытаясь найти ответ на мучившие ее вопросы, Салима нерешительно проговорила:
- Мне хочется у тебя спросить, Шахназ, но я как-то не решаюсь...
Шахназ улыбнулась.
- Хочешь, я сама тебе скажу, о чем ты хочешь меня спросить? Тебе хочется узнать, что я нашла в этом Айхане? Не правда ли?
- Я не об этом. Я знаю, что все его прекрасные человеческие качества ты заметила первой, но не в этом дело.
- А в чем же? - Шахназ услышала, как дрожит ее голос, и побоялась взглянуть Салиме в лицо. Вдруг она сообщит ей что-нибудь страшное?
- Понимаешь, этот человек будто заворожил нас всех - и тебя, и Мардана, и Эльдара, даже меня. А вот причину я никак найти не могу. А тебе она понятна, эта причина?
Шахназ поднялась с места, встала рядом с Салимой, которая стояла у окна, и медленно покачала головой:
- Нет!
- Но почему? Ты же лучше нас всех его знаешь, читаешь, что творится у него в голове, в сердце...
- В том-то и беда, что не знаю. Чем больше я его узнаю, тем больше понимаю, как мало я его знаю, и сколько неведомого, он в себе таит. - Шахназ застыла в задумчивости, затем встрепенулась. - Ты и сама, наверно, догадываешься, что с того дня, как он появился в Чеменли, я потеряла покой. Причины я и сама не знаю. Не смейся... я бы возвестила об этом не только тебе, но и всему свету, только бы не видеть, как он бежит, скрывается от меня...
- Я тебя не понимаю. Ведь вы соседи? Да и в селе мы всегда видим вас идущими рядом.
На этот раз Шахназ насмешливо улыбнулась.
- Разве тебе неизвестно, что люди не так просты, что многое они скрывают? Неужто ты такая непонятливая? Можно скрыться от другого под одной крышей, даже, если угодно, под одним одеялом. А ты говоришь - соседи.
- Ну, раз так, ты делай это первой.
- В том-то и беда, что я не могу этого сделать. Напротив, сама тянусь к нему.
- Ну, тогда признайся, что влюбилась в него. Как влюбляются в восемнадцать лет...
- И тут ты ошибаешься, Салима. Что ж мудреного - влюбиться в восемнадцать лет... Гораздо труднее влюбиться в этом возрасте. И при этом еще знать, что недостойна любимого человека.
- Не говори так, Шахназ...
- Нет, я не шучу, и никакого самоуничижения тут нет, я просто знаю, что недостойна даже поливать воду на его искалеченную руку.
- Шахназ!
- Ты, наверное, знаешь, что я недавно, как и тридцать лет назад, собралась выйти замуж за Рамзи, но вижу, что и на этот раз ничего не получится. И твердо знаю, какой-то голос мне подсказывает, что Айхан тому причиной.
- Я тоже так думаю...
- Ты? Ты что-нибудь слыхала?
- Ничего я не слыхала. Но разве я не женщина? Разве у нас с тобой не одни и те же горести, не одна судьба?
Шахназ промолчала и собралась уходить.
Проводив ее до двери, Салима тихонько проговорила:
- Но мое горе больше твоего.
Шахназ застыла на месте. Что это за слова? Какое может быть у Салимы горе, связанное с Айханом?
- Я правду говорю, Шахназ. Но не спрашивай меня ни о чем. Прошу тебя, умоляю, ни о чем не спрашивай... Когда понадобится, я сама приду к тебе и все расскажу. Извини меня, Шахназ, мне не надо было начинать этого разговора... Но что поделаешь, не удержалась. - Обернувшись, она, как бы желая спрятаться за дверью, прикрыла за Шахназ одну из створок. - Иди, я тебя прошу, попроси начальника, пусть поосторожнее обращаются с Марданом.
- Хорошо... До свиданья!
Однако, выйдя на улицу, Шахназ уже не думала ни о начальнике, ни о Мардане, ни даже об Айхане. Теперь поток ее сбивчивых мыслей устремился по новому руслу. Что хотела сказать ей Салима? Какое у нее горе? Какая связь между этим горем и Айханом?
Вдруг ее охватил ужас: может быть, Айхан - отец Мардана? Действительно... если это так, то... Господи, прошло столько лет, разве можно раскрыть все это? Что скажет Мардан? Да и все вокруг?
У самого правления колхоза она вдруг увидела Айхана, который стоял в задумчивости. Почему он здесь? Словно стоит и дожидается ее...
- Айхан, добрый вечер! Отчего ты так задумчив?
- Разве мне не о чем подумать? - Айхан усмехнулся и обычным озабоченным взглядом окинул Шахназ. - Я должен повидать начальника милиции.
- Он тебя вызвал?
- Нет, я сам пришел.
- Тогда не нужно с ним видеться, иди домой. Когда вызовут - придешь.
- Я ведь хочу поговорить с ним о Мардане.
- Знаю. Но пока от тебя ничего не требуется. Все, что надо, я сама скажу.
Айхан еще, раз взглянул на нее с чувством глубокой признательности и собрался уйти.
Шахназ, сделав рядом несколько шагов, поинтересовалась:
- Я слышала, ты собираешься уезжать из Чеменли?
- Да, хочу уехать...
- И я должна в это поверить?
- А разве я когда-нибудь говорил вам неправду?
- Нет, до сегодняшнего дня такого не было, но сегодня...
- А что я сказал такого сегодня?
- А то, что ты не уезжаешь, а сбегаешь. Теперь твоя единственная мечта - бежать из Чеменли куда глаза глядят.
- Ну почему же бежать? Я тихонько уйду...
- Я серьезно говорю, не смейся. Ты бежишь, испугавшись угроз Рамзи.
- Нет, я хочу скрыться от ваших похвал.
- Айхан-гардаш, я же просила, не смейся надо мной. Отвечай: почему ты хочешь уехать?
- Просто так. Когда я приехал сюда, вы же не спрашивали, почему я приехал...
- А как же Эльдар?
- За него я не беспокоюсь. Когда захочу, смогу с ним повидаться. Потому что он у меня в сердце.
- Зная это, я не отпущу тебя никуда. - И, понимая, что Айхан молчит, подыскивая подходящие слова для ответа, опередила его: - Я убеждена также, что ты не поступишь так безжалостно со мной...
- Что это за слова. Шахназ-ханум?
- Сковав меня счастьем, не сбежишь, не спрячешься...
- Не говорите так, Шахназ-ханум...
- Да, если ты уедешь сейчас, я буду считать, что ты оставляешь меня в долгу. Разве я неправду говорю? Молчишь, потому, что это правда. Понимаешь, что такой поступок тебе не к лицу.
Ведь это тоже своего рода эгоизм - думать только о себе.
