Бедняга Эрни даже не сразу понял, как следует реагировать на слова соседа по камере. Потом спохватился:
- Да, это вы очень правильно изволили...
- Отстань. Понятно? - Капитан Квотерблад почти не повысил голоса, но собеседник сразу же проглотил готовую сорваться с языка фразу - и снова затих на какое-то время в своем углу.
Смотреть на его жалкую, расплывшуюся фигуру было противно:
- Помолчи, толстяк...
Беда, наверное, в том, что слишком много уже было сказано слов... Люди издавна заполняли мир разговорами о Боге, вере, праведности и грехе, используя все это для достижения собственных целей. Вот и подпольная организация, созданная Гуталином, была им названа не как-нибудь, а - 'Воинствующие ангелы'.
Помнится, впервые это название прозвучало в оперативных сводках полиции вскоре после катастрофы в Карригановских лабораториях. 'Ангелы' тогда совершили вооруженное нападение на склады Института. Сняли охрану, разблокировали сигнализацию - а затем вывезли прямым ходом обратно в Зону восемь контейнеров с образцами, предназначенными для научных экспериментов.
Налет был организован по всем правилам, со стрельбой и взрывами,- а потому только чудом обошелся без человеческих жертв.
Средства массовой информации тут же распространили манифест новоиспеченных террористов. Из него следовало, что эта акция - всего лишь первый, но не последний ответ на неспособность и нежелание официальных властей оградить человечество от нависшей над ним катастрофы. Досталось, разумеется, и жадным до неправедных денег сталкерам, и ученым, 'ослепленным светом ложного знания', и продажным чинам полиции...
Внизу, под текстом воззвания, красовалась собственноручная подпись Гуталина.
Когда же это было? Пять лет назад? Шесть?
Капитан Квотерблад усмехнулся: да уж, столько воды утекло!
И чернил. И крови.
Сейчас, пожалуй, об этом никто и не помнит. А ведь когда-то, пусть и недолго, боевики Гуталина держали в напряжении половину планеты: устраивали взрывы на заводах 'батареек', грабили ювелирные магазины, торгующие украшениями из 'черных брызг', охотились на сталкеров-одиночек...
Интерпол, конечно же, стоял на ушах - все дружно ловили экстремистов. И даже покойный Ричард Нунан, помнится, вынужден был забросить оперативную разработку 'воскресной школы' Стервятника Барбиджа.
А жаль! При самой что ни на есть безобидной внешности хватка у старины Дика была - как у бультерьера. Еще немного, и пришлось бы Стервятнику, Носатому Бен-Галеви, Крошке Цмыгу, да и самому Мальтийцу отведать тюремной баланды.
Может, тогда бы все по-другому повернулось. Точнее - не повернулось...
Но, все-таки, интересно - что там на самом-то деле произошло с Диком Нунаном, специальным агентом Интерпола? С лучшим из лучших, столько лет отработавшим под оперативным прикрытием возле одной из самых 'горячих' Зон?
По нынешней официальной версии, его разоблачил лично Рэдрик Шухарт. Дескать, освободился легендарный сталкер второй раз из тюрьмы - и чуть ли не сразу вывел полицейского шпиона-провокатора на чистую воду! А тот, якобы, не выдержал груза улик, отчего и покончил жизнь самоубийством, трусливо выбросившись из окна.
Ерунда. Бред. Даже не обсуждается...
В общем-то, у капитана и раньше, и теперь имелись кое-какие догадки по поводу гибели Ричарда Нунана. Но он всегда держал их при себе. Почему? Да потому, что как раз профессиональная деятельность погибшего коллеги к его смерти ни малейшего отношения не имела.
Капитан Квотерблад ни секунды не сомневался, что умница и жизнелюб Нунан не по своей воле шагнул вниз с девятого этажа. Он был убит. Убит по причине глупой, банальной - и самой что ни на есть бытовой.
Все ведь знали, что Рыжий - псих. И что жену свою, красавицу Гуту, он не ревнует разве что к отцу- мертвяку. А Ричард Нунан... Городок маленький, люди вокруг и раньше шептались, что старина Дик зачастил к ним в дом - пользовался, дескать, что хозяин за решеткой, а постель погреть некому.
Конечно, оперативная разработка и все такое. Но соседям-то этого не объяснишь, они видят только то, что видят. И делают выводы - в меру своей испорченности. А потом, при случае, могут и нашептать кое-что обманутому муженьку прямо в уши.
Из лучших, разумеется, побуждений.
Ну, тут уж реакцию Шухарта предугадать было несложно. В подобных случаях и самые добропорядочные мужья сначала натворят глупостей, а уж потом разбираются, что к чему. А Рыжий, с его буйным норовом и тюремными повадками...
Капитан Квотреблад выдохнул, медленно и тяжело. Потом перевел невидящий взгляд куда-то на противоположную стену камеры, чуть пониже пыльной крохотной лампочки под потолком:
- Покорители Зоны, мать их! Прогрессоры...
Это ведь теперь портретами славных героев-сталкеров увешаны стены музеев Посещения, школьные коридоры и всяческие присутственные места. А в недавнем прошлом их рожи украшали только полицейские досье да плакаты о розыске за вознаграждение.
Кстати, сразу после того, как обнаружили труп Дика Нунана, капитан доложил начальству свое мнение о том, чьих это рук дело. Но пока городская полиция и местный офис Интерпола решали, кто, в конце концов, будет вести расследование, пока спорили о юрисдикции и о том, как случившееся подать прессе,- время было упущено.
И когда оперативная группа уголовного розыска все-таки прибыла на квартиру семейства Шухартов, сам подозреваемый уже вышагивал по Зоне.
Как выяснилось, в последний раз. Наверное, окажись тогда правосудие хоть чуточку расторопнее...
- Господин капитан!
- Чего тебе?
- Нет, я ничего... Простите.
Но Квотреблад уже и сам почувствовал, как в их камере чтото вдруг необратимо изменилось. Он даже не сразу понял, что именно - тусклый свет и тяжелый тюремный воздух остались прежними, но...
- Черт... мать их!
Все вокруг оставалось таким же, как несколько мгновений назад, но в лежащем на нарах черном теле больше не было жизни. За тридцать с лишним лет работы в полиции капитан Квотерблад видел столько убитых и умерших, что ему даже не потребовалось проверять у Гуталина пульс.
Негр был мертв, окончательно и бесповоротно.
Капитан выругался без злобы и зачем-то отер ладонью кровь, выступившую на губах покойника. Потом перевел взгляд на толстяка:
- Молитвы помнишь?
- Ну, я, вообще-то...
- Вспоминай. Как умеешь. Только тихо.
Квотерблад подождал, пока сосед выберется из своего угла камеры. Потом уступил ему место на койке, рядом с телом:
- Садись.
Толстяк Эрни покосился на покойника и боязливо опустил свой зад на Вытертые временем и людьми доски. Потом сложил ладони, прикрыл глаза, опустил голову,- но неожиданно спохватился:
- А как его настоящее имя, господин капитан?
Квотерблад на секунду задумался, потом помотал головой:
- Не помню. Надо же! Забыл...
- И я не знаю.
- Гуталин. Его так все называли. Всегда.
