- До свидания, милорд, - сказал Ру, и тон его свидетельствовал о том, что его совсем не радует перспектива снова встретиться со своим быв-шим партнером. Не то чтобы лорд Вазариус не был гостеприимным челове-ком, но его представления о гостеприимстве сводились к бесконечным жалобам на плохое вино и еду. А уж эта его дочка! Ру подумал, что ее одной хватит, чтобы он навсегда отказался от женщин. Потом он подумал о Сильвии и поправился: хватит, чтобы он почти отказался от женщин.
Когда он вышел от герцога, открылась другая дверь, и сквайр сказал:
- Лорд Венкар, ваша светлость.
- Пошлите его ко мне, пожалуйста.
Через минуту в комнату вошел перепачканный пылью Арута.
- Отец, - сказал он, протянув к Джеймсу руки.
Джеймс поцеловал сына в щеку.
- Готово?
Арута усмехнулся, и на мгновение Джеймс увидел в сыне что-то от самого себя.
- Готово.
Джеймс стукнул кулаком по левой ладони.
- Наконец-то! Хоть что-то идет по-нашему. Накор согласен?
- Не то слово, - сказал Арута. - Этот сумасшедший согласил-ся бы просто ради удовольствия посмотреть, какие лица будут у магов, когда это случится, но он также понимает, что мы должны защитить южный фланг.
Джеймс посмотрел на карту.
- Это один вопрос.
- Есть и другой, - сказал Арута.
- Какой же?
- Я хочу, чтобы Джимми и Дэш покинули город.
Джеймс отрицательно замотал головой.
- Они нужны мне здесь.
- Я не шучу, отец. Они переняли у вас это дурацкое чувство неуязвимости, и если их не выслать, они прозевают момент и не смогут выбраться из города, когда придет враг. Вы же знаете, что это правда.
Джеймс посмотрел сыну в лицо и вздохнул. Потом он сел и сказал:
- Хорошо. Когда флот Королевы замаячит возле Лэндз Энда, отошли их. Куда ты хочешь их отправить?
- Их мать гостит у своих родителей в Ролдеме.
- Это удобно, - сухо сказал Джеймс.
- Очень, - сказал Арута. - Послушайте, у нас с вами мало шансов выжить. Вы можете лгать мне, даже самому себе, но вы не можете лгать матери.
Джеймс кивнул.
- У нее такое выражение лица, какого я никогда раньше не видел, а ведь она столько испытала, что я представить себе не могу. - Он выдержал пристальный взгляд отца не дрогнув. - Членам вашей семьи предоставляется редкая возможность проверить свой характер.
Джеймс усмехнулся и на мгновение стал похож на молодого отца, который рассказывал маленькому Аруте истории по Джимми-руку.
- Но зато нам не бывает скучно, не так ли?
Арута покачал головой:
- Никогда. - Он изучающе поглядел на отца. - Вы останетесь до конца, правда?
Джеймс сказал:
- Это мой. дом. Я здесь родился. - Если в его словах и была доля сожаления, то он это умело скрыл.
- Вы намерены здесь умереть?
Джеймс сказал:
- Я пока не собираюсь умирать, но, если все же придется, пусть это произойдет здесь. - Он хлопнул ладонью по столу. - Послушай меня, есть многое, чего мы не можем запланировать, и в том числе - будем ли мы завтра живы или умрем. Жизнь слишком часто демонстри-ровала мне, какой она хрупкий подарок. Помни, никто не уходит из жизни живым. - Он встал. - Пойди умойся с дороги и приходи обедать. Твоя мать будет рада тебя видеть. Если мне удастся предупре-дить твоих сыновей, у нас будет настоящий семейный обед.
- Это было бы чудесно, - сказал Арута.
Он вышел, и Джеймс, закрыв за сыном дверь, прошел к другой двери на противоположном конце комнаты и выскользнул наружу. Он прошел по коридору в маленькую дверцу, такую низкую, что ему при- шлось пригнуться, чтобы в нее войти. Один пролет вниз по винтовой лестнице и снова по длинному коридору до конца. Он подошел к дверям и подергал за ручку, но замок не поддавался. Он постучал два раза, затем, когда с другой стороны раздался один удар, постучал снова. Замок щелкнул, и дверь распахнулась.
За дверью он увидел Дэша с Джимми и еще пару человек в форме без знаков различия и в черных капюшонах с прорезями для глаз. Внутри комнаты было много всевозможных орудий пыток и по стенам висели пустые кандалы. К тяжелому деревянному стулу был привязан человек, голова которого упала на грудь.
- Что? - спросил Джеймс.
- Ничего, - сказал Дэш.
- Иди к своему хозяину. Я только что сказал ему, что вы снова едете в Квег. Он слегка огорчился и огорчится еще больше, если уви-дит, что ты где-то шляешься, вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями.
Дэш сказал:
- В Квег? Снова?
Джеймс кивнул.
- Я потом тебе все объясню.
Когда Дэш подошел к дверям, Джеймс сказал:
- Ах да, между прочим, приехал ваш отец, так что приходи сегод-ня вечером к нам на обед.
Дэш кивнул и закрыл дверь. Его дед сказал Джимми:
- Оживи его.
Джимми плеснул в лицо человеку стакан воды, и тот очнулся. Джеймс схватил человека за волосы и посмотрел ему в глаза.
- Если бы твои хозяева были немного добрее, они бы не стали блокировать твое сознание. Моя жена лежит в постели с ужасной го-ловной болью, и это приводит меня в бешенство. Так что придется воспользоваться старыми методами.
Он кивнул палачам. Они знали свое ремесло и проворно принялись за дело. Схваченный накануне агент Изумрудной Королевы завопил от боли.
Ру старался казаться внимательным, выслушивая безумно скучный рассказ Вазариуса о заключении договора с торговым сообществом Воль-ных Городов. Сама история не увлекала Ру. Вопросы бизнеса чрезвы-чайно его интересовали, и детали договора были весьма необычны, но Вазариус сумел рассказать о нем самым замысловатым и утомительным способом, в результате чего вся эта история была лишена какого бы то ни было намека на индивидуальность, красочность или юмор. Что дей-ствительно заинтересовало Ру, так это неумение купца излагать собы-тия. Ру совершенно запутался и потерял уже всякое представление о том, кто были участники договора, почему они заключали этот контракт и даже в чем заключалась сделка или почему эта история должна была его развеселить, но он был уверен, что Вазариус может, если постара-ется, сделать свой рассказ еще бессмысленнее и бессвязнее.
- А что потом? - ловко вставил Ру, после чего Вазариус начал развивать очередную вводную тему, которая была интересна одному ему. Ру пригляделся к Ливии, которая, казалось, вела молчаливый диа-лог с Джимми. Ру не был уверен, но подозревал, что девушка сердита на его личного секретаря, и Ру ломал голову, что же произошло между ними во время последней встречи. Джимми утверждал, что вел себя как истинный джентльмен и даже игнорировал намеки, которые могли при-вести к сексуальной связи.
