– Ты все еще думаешь, что это мы – боги заставляем тебя что-то делать? Но это не так. Ты давно заработал себе право выбора, и никто не принуждает тебя ни к чему. Мы только посылаем тебе вестников, а решение ты принимаешь сам.
– Вот этот ответ я и боялся услышать.
Богиня нежно тронула его лицо:
– Не печалься, одинокий волк. Перед тобой открыты все миры, даже мир Багра. И в любом из миров тебя ждут, потому что для тебя всегда там есть работа. Мы доверяем тебе и оставляем решение за тобой даже тогда, когда считаем, что правильнее было бы поступить по-другому.
– Надеюсь, что ты не откажешься от меня, когда я стану совсем другим.
Богиня ласково улыбнулась:
– Нет, от тебя я ни за что не откажусь. Ты – мое самое лучшее приобретение за последние пять тысяч лет. К тому же я знаю, каким ты станешь.
Кир улыбнулся и прижал руки богини к своим губам:
– Это будет давать мне надежду, когда станет совсем плохо, что когда-нибудь я вернусь сюда навсегда. А теперь возврати меня в храм.
– Ты же знаешь, что там и находишься. – Голос богини растаял в душном от испарений масла воздухе.
Верховный жрец тяжело вздохнул, его руки еще дрожали мелкой дрожью от пережитого волнения. Он тяжело облокотился на алтарь черного камня, впитывая живительную энергию и продолжая с ужасом рассматривать то, что осталось от пятерых жрецов. Их тела уже бледнели, расплываясь и исчезая, черный камень забирал все, что мог забрать.
Осколок странного вида камня унесли подальше от храма, и начальник его личной охраны уже вызвал вертолет, чтобы отвезти его к морю и бросить в воду.
В храме суетились люди, рядовые жрецы стояли с погасшими растерянными лицами, переводя взгляды с разлетевшихся в разные стороны покореженных створок дверей на уже почти исчезнувшие тела на каменном полу.
Девушку унесли на руках охранники в подвал для допросов, и сейчас верховного жреца ждали там, а он все еще не мог сдвинуться с места от накатывающей волнами слабости.
Самое ужасное было в том, что теперь уже никто не сможет рассказать в деталях, что здесь происходило. Те, кто это видел, уже мертвы, лучшие жрецы и не очень. А к сожалению или к счастью, пришел, когда все уже кончилось.
Жрец вздохнул и отвернулся от уже исчезнувших тел, от них остались только горстки праха. Краем глаза он заметил скользнувшего к этим кучкам человека. Жрец нахмурил брови и узнал служку, который первым увидел Багра, а потом, запинаясь, рассказывал ему об этом.
Служка смел прах в совок и сбросил его в огромный глиняный горшок, стоящий в углу храма. Верховный покачал головой и сделал знак одному из охранников, замерших в напряженной стойке рядом с ним. Тот вопросительно повернул голову.
– Этого, – верховный жрец показал взглядом на служку, – ко мне в кабинет, я буду говорить с ним. Только сделай так, чтобы никто не заметил.
Охранник кивнул и исчез, растворился в суетящейся толпе, но жрец знал, что его указание будет немедленно исполнено.
Потом он, преодолевая слабость, пошел к двери, ведущей во внутренние помещения храма, к своему кабинету. Там он сможет передохнуть и расспросить служку о том, что тот видел.
Верховный сразу понял, что служка – единственный, кто видел все и остался при этом в живых, поэтому он должен был умереть…
Кир вышел с задумчивым лицом из комнаты.
– Надеюсь, ты не рассердил нашу богиню? – спросила Бора.
– Нет, мы хорошо с ней поговорили, – ответил Кир, садясь рядом на скамью.
Дила недоуменно посмотрела на хранительницу:
– Разве кто-то может рассердить богиню?
– Ты же знаешь, что одинокий волк – ее сын, Матерь-волчица совсем иначе разговаривает с ним, чем с нами. Если она рассердится на него, а это вполне может произойти, то тогда у нас начнутся серьезные испытания, и многие из стаи погибнут.
– Зачем же ты разрешила ему говорить с богиней, бабушка? – испуганно воскликнула Дила.
– Ты хотела поговорить с Матерью-волчицей? – Бора легко подтолкнула девушку к двери. – Вот иди и задавай ей свои вопросы, которыми так любишь донимать меня.
Дила с обиженным лицом скрылась за дверью.
– Будь осторожен с ней, любимый, – проговорила Бора, убедившись, что дверь за девушкой закрылась. – Она очень молода, поэтому нетерпелива, иногда беспричинно зла, иногда просто глупа. В стаю ее приняли весной, а обряд посвящения она прошла только сейчас. Ты слышал ее доклад вожаку. У нее есть способности, и они не хуже, чем у ее матери, поэтому Дила может быть еще и очень опасной.
– Хорошо, – кивнул Кир. – Я постараюсь не обижать ее.
Бора недовольно покачала головой:
– Я не об этом тебя прошу, скорее наоборот. Я хочу, чтобы ты учил ее, а учение не бывает без наказания. Я очень люблю ее, она называет меня бабушкой, поэтому я хочу, чтобы она пошла с тобой. Я знаю, что ты вернешь ее мне живой, невредимой и другой, повзрослевшей и мудрой. Никому бы другому я ее
